Темный галстук так и остался на ее шее, но он совершенно не портит картину: тонкая полоска шелка между округлых сисек только добавляет пикантности. Хочется взять ее за галстучек и опустить к своим коленям, чтобы занялась делом.

Девочка делает еще шаг ко мне и спускается со сцены-стола. Цепляет миниатюрными пальчиками край клетчатой ткани своей юбки и играет с резинкой. Я ерзаю на стуле, понимая, что выдержка начинает отказывать. Тем временем эта бестия сдергивает со своих сексуальных бедер юбочку. Я облизываю пересохшие губы.

Розовые трусики, как мило.

Ткань трется о кожу, и я, как загипнотизированный, не могу оторвать взгляд от ее киски, скрытой треугольником белья.

Малышка двигает бедрами, поворачивается ко мне спиной и наклоняется, позволяя рассмотреть сексуальную попку.

Мысленно даю себе обещание обшлепать ее, как только все закончится.

Кошечка приближается и садится ко мне на колени, продолжая извиваться. Теперь на ней остались лишь туфли, розовые трусики и галстук. Не густо, и это бьет по нервам не хуже оголенного провода в двести двадцать.

Ладошки касаются, моей груди, и она снова встряхивает волосами. Чувствую аромат клубники и тяжело дышу. Меня накрывает, и я уже не понимаю, зачем я вообще пришел в этот клуб и зачем так долго не касаюсь ее тела.

Интересно, она будет против, если я трахну ее прямо здесь, на работе. Или лучше дождаться конца смены?

Малышка выгибается, откидываясь назад. Мои руки машинально ложатся на стройные бедра, и я дергаю ее на себя, чтобы не смела двигаться. Но она, словно опомнившись, скидывает мои руки и продолжает извиваться.

Так не пойдет…

Не могу противиться, и повторяю, только теперь ладони ложатся на округлую попку.

Малышка хлещет меня сердитым взглядом и снова сбрасывает мои руки с себя.

Ладно. Даю тебе две минуты, чтобы закончить игру…

Крошка поворачивается ко мне спиной и трется ягодицами о ткань брюк, где уже ломит стояк от желания трахнуть её. Пара движений и она откидывается мне на грудь, позволяя вдохнуть сладкий аромат ее волос.

Не хочу, но против воли включаюсь в игру, тянусь к ее щеке, но она выпрямляется и продолжает издеваться надо мной, виляя бедрами у меня между ног.

Одна минута…

Она снова седлает меня и теперь перед моими гребаными глазами оказываются ее упругие сиськи-двоечка. Розовые соски буквально кричат о том, что нужно попробовать их на вкус, но у нее оставалось еще тридцать секунд, так что я держу себя в руках.

Девочка склоняется ко мне и нарочито медленно трется о стояк розовыми трусиками. Будь на ее месте другая, она давно бы уже стонала, вжатая животом в стол, а я входил бы в это горячее тело…

Но эту я не трогаю. Её время еще не вышло.

Пятнадцать секунд…

Время тянется неимоверно медленно и в то же время слишком быстро, и она тоже чувствует это. Малышка замирает, цепляя мой взгляд своим, и совершает ошибку.

Облизывает нижнюю губу.

Не знаю, инстинкт это или отточенное движение привата, но ее время вышло. Нахуй всё.

Дергаю ее на себя, выпрямляюсь и швыряю на стол, нависая сверху.

Она пытается выпрямиться, сдвинуться, оглянуться в поисках охранников, но никого нет. Это частная випка, охрана сюда не ходит, потому что проплачено. И едва она это понимает, ее зрачки расширяются. Она стреляет в мою сторону быстрым взглядом и сглатывает.

Может моя ухмылка пугает ее, но девочка впервые за танец подает голос, пытаясь оттянуть неизбежное.

– Это просто приват. Без продолжения. Уговор был таким… – вздрагивает, когда я сдергиваю галстук с ее тонкой шеи и тянусь к ее запястьям.

Отталкивает, пытается спрыгнуть со стола, тщетно. Прижимаю к месту, стягиваю запястья за спиной и заглушаю крик, вцепившись в ее губы своими.

Рычу, когда прокусывает нижнюю, чувствую привкус крови во рту, отдаляюсь, но хватку не разжимаю.

– Сука! – снова прижимаюсь к ней, пусть теперь зализывает то, что натворила, но малышка не отвечает на поцелуй, пытается отстраниться, сопротивляется.

Её попытки позвать на помощь легко глушатся моим ртом, а связанные руки позволяют насладиться ее беззащитностью.

Никогда не делал это против воли девушки, но эту хотелось проучить за то, что осмелилась дать отпор. Подарила иллюзию доступности, но сама же ее развеяла.

– Пусти… – Она безнадежно выдыхает просьбу мне в губы, и это поучается на удивление интимно. Замираю, отстраняюсь, заглядываю в ее глаза и залипаю. Они желтые. Кошачьи. Карий оттенок переходящий в янтарь.

Она не двигается, не кричит. Так же молча смотрит в мои глаза и…

Хуй знает, но этот ее взгляд, призванный остановить меня, вызывает обратный эффект, вышибает последние крохи терпения, и я опускаю руку к ее розовым трусикам и провожу по кромке, ощущая ее тепло сквозь тонкую ткань.

Малышка вздрагивает и испуганно замирает. Меня пробивает током от ощущения ее упругого тела под моим. Я не знаю, что это было, но взгляд как приклеенный не отрывается от ее глаз.

Да, мне следовало бы давно отпустить ее. Пусть валит на все четыре, но я не могу сделать это просто так. Не хочу.

Давлю пальцем на ее нежную кожу сильнее, ощущая жар, сквозь тонкую ткань повлажневших трусиков.

– В следующий раз, когда увижу тебя снова, трахну. А сейчас иди…

Не хочется превращаться в животное, хотя признаться честно я был на грани. Поэтому неимоверным усилием заставляю себя отстраниться и отступить, давая малышке возможность выпрямиться и встать со стола.

Она по-прежнему связана, и я снова пользуюсь этим.

Вздрагивает, когда мои руки обвивают ее талию, рывком притягиваю ее к себе. Развязываю галстук на ее запястьях. На долю секунды задерживаюсь у ее губ, борясь с искушением, но все же отступаю. Выуживаю из кармана ее лифчик, и она выдирает его из моих пальцев так стремительно, будто боится, что снова наебу.

Вылетает из випки быстрее пули, вызвав на моем лице улыбку, которая тут же меркнет, когда до меня доходит, что только что произошло.

Да, безнаказанность заманчива. Она позволяет творить беспредел и не задумываться о последствиях. Она как бухло кружит голову, и ты принимаешь свободу как данность. Пока в один момент не понимаешь, что все заходит слишком далеко.

Я только что чуть не взял девушку силой.

– Эй, ты чего? – Сьюзи заходит в гримерку, и я торопливо стираю с глаз слезы. – Тебе положено быть в зале, сейчас самый чёс.

– Сейчас пойду, – отзываюсь, беря себя в руки, и встаю напротив зеркала, чтобы оценить ущерб, нанесенный истерикой. – Мейк подправлю.

– Чего ревешь? – с наездом спрашивает, и я сознаюсь.

– Меня клиент облапал. Я даже ничего понять не успела, он уже завалил меня на стол и начал…

Сьюзи делает медленный вдох и сурово поджимает губы.

– Таких надо сразу охране сдавать.

– В пятую вип-ку охрана не ходит, – ловлю себя на очередной волне истерики и затихаю, принимаясь живо подправлять лицо.

– Ты знаешь, Мата, – обращается ко мне, вставая рядом. – Все, что не убивает, делает нас сильнее. – По-сестрински забирает у меня салфетки и берет мой мейк в свои руки. – В первую же смену меня чуть не изнасиловал клиент. Они будто чувствуют, что ты новенькая и боишься всех и каждого. И начинают вести себя как быдло. Наращивай броню.

Стерла остатки туши и взялась за палетку теней.

– Закрой глаза, – командует, и я подчиняюсь. – После того случая я поняла только одно. Надо смотреть своим страхам в глаза.

Подкрашивает мне веки и достает тушь.

– Смотри вниз. – Подносит маскарограф к моим ресницам. – Сегодня в пятой випке наше новое начальство гуляет. Владелец сменился, пришел другой. Так что имей в виду, туда сегодня все девочки должны по разу сходить, чтобы познакомиться с боссом. И тебе придется.

– Нет! – так горячо протестую, отскакиваю, что тушь едва в глаз не попадает.