Чикуров заметил, как у прокурора на скулах заходили желваки. Но Никита Емельянович сдержался, промолчал.

Игоря Андреевича самого коробил цинизм Рубцова–Банипартова, а в сочетании с его трусостью это выглядело особенно омерзительно. Но положение обязывало слушать и вести допрос спокойно, без эмоций.

— Почему вы слали анонимки на Ганжу, ясно, — сказал следователь. — А для чего написали две последних, мне?

— Время, говорят, деньги, — ответил обвиняемый. — Но для меня оно являлось куда большим. Вопрос жизни…

— Вы хотите сказать, что думали этими анонимками затянуть следствие, чтобы успеть замести следы и скрыться? — уточнила Дагурова.

— Вы меня поняли правильно, — согласно кивнул обвиняемый.

— Теперь о ваших отношениях с Баулиным, — сказал Чикуров. — Кажется, вы были инициатором назначения его на должность главврача березкинской экспериментальной клиники?

— Инициатором — это верно. А решающее слово было за Ростовцевым.

— Но почему выбор пал именно на Баулина? Никому, по существу, не известного человека? Тем более когда его пригласили в Березки, положение у Евгения Тимуровича было, прямо скажем, очень неважное.

Рубцов–Банипартов хитро улыбнулся.

— Я смотрел далеко вперед! Как деловой человек! — не без бахвальства заявил он. — Я уже объяснял Ольге Арчиловне… Помните наш разговор о зетеэр?

— Как же, запомнила, — усмехнулась Дагурова. — Это заслуженные толкачи республики.

— Мне приятно это слышать, — слегка поклонился Дагуровой обвиняемый. — Снабжение — один из китов, на котором стоит производство! Но чтобы ты в этом вопросе стал королем, нужно обладать дефицитом. Любым! Пыжиковыми шапками, квартирами, лекарствами или местами в престижных вузах, автомобилями или койками в самых труднодоступных клиниках!.. И чем дефицитнее твой дефицит, тем ты могущественнее! Это аксиома!.. «Интеграл», увы, ничем подобным не располагал. Об этом мы с Ростовцевым говорили не раз. Ломали голову, искали… Идея возникла тогда, когда я познакомился в Москве с Баулиным. В то время я буквально загибался от проклятой язвы! И тут вдруг тебя вылечивают — быстро и просто!.. В моей голове возникла гениальная мысль: вот он, дефицит! Баулинский метод лечения!.. В Березках как раз заканчивали новое здание для клиники. Я развернул перед Ростовцевым грандиозный план — создать у нас не простую, а экспериментальную клинику, где применялись бы методы народной и всякой другой, нетрадиционной, медицины. Я был уверен, что народ клюнет! Из чего я исходил? Самое дорогое для человека — сам человек, его жизнь! Когда над ним занесена коса смерти, он уже не думает о высоких постах, машинах, дачах, бриллиантах и другой шелупони! Он все готов отдать взамен за здоровье… Сделать в Березках просто образцовую больницу — этим никого не удивишь. Да и трудно. Какой известный врач поедет в такую глушь? Значит, надо придумать что–то такое, чего нигде еще нет!.. Баулин с его идеями представлялся мне идеальным решением… Сами подумайте: никаких операций, уколов, мучительных процедур… Травки, мед, диета, музыка, спорт, лошадки — где вы еще найдете такое лечение? Курорт, а не клиника! Главное — действительно возвращает здоровье! Без всяких дураков!.. Ростовцев выслушал меня и говорит: фантазер. И потом, если твой Баулин такой гений, какого черта ему менять Москву на Березки? Я ему: Циолковского тоже в свое время считали фантазером, а ракеты–то летают!.. Насчет же Баулина — он не то что в Березки, к медведю в берлогу полезет, лишь бы выпутаться из долгов. Положение у Евгения Тимуровича — хоть в петлю!.. Ростовцев сказал, что подумает. А через несколько дней вызвал меня и начал развивать передо мной идею, которую я сам ему подкинул!.. Мой же план выдает за свое собственное гениальное прозрение!.. Замечу, подобное случалось частенько! Это был не человек, а паразит в самом прямом смысле этого слова!

— Но ведь клиника не подчиняется «Интегралу»? — заметил Игорь Андреевич.

— Формально. А по существу — без нас она бы вообще влачила жалкое существование! Прикиньте сами: помещение мы помогли строить, оборудование достали мы, — загибал пальцы Рубцов–Банипартов, — овощи, зелень, фрукты, молоко коровье и козье, ягоды, грибы и прочая, и прочая, и прочая! Все это — «Интеграл»! И круглый год! Свеженькое! Более того, никаких химических удобрений!.. Кстати, нам было выгоднее не везти куда–то, а реализовать на месте… Ректор мединститута доволен во! — провел рукой над головой бывший коммерческий директор. — В клинику потянулись отличные кадры врачей. База для практики студентов превосходная!.. Короче, я не ошибся. Все довольны.

— Все? — пытливо посмотрел Игорь Андреевич на обвиняемого.

— Вы имеете в виду Шовкопляса?

— Хотя бы.

— Всем не угодишь! Но у Геннадия Савельевича имелся личный мотив. Раньше он был здесь звездой номер один!.. Ростовцев его одним щелчком!.. — усмехнулся Рубцов–Банипартов. — Каждый сверчок знай свой шесток… Пусть спасибо скажет, что остался хирургом в поселковой больнице. Ростовцев намеревался вообще выгнать его из Березок, но Баулин отстоял.

— А «Баурос»? Как он появился? Мысль чья? — спросила Ольга Арчиловна.

— Инициатор — опять же ваш покорный слуга, — ответил Рубцов–Банипартов. — Я знал, что Баулин проводит разные эксперименты с травами, настоями… Ну, кинул как–то идею Ростовцеву: а не пропустить ли все это через дезинтеграторную мельницу?.. Он ничего не ответил. А через неделю сообщил мне, что они с Евгением Тимуровичем решили создать потрясающее лекарство… И пошло–поехало! Его гениальный РАП способен, мол, придать такую невероятную эффективность баулинским настоям и отварам из трав, что это превзойдет по лечебному действию антибиотики в тысячу раз! Называться будет просто и скромно — «Росбау»… Спрашиваю: что это такое? Он объясняет: Ростовцев и Баулин… Я говорю: похоже на немецкую фамилию… Он зыркнул на меня, говорит: хорошо, подумаю. Название не самая важная деталь. Главное — развернуть производство. С размахом!.. И поручил это лично мне… Нет, каков гусь! Опять, видишь ли, он сам дошел до этой идеи!.. Думаю, черт с ним, лишь бы дело сделать… А название Ростовцев все–таки видоизменил — «Баурос»… Но как шеф согласился, чтобы частица его фамилии стояла на втором месте после баулинской, представить не могу! Ведь он считал себя чуть ли не пупом земли! Но я уже не обращал на него внимания. «Баурос» оказался дефицитом почище, чем места в клинике! Вернее, получился обалденный тандем! Не знаю, что больше действовало на воображение людей — клиника или «Баурос»? Ну и реклама, соответственно, здорово помогла! Мелковский оправдал мое доверие… Как умеет подать! Пальчики оближешь!

— Тоже ваша находка? — спросила Дагурова.

— А чья же еще! — кокетливо стрельнул глазами обвиняемый. — Мой кадр!.. Что он теперь будет делать?..

— По всей видимости, займет место рядом с вами на скамье подсудимых, — сказал Чикуров. — Ваша щедрость выйдет ему боком.

— Гонорары ему платил не «Интеграл», — возразил Рубцов–Банипартов.

— А те две тысячи в месяц, во что обходилось, как показала ревизия, его содержание «Интегралу»? — спросил Чикуров.

— Реклама стоит денег. Она приносит доходы! А они у объединения колоссальные! Это давало возможность не скупиться…

— За счет государства?

— За счет «Интеграла».

— Но ведь по штатному расписанию вы не имели права содержать так называемую пресс–группу.

— Не забывайте, — заявил обвиняемый, — объединение экспериментальное, что подразумевает свободу финансового маневра… Нам доверяли.

— Слишком доверяли, — заметила Ольга Арчиловна. — А вот проверять почему–то стеснялись.

Чикуров обратил внимание, что при этих словах Харитонов как–то неуютно поежился.

— Значит, за производство «Бауроса» отвечали вы? — спросил Игорь Андреевич.

— Да, — подтвердил обвиняемый и уточнил: — На мне лежала чисто производственная сторона. Приказом Ростовцева я был назначен начальником цеха, где выпускали «Баурос».

— А реализация готового продукта? — спросила Дагурова.