Дэйтон сидел на маленькой неуютной койке и смотрел в одну точку. Небольшой номер гостиницы, в котором он остановился, утопал в тенях и выглядел довольно скверно. Ночлежка эта располагалась внутри выработанного астероида, в котором когда-то добывали руду. После того как рабочие ушли, в нём, как и во многих других появилась своеобразная инфраструктура, включающая в себя небольшие гостиницы, бары и лавки. Эдакая станция на отшибе системы, вдали от контролирующих органов и корпораций. Он выдохнул из легких слабо светящийся зеленым пар и поставил испаритель на тумбу. С глухим стуком он занял своё место на пыльной поверхности, рядом с пустой бутылкой дешевого станционного виски.

Смешанные чувства эйфории и отвращения к себе разрослись у наёмника внутри. Он бросил взгляд на испаритель и ухмыльнулся уголками губ.

Дженна всегда говорила, что неон убьёт его, но сейчас она мертва, а он всё ещё нет. Мысли о ней снова сжали что-то внутри, и он был рад, что виски закончилось еще вчера, а вдыхать зелёную отраву больше и не хотелось. Предстояло поработать.

Дэйтон встал и направился в ванную. Красный свет, исходящий от панели двери, который указывал на её запертое состояние, выхватил его начавшее покрываться морщинами лицо. Обычно бритая, а сейчас заросшая неряшливой щетиной голова, и давно не стриженная густая борода пустили зловещую тень на стену.

Путешествие в поисках людей причастных к её смерти провело его через много злачных мест, и, наверное, надо было признать, что это было не из худших. Сейчас Дэйтон остановился в гостинице со звучным названием «Приют бедолаги». Впервые попав сюда, наёмник подумал, что название ей вполне подходит, когда встретился на рецепции с престарелым хозяином этого места. Глянув на Дэйтона поверх очков, сидящих на кончике крючковатого носа, он быстро определил его в свободный номер, учтиво поинтересовавшись прислать ли ему девочку в комнату. Удовлетворившись отрицательным ответом, хозяин удалился в свою комнатушку заниматься дальше насущными делами.

Посмотрев в зеркало, Дэйтон, недолго думая, махнул рукой на желание привести себя в порядок и, ополоснув лицо водой, вернулся в комнату.

Накинув на себя тёмную куртку, усеянную защитными вставками, он направился к выходу из номера. Лёгкий пистолет занял своё место в креплении на широком поясном ремне, а короткий боевой тесак в кармане на ноге.

Дэйтон подошел к двери и надавил на парящую в нескольких сантиметрах от панели голографическую кнопку. С мягким гудящим щелчком она отозвалась, и дверь отъехала внутрь стены. Выйдя, он оказался с одной стороны огромного разлома. Наёмник стоял перед низким парапетом, за которым на несколько километров уходила вниз и вверх трещина, вдоль которой и были расположены несколько этажей его гостиницы. Улицы разлома представляли собой расщелину, в углублениях которой вдоль на всём протяжении располагались постройки по обе стороны. В некоторых местах через расщелину были переброшены простые каркасные мосты. Здесь было темно и сыро. Невесть откуда взявшаяся вода струилась по стенкам и крышам и стекала на выложенные металлом дорожки. Здания освещались редкими лампами и расплодившимися ползунами, похожими на полупрозрачные огурцы. Дешёвые голографические вывески зазывали в гостиницы, забегаловки и дома развлечений. Кто-то бежал в такие места от войны, кто-то от награды за голову, а кто-то от правосудия. Иные несчастные пытались подзаработать, многие семьи летели вслед за их главой. Конечно, многие здесь попросту родились.

По местным меркам сейчас был вечер, хотя на астероиде всегда царила вечная ночь. Дверь скользнула обратно на своё место и, издав щелчок, закрылась. Дэйтону нужно было попасть во внутренние коридоры астероида и найти там рыночное помещение. Кажется, если следовать указателям, сделать это было не сложно.

Он прошел до стрелки с надписью, которая подсказывала где отыскать рынок. Она указывала между втиснутыми в открывавшемся проёме постройками, также будто подвешенными к стенам этого коридора. Проход уходил влево, перпендикулярно улице с его постоялым двором. Вода, кажется, была в этом месте самым первым поселенцем. Тяжелые ботинки наёмника ступали по мокрому полу, разнося звук по тишине прохода. Редкие жители плелись домой. Кое-где народ начинал сбиваться в кучки.

Лифт виднелся в конце коридора. Он был еле освещён и казался побегом из этого мрачного места. Дэйтон едва ли успел дойти до него, как из-за угла лачуги с темными окнами показался, по всей видимости, местный сборщик податей с желающих проехать на лифте новых визитёров. Сократив до него расстояние, Дэйтон закрыл собой единственный источник света в конце коридора, и большая, под два метра, широкая в плечах фигура наёмника пустила тень на незнакомца. Видно было только как сузились глаза новоприбывшего вымогателя и тусклый дым от тлеющей у него в зубах сигареты. Он оценил свои шансы как нулевые и начал удаляться обратно в свое бандитское царство за углом дома. Бродяга затянулся сигаретой. Огонёк на её конце осветил вымученную улыбку на тонких губах, и незнакомец скрылся в темнеющем клубе дыма, пущенного изо рта.

Дэйтон проводил глазами местного тролля и нажал на парящую прозрачную кнопку. Двери раздвинулись, и он вошёл внутрь. Кнопка с номером этажа, на котором располагался рынок, была грязной и вытертой, что явно указывало на то, что пользовались ей часто. Сам лифт был старый, ещё времён начала добычи руды.

Лифт ехал натужно и громыхал, но по крайней мере, в нём не играла никакая навязчивая мелодия.

Распахнувшиеся двери открыли перед ним совершенно другой мир. Рынок бурлил жизнью. Между гораздо лучше освещенными торговыми местами сновали покупатели, и шла оживленная торговля. Дэйтон миновал табличку написанную на основном, которая уведомляла покупателей, что лавка работает круглосуточно. Он шёл между рядами и рассматривал окружающее его пространство. Место это тоже представляло собой классику местной архитектуры – рыночные домики ютились в выбоине между высокими стенами астероида, а перед ними были раскинуты лотки, и раскиданы предметы для продажи. Протянутые над ним между двух рядов рынка провода с примитивными лампочками придавали этому месту некий давно забытый шарм. Торговцы посостоятельнее могли позволить себе второй, а кое-где даже третий этаж. Последние использовались как жилые помещения, судя по вывешенным по старинке вещам, которые сушились на проводах. Вездесущая вода местами капала откуда-то сверху, поэтому повсеместно были развешены грязные тенты серого цвета, накрывающие этажи. Кое-где они трепетали под потоками воздуха, выходящими из кислородных шахт. Старый астероид всё ещё дышал жизнью.

Дойдя примерно до середины рынка, он нашел то, зачем сюда прибыл. За стойкой помещения, утопленного в небольшое углубление скалы, копошился в старом, лежащим перед ним протезе руки пожилой мужчина. За те годы, что Дэйтон его не видел, волосы на голове и аккуратно стриженой бороде у него совсем поседели. Зачесанная назад шевелюра скрывала проглядывающую сквозь них лысину. Приблизившись, Дэйтон услышал часть его разговора с клиентом, одетым в старую шахтерскую робу. Левый рукав был закатан до середины и свисал с плеча как старая тряпка – у человека не было одной руки. Мужчина за стойкой спокойным, с лёгкой хрипотцой голосом объяснял что-то клиенту по другую сторону.

– Послушай, Ирион, это очень старая модель. Они и при выпуске-то были не самыми совершенными, а сейчас, спустя столько лет эксплуатации, их и вовсе почти нельзя починить…

– Хочешь сказать, что ты ничего не сможешь сделать? – донёсся до Дэйтона растерянный голос клиента.

– Смогу. Но это будет стоить дороже, чем купить новый. В приводы забился песок, и гидравлика совсем износились. – Мужчина провёл пальцем по трубкам, виднеющимся из прорех в обшивке, – на астероиде таких нет, мне придётся заказывать их на одной из дальних планет, а это время и расходы на транспортировку. Но это меньшая из бед. Чип, который заставляет твой протез слушать твоё тело, больше не работает, поэтому ты и не можешь пошевелить рукой.