– Это Роберт! – крикнул наш провожатый.

В окошке появилось широкое лицо с круглым носом и осмотрело нас подозрительным взглядом.

– А это еще кто? – проскрипел стражник.

– Они потерпели бедствие. Я отведу их к старейшинам.

Лицо недовольно скривилось и пропало из окошка. Через несколько секунд раздался скрежет и стук, после чего ворота раскрылись.

– Проходите, – сказал толстый стражник, отходя в сторону.

Мы прошли через ворота и увидели множество одноэтажных каменных домиков с деревянными крышами. Во всех окошках горел свет, а из торчащих из крыш труб, поднимались столбы белого дыма. Боб повел нас по темным безлюдным улицам прямиком к главному зданию. Дом старейшин был самым большим и высоким в поселении, а территория вокруг него была освещена факелами. Мы подошли к двери, и Боб несколько раз постучал в нее кулаком. Вскоре она приоткрылась, и я увидела женщину лет пятидесяти, удивленно разглядывающую поздних гостей.

– Мия, передай старейшинам, что я привел нуждающихся в помощи.

– Проходите, – сказала женщина, впуская нас внутрь, – Сейчас я им передам.

Мия скрылась за дверью в другой комнате, а мы сели на длинную лавку, стоящую вдоль стены. Я сняла рюкзак и с удовольствием вытянула ноги, привалившись спиной к стене. Тогра сидел рядом и напряженно смотрел на дверь комнаты, в которой скрылась женщина.

Я осмотрелась. Дом снаружи был из камня, но стены внутри были обшиты деревянными панелями. Да, в принципе, все здесь было из дерева: полки, мебель, полы, потолки… Комнату освещали несколько свечей, стоящих на столе в тарелочках.

Через минут десять дверь открылась и в комнату зашли четверо. Две старухи и два старика. На вид им было лет по сто, но учитывая, что они живут здесь без современной медицины, то, скорее всего, намного меньше. Боб поднялся с места и поприветствовал старейшин неизвестным мне жестом, на что они ответили тем же.

– С возвращением, Роберт, – проблеяла одна старуха, – Смотрю, ты вернулся не один.

– Расскажи, кто они и где ты их повстречал? – спросил старик, что стоял ближе к нам.

– Я повстречал их в лесу в старом бункере. Два месяца назад их корабль потерпел крушение в горах. Весь экипаж погиб, в живых остались только они. Кости, что находили охотники, принадлежат членам их бывшего отряда.

Я переглянулась с Тогрой. Боб не рассказал о том, что останки принадлежали потомкам Амарока.

– Мужчину зовут Тогра. У него после аварии серьезная травма, ему нужна помощь и лечение. Его жену зовут Лифен. Прошу принять их в нашу общину и выделить один из пустующих домов.

– Мы примем вас, – сказала вторая старуха, – Но вы должны работать на благо общины. Хотя бы один из вас. Лифен, что ты умеешь? Шить, ткать, стирать…

– Ээм… – растерялась я, – я ничего из этого не умею…

– Я видел, как она собрала электрический генератор, – вмешался Боб, – У вас же есть какая-то техника, которая стоит мертвым грузом. Она могла бы попробовать оживить ее. Так ведь, Лифен?

– Конечно, – закивала я.

– Хе-хе-хе! – засмеялся второй старикан, – Отведи их в крайний дом у высоких елей. Добро пожаловать в нашу общину!

– Большое спасибо! – пролепетала я поклонившись.

– Мия, распорядись, чтобы ребята принесли им все необходимое! И пусть разожгут печь! – проблеяла первая старуха.

В тот вечер, когда Боб проводил нас до дома, который выделили нам старейшины общины, к нам пришли несколько мужчин и принесли большие деревянные ящики. Они оказались набиты едой, одеждой и различными вещами, необходимыми в домашнем быту. Один из мужчин подозвал Тогру и показал, как нужно разжигать печь, чтобы в доме было тепло и чтобы на ней можно было приготовить еду.

Когда они ушли, я осмотрела дом и убедилась, что в нем было всего две комнаты, разделенные стеной с печкой. Придумали так, очевидно, для того чтобы тепло поступало в обе комнаты одновременно. В первой стоял большой стол, а на стенах висели полки для кухонной утвари и крючки для разных вещей. Во второй комнате стояла большая кровать, ящики с крышками и небольшой стол. Ничего похожего на ванную или туалетную комнату я не обнаружила.

– Скорее всего, он на улице, – сказал Тогра.

Я достала из рюкзака пистолет и, включив на нем фонарь, вышла из дома во двор. Маленькая деревянная будка обнаружилась в двадцати метрах от дома недалеко от огромного валуна, покрытого мхом. Я потянула за ручку, и дверка со скрипом открылась. Внутри оказалось очень тесно, даже для одного человека. Внизу был деревянный пол с вырезанной квадратной дыркой, в бездну которой я побоялась заглядывать. И больше ничего…

– Это не туалет, – сообщила я, вернувшись в дом, – Это обычная выгребная яма с постройкой сверху.

Тогра ухмыльнулся и устало облокотился о стену. Он потратил все свои силы, чтобы добраться сюда и еле держался, чтобы не свалиться на пол. Если честно, я чувствовала себя ненамного лучше. Мы даже не стали ужинать. Просто скинули верхнюю одежду и улеглись на голый матрас, который нам положили на кровать люди из общины.

Утром нас разбудил стук. Еле разлепив глаза и не сразу сообразив, где нахожусь, я слезла с кровати и поспешила открыть дверь. Тогра открыл глаза и приподнялся, сжимая в руке бластер.

– Доброе утро! – на пороге стояли две молодые женщины и мужчина, которые прижали одну руку ко лбу, приветствуя меня, – Нас прислали вам в помощь. Прибрать дом и двор. Научить, рассказать о наших обычаях…

– О… – растерянно произнесла я и обернулась к Тогре.

 Он еле заметно кивнул, и я отошла в сторону, пропуская людей в дом.

Почти весь день женщины отмывали комнаты, чистили, протирали и раскладывали вещи, попутно объясняя, что для чего, как и зачем. Мужчина рубил дрова и складывал их около дома под небольшим навесом.

– А где у вас можно помыться? – задала я давно мучивший меня вопрос, раскладывая овощи по ящикам.

– Помыться можно в бане, – ответила одна из женщин, – Мы их топим два раза в неделю. А так, можешь набрать в озере воды и согреть в тазу. Озеро тут недалеко, по тропинке за лесом метров сто.

– В баню тебе нельзя, – категорически возразил Тогра, когда все ушли, и мы сели ужинать, – Они здесь общественные. Целый час в тесном помещении с другими женщинами полностью голая. Ты не сможешь спрятать метку.

Я пожала плечами, скрывая досаду. Мне очень хотелось хорошенько помыться после нескольких месяцев, проведенных в бункере, но я понимала, что это слишком рискованно.

– Попроси кого-нибудь в поселении, пусть натаскают воды, – сказал альфа, заметив, что я расстроилась, – Потру тебе спинку.

Я улыбнулась. Тогра явно был сегодня в настроении. Еще бы! Теперь, пусть и ненадолго, но у нас есть теплый и чистый дом, много еды, которую не нужно добывать, промерзая в сыром лесу, одежда и мягкая кровать. И все это благодаря Бобу…

Как бы я ни старалась, но думать о нем, как о нашем спасителе, не могла. У меня до сих пор стояла перед глазами картина, как он наклоняется над спящим Тогрой, поднося к его шее нож… Что было бы, если бы я его не услышала? Или вернулась с охоты позже?

Я обнаружила бы своего альфу мертвым с перерезанным горлом!

Меня немного замутило от своих же мыслей, и я отодвинула тарелку, недоев ужин. В этот момент в дверь постучали. Встав из-за стола, я поторопилась ее открыть и немного удивилась, увидев на пороге Боба. Я сразу нахмурилась и молча уставилась на него, не приглашая зайти внутрь. Боб, видимо, сначала хотел что-то сказать, но замер с приоткрытым ртом и почему-то покраснел.

– Лифен, пропусти Роберта, – послышался сзади голос Тогры.

Я недовольно отодвинулась в сторону, пропуская гостя. Когда Боб проходил мимо, его взгляд скользнул по моему лицу и опустился ниже, задержавшись на груди, которая теперь хорошо выделялась под светло-желтой тканью домашнего платья. Он смущенно нахмурился и отвернулся, подходя к Тогре.