– Кажется, у тебя нарисовалась еще одна поклонница, – кивнул в мою сторону блондин из компании Макса.

– Значит, третьей будет, да, крошка? – развязно заявил жених, оборачиваясь ко мне. А разглядев, округлил глаза и позвал сипло:

– Тесса?

«Сюрприз, дорогой!»

– А что ж всего три, Макс? Со мной Рита пришла, может, и четверых сдюжишь? – сжав кулаки, выплюнула я. – Значит, дни считаешь до нашей свадьбы, да? – слово в слово повторила я строки из последнего его письма. – Тоскуешь на учебе и мечтаешь поскорее закончить академию, чтобы быть со мной, а в свободное время только и делаешь, что сочиняешь письма и любуешься на портрет?

– Ты все не так поняла, любимая, – жених шагнул ко мне, выпутываясь из объятий навязчивых девиц. До тех, кажется, слишком медленно доходило, что кавалер не совсем свободен.

– О да, – нервно рассмеялась я. – Оказывается, я вот уже столько лет неправильно тебя понимаю. Как ты мог? – мой голос сорвался на шепот. Губы дрожали, показывая всем вокруг мою слабость, а в груди все заливало ледяным ливнем.

– Тесса, любимая, давай поговорим, и ты увидишь, что я не обманывал тебя, – он попытался взять меня за руку, но я увернулась. Противно было даже дышать с ним одним воздухом, не говоря уже о прикосновениях. – Мы просто шутили с ребятами, ведь правда? – обернулся Макс к приятелям.

Те заторможено закивали:

– Да. Да, конечно, уважаемая Тесса, – начали раздаваться нестройные голоса, на меня же все смотрели как на привидение.

– Вот видишь, тебе не о чем беспокоиться, дорогая, – он все-таки обнял меня и прижал к себе. – Давай я провожу тебя до экипажа, и мы во всем разберемся. Кстати, что ты тут делаешь так поздно вечером? Разве родители могли тебя отпустить?

– Не с-с-смей, – прошипела я, выпутываясь. – Не смей меня трогать своими грязными руками! Да в чем тут еще разбираться? В том что Максимилиан Кантенгем оказался последним лжецом и что клятвы для него гроша ломаного не стоят?

– Ты слишком расстроена, Тесса, и не в состоянии сейчас связно мыслить, – печально покачал головой женишок, делая из меня для всех умственного инвалида. – Мы поговорим, когда ты придешь в себя. Я отправлю вестника твоим родителям, чтобы встретили тебя и успокоили. Все будет хорошо.

– Да пошел ты! – прорычала я то, о чем еще несколько дней назад и помыслить не могла.

Злость так ярко клокотала во мне, ища выход наружу, что я и сама не поняла, как водная магия снова собралась в один комок и пролилась сверху на макушку Макса, будто ведро кто опрокинул. К сожалению, этот подлец учился на боевого мага, так что вовремя выставленный щит спас щегольской костюм и идеальную прическу бывшего жениха. Я же развернулась на пятках и припустила к общежитию.

– Подожди, дай хоть провожу, – шагнул за мной Макс, но я и не думала слушаться этого подонка.

Краем глаза отметила, как он было дернулся следом, но по велению Патрика из земли выросла каменная стена, преградившая дорогу Максу.

– Мы проводим Тессу, – твердо заявил приятель, оказавшийся на поверку довольно сильным магом.

– Если узнаю, что с нее хоть волос упал, тебе не жить, сопляк, – процедил Максимилиан, но, к счастью, то была реплика проигравшего, чтобы уж совсем не упасть мордой в грязь и попытаться сохранить остатки репутации.

Я же все-таки не смогла сдержать слез. И чем быстрее я шла, тем сильнее становился поток соленых капелек, скользивших по щекам. Не справилось хваление воспитание леди с испытаниями, что подкидывает в последнее время жизнь. Каково, а? Я всеми силами пытаюсь сберечь себя, бегу от ненавистного дракона, чтобы только ничто не помешало нам с Максом быть вместе, а он тем временем развлекается и совсем не стремится прощаться со свободной жизнью. Подлец! Что б его во время учебы так разукрасило, что им разве что старая гномиха не побрезговала!

– Он просто не достоин тебя, – уже в комнате гладила меня по волосам Рита.

Я выла в подушку, хотя умом и понимала, что не стоит ни один мерзавец моих слез. Но я в тот момент оплакивала не его, а свои разрушенные мечты и поломанную жизнь. Теперь вместо счастливой, пускай и трудной учебы мне предстоит наблюдать за увеселениями бывшего женишка и вгрызаться в гранит науки совершенно одной, безо всякой поддержки.

– Ну хочешь, я побью его, – вклинился Патрик. – Он меня, правда, тоже, но ради тебя я готов пострадать.

– Лучше я сама выучусь и убью гада, – воинственно шмыгнула я носом.

– А мы поможем! – поддержала Рита. – Ну или хотя бы на стреме постоим. На вот выпей, мистер Томпс передал, сказал, что это настойка по секретному рецепту его жены. Он только этим нервы и приводит в порядок.

– Ты же видела, какой он у вас душка. Уверен, это все из-за настойки. Так что пей, не сомневайся.

Я махнула залпом содержимое склянки и снова повалилась на кровать. Минут через пять действительно сделалось легче, сердце перестала сжимать и мять стальная рука, глаза высохли, а во всем теле как будто появилась легкость.

– Спи, бедовая, – Патрик накрыл меня покрывалом с Ритиной кровати и легонько поцеловал в лоб.

Свет в комнате погас, и я постепенно уплыла в сновидения. А там меня наконец-то ждало море. Теплое, чуть беспокойное, оно слизывало слезы с моих щек и шептало, что скоро все будет хорошо. Обещало, что вскоре мы встретимся по-настоящему, и никому оно меня в обиду не даст. Баюкало на своих волнах, обнимало, охраняло сон. Так что, как ни странно, проснулась я в довольно бодром настроении и уже знала, что буду сегодня делать.

В последний свободный перед началом занятий день следовало докупить все недостающее, а еще обзавестись почтовой шкатулкой, с помощью которой можно будет посылать короткие вестники и полноценные письма. Не знаю, конечно, как родители отнесутся к известию, что я поступила в Академию-мать и освободилась от дракона, но надеюсь, что не отрекутся от меня, и почтовой шкатулке не придется пылиться без дела.

С собой я позвала Меллеров. Почему-то в их компании я чувствовала себя спокойно и даже в некотором роде защищенно, что не удивительно, учитывая магические возможности Патрика. Идти в места, которые раньше часто посещала, я не планировала – так вероятность встретить знакомых была низка. А для пущей уверенности я нахлобучила парик на голову и то самое серое неприметное платьице от леди Бонди-Ваганны.

Ювелира, чтобы сдать ему последний оставшийся на мне драгоценный кулон, я выбрала в районе попроще, чем те, к которым привыкла. Не хватало еще, чтобы кто-то из знакомых увидел, как леди Брайтвард меняет личные драгоценности на деньги. Проблем с этим, к слову, не возникло, кроме разве что явно заниженной цены, которую предложил мне ушлый торговец. Но я к такому повороту была готова, поэтому даже бровью не повела. Сложила деньги в кошелек и с облегчением покинула мастерскую.

Друзья, ждавшие в кондитерской неподалеку, по обыкновению, не задали вопросов. А я подивилась собственной удаче – это же надо было таких золотых людей найти. Вот где истинные драгоценности! Я так была благодарна Миллерам, что не удержалась и купила Патрику записную книжку в кожаном переплете, а Рите – канцелярский набор с отделкой из перламутра.

Перед первым учебным днем все мандражировали, поэтому разошлись по комнатам мы раньше обычного. Вечер был посвящен выбору и подготовке нарядов, обуви, даже причесок. Произвести первое впечатление на преподавателей можно лишь один раз, так что важность любой мелочи возрастала до крайней степени.

Лежа в кроватях, мы с Ритой долго ворочались, но ни одна не решалась заводить разговор, чтобы не спугнуть сон. Слишком важный предстоял день, слишком натянуты были нервы в ожидании него. А наконец-то уснув, я снова попала к морю. Оно держало за руку, отвлекало разговорами о всякой ерунде и обещало убежденно, что вместе мы со всем справимся. И я верила. Следовала за ним, будто другого пути у меня уже и не было, будто только так было правильно и единственно возможно. Растворилось море ближе к утру, сказав, что мне нужно отдохнуть.