– Всё в порядке. – успокоила меня хозяйка живота. – Можешь потрогать, малышка. – Иришу дважды просить не пришлось.

– А у нас двойня будет. – гордо сообщил мне будущий папаша. ЭКО, значит. Хорошая вещь. Я тоже со временем им воспользуюсь. – Можете оставить себе. – он протянул мне ручку.

– А огоньком поделитесь? – у меня, некурящего, естественно, не было с собой ни спичек, ни зажигалки. Будущий отец на секунду задумался, а потом щёлкнул зажигалкой. Вот удружил, так удружил!

Крепко держа одной рукой пытающийся улететь фонарик, другой рукой я взял младшую Сусанину и отвёл её в сторону. Теперь надо постараться нарисовать сердце, не выпустив при этом раньше времени фонарик. К счастью, это оказалось не так сложно сделать. Иришка внимательно смотрела, как я сначала написал «Ирина», а потом нарисовал вокруг имени сердечко.

– Ты что пишешь! – раздался за спиной знакомый голос. – Стой! – я вздрогнул от неожиданности и выпустил фонарик.

– Ты чего это? – послышался ещё один знакомый голос. Только я не мог вспомнить, кому именно он принадлежал.

– Олег, не спорь. – обернулся на голоса.

Буквально в паре метров от меня стояла Ирина Ильинична. В лёгком летнем платье чуть ниже колен она выглядела ещё моложе, чем обычно. Её длинные распущенные волосы колыхались на лёгком ветру. А рядом с ней стоял мой охранник Олег. Без каблуков она едва доходила ему до плеч.

– Так нормальное же желание было…

– Не спорь со мной. – повторила она. – И вообще, старших надо слушаться. – добавила игриво.

Вместо ответа Олег обнял её за талию и, крепко прижав к себе, поцеловал. Она же, приподнявшись на цыпочках, обхватила его за шею и отвечала, отвечала на его поцелуи. Я смотрел, как мой охранник страстно целуется с моей же помощницей, практически сминая её в своих объятиях, а та буквально тает в его руках, и кровь закипала в моих венах. Да как они смеют! Разве они не знают о моём запрете на служебные романы? Ненавижу, когда не соблюдают мои правила. Вот я им сейчас устрою романтик! Маленькая ладошка легла на мою руку.

– Диа… Фоаик уител. – не сразу понял, что сказал ребёнок.

– Олег, перепиши. – снова отчётливо послышался голос Ирины Ильиничны. – Надо писать не «хочу, чтобы моя мама больше не болела», а «хочу, чтобы моя мама выздоровела».

– А какая разница-то? – и в самом деле? Какая?

– А есть разница. – настаивала Ильинична. – Пожелав больше не видеть кого-нибудь, и ослепнуть можно. Желание исполнится, но буквально, а не так, как ты себе это представлял. Как говорила моя прабабка: «Богу надо правильно заявки подавать». Ведь нам не известно, каким образом желание решит исполниться.

Я поднял глаза и посмотрел на улетающие в ночи фонарики. Среди них был и мой, уносящий сердечко с именем внутри.

После того памятного вечера я свёл общение со своей помощницей до минимума – через Сусанину или почту. Совсем не хотелось с ней разговаривать. Знал, что не выдержу и скажу, что мне всё известно про её шашни с Олегом.

Обычно гоню взашей при первом подозрении на служебный роман, но в этот раз я просто не мог этого сделать.

Не сейчас.

Не в моих интересах её прогонять. Ильинична мне нужна. А вот Олег…

Прогнал бы сразу, но… А вдруг моя помощница уйдёт вслед за ним?

Я не мог так рисковать. Не сейчас.

Я уже научен жизнью. Не подумав, быстро выгнал Альбину и едва успел подготовиться к встрече с австрийцами. Нет, с Ильиничной я распрощаюсь только, когда найду ей замену.

Но вот подпортить Олегу жизнь… Почему бы и нет?

Правда, больше всего хотелось просто дать ему в морду. Ненавижу драться, но этому бы с удовольствием вмазал.

Он на что рассчитывал? Думал, может пойти против моих правил и остаться безнаказанным? Более того, как замахнулся-то! Не кого-нибудь выбрал, а МОЮ помощницу!

Только у моей помощницы не может быть никого кроме меня. И уж тем более моя помощница не может хотеть никого кроме меня.

А эта как себя ведёт! Сначала австрийцам глазки строила, теперь вот с охранником трётся. Взрослая женщина, а ведёт себя как девчонка – виснет у него шее, целуется у всех на глазах. А меня при этом не замечает. Делает вид, что я ей совсем не интересен. Не верю! Уверен, она всё это мне назло делает. Мстит за то, что я назвал её старой и непривлекательной.

Ну и что, что я ей наговорил всяких гадостей при приёме на работу. Сегодня наговорил, завтра забыл. И вообще, она меня сама вынудила. Вела себя так вызывающе. Перебивала меня, перечила, торговалась. Я просто должен был показать, кто здесь главный.

Другая бы на её месте быстро сообразила, как надо себя вести. Сделала бы всё, что завоевать моё расположение, заинтересовать меня, соблазнить, в конце концов. А эта что? Старается для всех, кроме меня. А потом глядит невинными такими глазами: «Что вы, что вы! Как можно? В моём-то возрасте!».

И Олега, небось, специально назло мне выбрала. Чтобы я, когда узнал о них, от злости лопнул. Ничего-ничего, я вас голубков быстро разлучу. Первая же совместная командировка и ты напрочь забудешь об Олеге и ком-либо ещё.

Утро снова не задалось. Настроение было ни к чёрту. Который день пытаюсь выработать план мести, но ничего путного в голову не идёт. Как результат – не высыпаюсь. И это злит меня ещё больше. До боли хочется наказать нахалку, но так, чтобы не навредить самому себе.

Ворота начали открываться, едва машина появилась в поле видимости камер. Поэтому мы, ни на секунду не задержавшись перед ними, въехали во двор фирмы. Влад привычно направлял машину к центральному входу, но я приказал ему остановиться. Возле ворот стоял Олег с лицом довольного котяры. И, чёрт побери, я знаю, почему он был так доволен!

– Олег! – взревел я, опуская стекло. – Ты чего это улыбаешься? Ты охранник, а не девочка на рецепции! – хотел добавить ещё пару ласковых, но, увидев, как посерел от такого сравнения Олег, решил, что для первого раза достаточно. Да, доведу Олега мелкими придирками, раз пока ничего другого не приходит в голову.

Когда поднялся к себе, уже немного отпустило. Ильинична сидела за своим столом и разбирала какие-то бумаги. Стремительным шагом прошёл мимо неё, но у двери неожиданно остановился. Что-то шло не так. Вот только что?

Я обернулся на неё. Нет, вроде всё, как и прежде. Неброский макияж. Волосы собраны в хвост и только одна прядка, как всегда, норовит упасть на лицо… Ильинична, услышав, что я остановился, вопросительно подняла на меня глаза. Я решительно отпёр дверь и вошёл в свой кабинет. Ещё не хватало, чтобы она подумала, что я её рассматриваю.

Сбросив пиджак, включил компьютер. Едва он загрузился, набрал на клавиатуре:

– Приготовьте чай!

Да, пусть думает, что я чай хочу.

– Хорошо.

Высветился ответ, и я пожалел, что не придумал ничего другого. Сейчас ведь завалится с чайником в руках, а я не выдержу, сорвусь. Глаза бы мои её не видели! Стоп! Вспомнилась прабабка моей помощницы. Нет-нет-нет. Забираю свои слова обратно. Ещё ослепнуть не хватало. Просто не буду на неё смотреть. Проверю почту, разберу документы на подпись, подготовлюсь к собеседованию.

Собеседование! Чуть не забыл о нём. Как они меня уже достали! Олеся специально что ли таких кандидаток мне подсовывает, выбрать вообще не из чего. Наверное, о своей новой подружке печётся. Боится, что я ей замену найду. А о себе не боится, что ли, так смело покрывает Ильиничну с её дружком? И никто меня не убедит в том, что Олеська не в теме.

Интересно, кого Сусанина сегодня приведёт. Блондинка? Брюнетка? Рыжая? Кому я откажу на этот раз? Но моей помощнице, похоже, всё равно. Приведи Олеся хоть лысую, она бы не отреагировала. Демонстративно делает безучастный вид. Ну, вот как ей может быть не интересно, кого я возьму вместо неё?

Открылась дверь, и с подносом в руках вошла Ильинична. Подошла к чайному столику и стала расставлять на нём заварник, чашки, чайник, какую-то корзинку с печеньем. У неё был такой умиротворённо-спокойный вид, какой только может быть у счастливой женщины. Неужели Олег настолько хорош?