С этими словами Даниил вручил нам по листу бумаги и карандашу. Сам тоже сел, и вперил задумчивый взгляд в листок. Я посмотрела на Данию. Она, как и я, не выглядела укушенной вдохновением. Всемогущий начал что-то записывать. Я вздохнула и тоже взялась за ручку.

Начав свой описательный опус со слова "Смеркалось", я достаточно быстро изложила всё происходящее, и вручила лист Дану. Тот, уже ознакомившийся с сочинением своей жены на тему "Как я провела обряд", пробежался глазами по моей мини-повести, и хмыкнул. Нет, а чего он ожидал? Я всё-таки журналист и местами писатель, я не могу без художественного слога!

– Отлично, девочки. Теперь идите, выпейте кофе, а буквально минут через пять я к вам присоединюсь.

Мы послушно вышли на кухню, и занялись приготовлением обожаемого Хроносом напитка. Сам Дан не обманул, и прибежал к нам достаточно скоро. Схватив свою литровую чашку, и отхлебнув кофе, он заговорил безо всяких лирических отступлений (порой так ему свойственных):

– Пустая моя голова! Я должен был понять и заметить, что с Александром творится что-то неладное, но… Ох, снявши голову, по волосам не плачут. Дело в том, что пребывание в Лабиринте в некотором роде повлияло на твоего мужа. Ты не заметила, что он стал слегка иным?

– Ну… Что-то такое я ощутила, и даже поделилась с ним своими наблюдениями. Но оба мы решили, что дело в отсутствии нашей связи, и без неё мы ощущаем друг друга иначе.

– При обряде и без него изменяется только отсутствие-наличие связи между партнёрами, но не сами люди! Но, если короче: Лабиринт – место, действующее губительно на психику. Конечно, можно защититься от его влияния, но Саша этого не сделал: он был занят попытками не заморозиться. В результате слегка двинулся чердаком. И всё бы ничего, но повторное прохождение обряда стало слишком сильным для него стрессом, который сорвал плохо прибитую крышу, и унёс её невесть куда. В результате связь между вами, возможно, появилась, но ненадолго: он разорвал её повторно, заодно забрав наши способности. Каким-то невероятным образом обряд попытался объединить нас всех. Хорошо, что этого не случилось. Мне как-то подобная перспектива не нравится.

– Да уж. – хмыкнула я. – Перспективка действительно не впечатляет. И что теперь со всем этим делать?

– Искать Александра. Вразумлять его и приводить сюда. Проводить обратную операцию, дабы вернуть нам наши способности. А потом некоторое время лечить твоего мальчика, чтобы он снова умом поехал, но уже в нужную сторону.

– И всего-то? – воодушевилась я. – Так я его быстро приволоку, как только отыщу. И вразумлять не потребуется. Потом вразумим.

– Маленький нюанс, девочка моя… Он должен прийти по доброй воле. И всё наше вернуть нам тоже по доброй воле. Лечить его насильно тоже не удастся: всё должно быть по доброй воле. Иначе ничего не получится.

– Тогда какой-то замкнутый круг получается. Вряд ли он придёт по собственному желанию.

– Поэтому нам необходимо решить, как его убедить… Ох, как я жалею, что не стал предварительно всё проверять…

– Это не твоя вина. Я не должна была торопиться.

– В общем, все хороши. – кивнула Дания, мигом закончив наш так и не начавшийся спор. – Так что давайте думать, как всё исправлять.

Но придумать мы ничего не успели. Даже идей на обсуждаемую тему не высказали, ибо нам помешали. Это неудивительно: ведь с нами постоянно что-то случается и странно было бы, если бы мы смогли хоть раз обойтись без приключений…

Итак, едва Дания замолчала, как на кухне вдруг загромыхал гром. Сдуру решив, что это вернулся мой муженёк, и от радости схватившись за сковородку, я повернулась к источнику звука и поняла: тяжёлые предметы тут не понадобятся. В дверном проёме стоял Майкл и гневным взором созерцал наш клуб весёлых и находчивых.

– С ума сойти! – в очередной раз возмутилась я. – Ты тут что делаешь, и откуда здесь взялся?

– Где отец? – в свою очередь осведомился сынуля.

– Если б я знала. – ответила я, подхватывая его на руки.

Только сейчас я заметила, что Майкл предстал перед нами в чём его мать, точнее, я сама, родила. Теперь понятно, почему его не сдержала кольчужка: отдельно от крохи она не работает. Хотя… Может, это Даниил его перенёс?

– И нет. – ответил на мой невысказанный вопрос телепат. – Всё-таки собственная сила мальчика, в сочетании с силой Валентина, сделала его очень могущественным. Теперь во вневременность он может проникать по собственному желанию, не спрашивая у меня разрешения.

– Ещё чего не хватало! – испугалась я, и посмотрела на малыша. – Ты зачем свою кольчужку снял?

– Меня ба мыла. – деловито пояснил мальчик.

– Уф… – я поставила его на пол, и посмотрела на всемогущих. – Тогда пойду предупрежу Эригону о том, что Майкл тут. И кольчужку заодно возьму.

Я уже сделала шаг из кухни, как меня окликнула Дания.

– Саша… – начала она. – Лучше не сообщать твоим свёкрам о том, что тут произошло. Эригона едва обрела сына. Не надо будить в ней мысли о том, что она может вновь потерять его…

– Но как я могу ей врать?

– Не врать. Просто на некоторое время попридержать правду. Я очень надеюсь на то, что Алекса мы отыщем раньше, чем придётся сообщать о его отсутствии. И вот уже тогда можно будет рассказать о забавном приключении, которое довелось вам пережить.

– Сейчас забавным оно мне не кажется.

– С течением времени своё прошлое начинаешь оценивать с более позитивной точки зрения.

– Дожить бы… – высказавшись, я покинула помещение и отправилась на балкон.

Почему-то мне не очень верилось в то, что я действительно отыщу и уговорю Александра вернуться. Хотя бы по той причине, что невозможно отыскать человека среди множества планет и галактик. Впрочем, если бы Саша не стал закрываться от Дана, мы могли бы найти его в считанные мгновения. Но как его отыскать, если он скрывается, и к тому же может мгновенно перемещаться туда, куда ему угодно?

А вернуться… Он же сам сделал свой выбор, сам ушёл. Его не остановила я, не остановило наличие у нас маленького сына. С какой радости он должен возвращаться? Хотя, скорее всего, во мне сейчас говорят обида пополам с равнодушием. Этим чувствам тоже несложно научиться.

Развернув время этрусков, я шагнула в ванную, где Эригона отчитывала Майкла. Наверное, она решила, что кроха стал невидимым и прячется от неё: такой фокус сынуля уже проделывал.

– Вот только появись! – закончила свою пламенную речь свекровь.

– Я, конечно, не Майкл, но появилась. – деликатно сказала я у неё за спиной.

Женщина подпрыгнула от неожиданности, потом развернулась ко мне, уперев руки в район талии.

– Сашка, чтоб ты жива была! Вы точно родственники с этим мелким поцом и моим старшим сыном, чтоб ты знала! Все всегда подкрадываетесь, и прямо спите и видите меня, свою мамочку, в белых тапочках!

– Ой, Эригона, я тебя умоляю! Зачем ты нам в белых тапочках, да ещё и во сне?

– Вот и я про то же. Вай мей, даже белых тапочек жалко для меня, бедной женщины! Правильно мне говорили: самое ярко выраженное свойство белых магов – чёрная неблагодарность!

– Вот не надо! Я тебе белые тапочки уже дарила на день рождения, с пожеланием долголетия.

– Ага, помню. – кивнула Эригона. – Это ты в ответ на саван, что ли?

– Естественно! Ну и подарочек ты выбрала!

– Я, между прочим, его сама расшивала, а этой малолетней нахалке ещё и не нравится!.. Ладно, о деле: можешь найти мне эту мелочь?

– Мелочь уже найдена: она во вневременности. Похоже, надо придумывать новый способ для ограничения силы Майкла…

– Я уже придумала: пусть Даниил ему гирю с кандалами смастерит. Хотя бы на время купания: и мыть легче, и никуда не улетучится.

– Я ему передам. – улыбнулась я и, попрощавшись с женщиной, отправилась обратно.

Всемогущего и сына я обнаружила в лаборатории. Первый делал что-то интересное на верстаке, тогда как второй решил поработать шредером, и методично уничтожал исписанные листы бумаги.