Купив бокал кваса из жёлтой бочки-прицепа с вводящей в заблуждение надписью «Пиво», я поздравил продавщицу (наверное, для неё это сто десятое поздравление за сегодня) и направился к центральной площади. Там на деревянной, специально установленной к празднику сцене, дети в гимнастёрках защитного цвета пели военные песни. «День победы», «Журавли», «Смуглянка», что-то на украинском… Возле сцены толпились родители и студенты. Особо патриотичные уже плохо стояли на ногах. Дослушав «На безымянной высоте», я пошагал в сторону рынка купить сим-карту. Паспорт у меня был с собой, но «симки» на Украине продают без паспорта. Рассказать Славику или Насте – никто не поверил бы. В нашем салоне связи это стало б нехилой байкой. Перекусив в небольшом ресторанчике, появившемся за годы моего отсутствия, я вернулся на остановку и снова сел на «15-й» маршрут. Время пролетело незаметно. На Пионерном (район города рядом с селом Красноармеевка) заглянул в супермаркет «Сiльпо», взял всё необходимое, после чего застыл у отдела спиртного. Для похода в гости требовалась выпивка. Оставалось решить, какая именно.

Если б я шёл к брату или приятелям, без раздумий купил бы пива. Но прийти с ним к Татьяне мне казалось неправильным в принципе. Вино? Будет выглядеть, что я решил провести вечер а-ля «романтик». Чёрт, эти шаблоны всё усложняют. На самом деле алкоголь нужен, чтобы расслабиться и понять, кто мы сейчас друг другу. В первое лето знакомства нас можно было смело назвать классическим вариантом игнорирующих друг друга соседей-подростков. Татьяна гуляла с Денисом, парнем с угловой улицы. Он из другой компании, да и общих тем мы с ним не находили. Я же тогда встречался с девушкой, живущей в подъезде у дяди Игоря, и часто пропадал в городе. С Татьяной мы почти не пересекались. Но уже на следующий год всё сложилось иначе. Татьяна стала свободна, а я бОльшую часть времени проводил в селе с друзьями и троюродным братом Русланом. Ехали ли мы на пляж, жарили шашлыки в саду или собирались компанией на дискотеку, я всегда приглашал Татьяну присоединиться. Она соглашалась и не комплексовала, будучи порой единственной девушкой в коллективе. Мы сталкивали друг друга в воду с надувных матрасов, вдвоём ходили в тир и даже в пляжный футбол играли в одной команде. Но ни секса, ни поцелуев так и не случилось. И я в то время не задавался вопросом «почему?». Мне жилось весело и комфортно. Мы вместе выходили из дома, и возвращаться нам всегда было по пути. Наверное, Татьяна стала мне другом, если с женщинами вообще можно дружить. Она держалась достойно, никогда не строила из себя дуру и умела пресечь заигрывания полупьяных парней своеобразными речевыми оборотами. Тонко и без грубости. Поэтому я зауважал Татьяну и руки не распускал. Для интима всегда находились другие девчонки. Благо, красавиц в селе хватает. Секс с Татьяной воспринимался как конец нашего общения. А как всё это воспринимала она? Понятия не имею. Я в себе-то разобраться до сих пор не могу.

– Ещё раз привет.

Стою на пороге дома Татьяны, одетый в светлые джинсы и чёрную спортивную кофту. На улице сумерки, времени уже девять вечера. Я планировал зайти часов в семь, но мы с бабой Леной после ужина ещё долго болтали. А если точнее, мне пришлось «внимательно» слушать комментарии к новостям из мира украинской политики.

– Привет, – отвечает с улыбкой. – Думала, ты спишь, – на ней бежевая юбка до колен и синяя футболка без рукавов. Смотрит на бутылку в моей руке. Я всё-таки взял вино. Местные названия и марки ничего мне не говорили, поэтому ориентировался по цене. Купил самое дорогое. В любом случае за второй бутылкой мы не побежим. – Так дело не пойдёт.

– Почему?

– Мама скоро вернётся, и ей не понравится, что мы выпиваем. Но я знаю, как быть. Подожди пару минут. Переоденусь.

Проходит минут двадцать, и мы уже идём к реке. Правда, в обход, по грунтовой дороге. Через поле быстрее, но в вечернее время на тропинку выползают ужи, а Татьяна, как и Богдан, боится змей. Идём к месту, которое все называют «водопадом». И водопад там действительно есть. Пусть и высотой не более полуметра. В этом месте вода продолжает своё движение двумя способами. Основная её масса проходит через подземные тоннели и расщелины. Но ещё часть преодолевает каменный массив, тянущийся от одного берега к другому, сбегает вниз по склону и падает с той самой полуметровой высоты, присоединяясь к воде, прошедшей под землёй. Берега соединяет старый металлический мост, местами проржавевший. Весной, когда вода с большим напором прёт через верх, он необходим. Летом река мельчает, и вода движется только подземными путями. Мост до осени становится ненужным. Но сейчас весна, и он нам как раз пригодится.

– Никогда не видел тут такого напора.

– Приезжай чаще, ещё и лёд здесь увидишь.

Мы останавливаемся в самом центре моста. У реки прохладней, чем на нашей улице, поэтому Татьяна надела джинсы и синюю облегающую водолазку. Специально или нет – не знаю. Но грудь через неё выделяется очень сильно. Волосы собраны в хвост на затылке. Так ей идёт больше, чем с распущенными.

– Надеюсь, дождя сегодня не будет.

Зачем я это говорю?

– На небе ни облака. Лучшее время для любителя астрономии.

– Ты помнишь?

– А как же. По дороге домой после дискотек один пьяный звездочёт всегда рассказывал мне что-то интересное.

Улыбаюсь. Да, был период, когда меня хлебом не корми – дай что-нибудь про космос рассказать: «Пионер-10» и его полёт до Альдебарана, размер VY Большого Пса и масса чёрной дыры в центре Млечного пути, горизонт событий и сингулярность. Десятки терминов, теорий и фактов, которые развязанный язык выдавал благодарной слушательнице. Облокотившись на перила, открываю бутылку взятым из дома складным ножом-штопором.

– За встречу!

Делаю глоток, протягиваю бутылку Татьяне.

– И за новые звёзды! – произносит она и тоже делает глоток.

– Здесь красиво вечером, – продолжаю нести эту пустую, банальную ерунду и лишь сейчас понимаю, что мы познакомились ещё до моих отношений с Ирой, до поступления в университет. Как много на самом деле прошло времени.

– Я часто сюда прихожу. Постоять, подумать. Передо мной вода, позади вода, и под ногами тоже шумит вода. И ещё нет того роя мошек, от которых летом здесь невозможно спастись.

О, да. Летом с шести до десяти вечера находиться у реки невозможно. Либо прыгай в воду, либо беги. Иначе сожрут. На тебя налетает большой чёрный шар, вот прям такой, каким рисуют рой диких пчёл в мультиках. Наверное, это особенные украинские мошки.

Снова делаем по глотку и поворачиваемся к водопаду, прислонившись задницами к перилам. Поднимаю голову вверх, гляжу в небо, надеясь, что оно вернёт мне ощущения из прошлых лет. Неловкое молчание заставляет прокручивать в голове старые диалоги, а знакомые звёзды собираются в картину, на которой я занимаюсь сейчас позёрством.

– На кого ты учишься?

– Специалист по финансам и кредитам.

– Освоилась уже здесь?

– За шесть лет любой освоится.

Смотрю на Татьяну и понимаю, что ей тоже не совсем комфортно. Мы стоим рядом, но всё ещё далеко друг от друга. На расстоянии нескольких лет.

– У меня наконец-то появился компьютер и интернет, – произносит она, словно бы оправдывая отсутствие связи между нами столь долгое время. Голос задумчивый, немного грустный.

– Тебе здесь скучно? В селе, имею в виду.

Несколько секунд молчит. Взглядом бродит по камням внизу склона, по которому бежит вода. Потом делает два больших глотка.

– Да, ты прав. И не только в селе. Вообще.

– Что-то случилось?

– Нет, просто… Так и не нашла тут настоящих друзей… Может, я и зануда, но меня бесит, что сейчас все всегда пьют. В гостях пьют, в клубах пьют, после каждого зачёта пьют. Встречаются только ради пьянки. А когда нет денег, никто не видит повода, чтоб из дома выйти. Сидят в своих «Контактах» и «Танках». Конечно, это смешно звучит от девушки с бутылкой в руке. Но последний раз я пила на Новый год. Один бокал шампанского.