- Кот мусаров вызывай!- орёт Федя, в руках одеяло сжимает.

Заур телефон к уху прикладывает, лицо серьёзное.

Никита меня видит, подходит быстро в объятья захватывает, прижимает к себе сильно. Внимание остальных ко мне привлекает.

- Что происходит?-спрашиваю громко.

Заур от меня отворачивается, по телефону говорить начинает, полицию вызывает.

Никита растерянный, бледный, слово сказать боится. Пугает меня до одури. Федя одеяло к груди прижимает, глаза яростью горят.

- Кирюх, эти пидарасы Васе череп проломили!- кричит.

Я в секунду ощутила как душа тело покинула. Холодным потом прошибло. Понимаю что в одеяле моя дочь. С проломанной головой. Даже представила маленькую головку, которая вся в крови. На трясущихся ногах к нему подхожу, в одеяло заглядываю. Ничего понять не могу, трясёт всю от страха, перед глазами всё скачет. Младенец нормальный, целый, без крови и ран.

- Я вам в сотый раз повторяю!- орёт одна из врачей. Слюной брызжет. Её тоже трясёт сильно. Парни довели.- Это РОДНИЧОК!

Понимаю что происходит. Глаза закрываю и пытаюсь самообладание сохранить. Набираю полную грудь воздуха и медленно выдыхаю. Беру ребёнка из Фединых рук, в люльку укладываю, и бью этого идиота по голове со всей силы.

- Идиот! Придурок!- ору и остановиться не могу. – Долбаеба кусок!- это же надо быть таким идиотом, чтобы так меня напугать! Всё отделение на уши поставить, парней на панику подсадить. Луплю его по голове со всей силы, пока меня Заур не оттащил.

- Придурки!- выдыхаю. Пар выпустила, немного легче стало. – Идите гуглите, что такое родничок! И чтобы до выписки я вас не видела!- вид у меня такой дикий, что они даже не спорят.

Заур Федю к двери подталкивает, выходят оба.

Врачи на меня с благодарностью смотрят.

- Это точно нормально?- Никита спрашивает, в глаза мне заглядывает.

- Дебилы.- выдыхаю. На него не могу долго злиться.- Всё хорошо.-говорю, и строгим взглядом покрываю, чтобы не задерживался.

Я думала что они мне не дадут сума сойти. Что своей мужской выдержкой будут поддерживать и не позволят с катушек слететь. Не дадут стать вечно дерганной яжемамкой. А они больше меня на панику подсели! Что дальше будет, страшно представить. А впереди ещё столько всего! Колики, первые зубы, разбитые коленки, простуды, первая любовь. Феде определённо надо психиатру показаться!

Подхожу к люльке, смотрю на свою дочь и сердце теплом наполняется. Любовью и нежностью. Совершенно другой, новой, безумной. Она лицо кривит, морщится, и ямочки на щеках очерчиваются. И ей они идут больше, чем Дану. И люблю я её сильнее, чем его любила. Даже не верится, что из нашей с ним ненормальной любви, могло получиться что-то хорошее, светлое, искреннее.

На выписку приехали все, в полном составе. Парни медсестрам букеты вручили, врачам конверты с деньгами, никого не обидели. Сгладили впечатление от их выходок. Возместили моральный ущерб нанесенный медицинскому персоналу, и судя по толщине конвертов, с лихвой за их нервы заплатили.

Выходим на крыльцо, на улице тепло и солнечно. От снега и следа не осталось. Пока я в роддоме была, настоящая весна наступила, как я хотела. Теплая, солнечная, радостная, наполненная планами и ожиданием чего-то большего. Вдыхаю полной грудью весенний городской воздух, улыбаюсь солнечным лучам. Возле входа машины парней стоят. Как их только пропустили через шлагбаум, чтобы на территорию заехать. Догадываюсь конечно, во сколько им это удовольствие обошлось. Среди их чёрных тонированных машин, выделяется большой белый лексус, пышет новизной и бесстыдной дороговизной. Всё внимание на себя забирает, прямо кричит о статусе его владельца. Наверное тоже за ребёнком приехали. Вот только кроме меня сегодня никто не вписывается. И парни у машины стоят, смотрят загадочно, улыбаются.

- Кирюх, это тебе, подарок от нас.- Никита говорит, ключи из кармана достает, мне протягивает.

Глазами хлопаю от удивления. Эмоций просто масса, распирают. И злость, от того что я сама себе машину хотела купить. И обида, от того что они в меня не верят, что я сама могу накопить. И удивление и странная радость.

- Я мерседес хотела.-говорю.

- На мерс сама накопишь.- говорит Заур.- Это чтобы ты Ваську с комфортом возила. Она должна на хороших тачках передвигаться.

- У меня прав нет.-вспоминаю. Всё еще в шоке от подарка, в себя прийти не могу.

- А это лично от меня.- говорит Федя, протягивает мне водительское удостоверение, подмигивает.

Обнимаю его за шею, сдавливаю со всей силы от нахлынувших чувств. Ещё немного и задушу. Следом Зура обнимаю, на Никиту смотрю. Его я потом отблагодарю, в интимной обстановке. Обхожу машину вокруг, на заднем стекле наклейка предупреждающая о том что внутри ребёнок. Так и хочется за руль сесть, но не могу пока, шов на животе болит, нормально двигаться не дает.

Никита пассажирскую переднюю дверь открывает, а там автолюлька установлена. Красивая, чёрная, с розовыми вставками. Хорошо что не полностью розовая, не люблю этот цвет.

- Мы её вперёд поставили.-говорит Кит, Васю в люльку укладывает, пристёгивает.- Чтобы она под рукой была.

- Подушку отключили, всё по правилам.-Федя добавляет с горделивой интонацией.

Мне подарок делают, а радуются так, как будто это им подарили. Гордятся собой, тем что имеют такую возможность. Раньше они мне носки дарили, пиво покупали, Адика притащили. А сейчас серьёзнее стали, и подарки серьёзные.

Ещё одна машина подъезжает, дорогу перекрывает. Из джипа Максим выходит, с букетом цветов в руках и каким-то листом бумаги. Ко мне направляется. Парни напряглись сразу, не дают ему ближе подойти. А они сейчас слишком на эмоциях от выписки, могут и избить прямо здесь. Максим лист разворачивает, Зауру протягивает.

-Постановление суда об экспертизе.-говорит строго, как будто приказывает.

- Засунь его знаешь куда.- Заур плечи расправляет, взгляд дикий, устрашающий.

Федя бумажку вырывает, рвёт и в лицо Максу кидает.

Непроизвольно зажмуриваюсь. Сейчас точно что-то будет. Максим не спустит такого в свой адрес. Вроде взрослые мужики, а в душе мальчишки. Всё им лишь бы подраться, правоту свою доказать. Бизнес построили, статус заработали, а в личных делах договариваться не научились. Всё такие же вспыльчивые. Глаза горят и похуй на последствия.

Достаю пустышку изо рта дочери. На ней слюней много, должно хватить для анализа. Сквозь спины парней пробираюсь, разрушаю их решимость и готовность к сражению, Максиму соску протягиваю.

- О результатах можешь не сообщать.-говорю уверенно. – Надеюсь больше ты не появишься.

- Кирюх, да пусть нахуй идёт!- Федя рычит. Уже завёлся. Отступать не хочет.

Максим со строгим лицом соску берет, молча разворачивается и в машину садится. Идиот. Додумался без охраны приехать. На что рассчитывал? Хорошо что всё обошлось. Не хотелось бы омрачать этот светлый день встречей с полицией.

Захожу домой и в пороге замираю. Кругом воздушные шарики, гирлянды, цветы в больших корзинах. Никита подготовился. На кухне стол накрыт едой из ресторана. В детской кроватка новым чистым бельём застрелена. Только зачем? Если они её из рук не выпускают, носят поочерёдно, каждый о чем-то своём ей рассказывает. Даже немного ревновать начинаю. Ко мне меньше внимания, всех теперь только Вася интересует. Понимаю что они к ней так относятся, потому что меня любят. Адику её показали, обнюхать дали, а он как будто и не понял ничего. Что это такое и зачем. Меня рад видеть, у ног трётся, внимания требует и ласки.

Располагаемся на кухне, Никита коляску прикатил, чтобы Васю можно было положить, только Федя всё равно её из рук не выпускает, приноровился одной рукой её держать, второй коньяк из бокала потягивает. И нет в этом доме посторонних, только самые близкие. В воздухе ощущается эта безмолвная поддержка и крепкие узы, под названием дружба, которые нас всех вместе связывают. Столько всего вместе прошли, столько пережили. И всё равно вместе. Заур за столом сидит, рассказывает о том как дела в модельном продвигаются, вся бумажная волокита на нем. Открытие через полтора месяца, а заказы уже есть. Парни напролом попёрли, прижали все рекламные агентства в городе, устные контракты с ними заключили. Не знаю как именно такие вопросы решаются, и знать не хочу. Это их, мужские дела. Ирина Григорьевна теперь совсем без прибыли останется. Некоторые её модели ко мне перешли. Я очень хотела чтобы и Саня у меня работал, фотографа с его профессионализмом трудно найти. К тому же у него свой собственный узнаваемый стиль, имя зарекомендованное, известное в этой сфере. Я ему готова очень много денег платить. Но он не соглашается. Верный своему агентству, как и своему делу. Посмотрим, как он заговорит, когда «Мёд» перестанет должной прибыли приносить. А пока что, я взяла на работу молодых фотографов, парня и девушку, обоим немного за двадцать, мои ровесники. У них глаза горят, в которых отражается желание покорять вершины, запал чувствуется и готовность к работе. Мне это нравится.