Через три недели, после первых соревнований, я поняла, что у меня задержка месячных, и я странно себя чувствую. В голову сразу проникла парализующая мысль, что я беременна. Я была в ужасе и панике. Меня будто кто-то ошпарил кипятком.

Я тут же помчалась в круглосуточную аптеку и купила по совету фармацевта два теста, чтобы быть уверенной в результатах. В эту же ночь я сделала электрический тест. На экране высветилось:

«Беременна. 2 недели».

Я не поверила. Точнее, не хотела в это верить. Поэтому ранним утром сделала уже простой тест, на которой появилась слабая вторая полоска. Я опять побежала в аптеку и купила ещё около пяти тестов. Весь день повторяла их. И ответ был один – беременна.

Меня трясло от страха. Я не понимала, что происходит. Не готова была принять эту новость – не готова была к ребёнку. Это совсем не вписывалось в наши в планы с Ираклием. Мы мечтали о другом.

Всю неделю перед соревнованиями в Москве я была сама не своя. Не спала ночами. Мысли летали в прострации. И собрать их в кучу казалось невозможным.

Я никому не говорила о беременности. Даже Ираклию. Мне было страшно до невозможности. Я будто смотрела в бездну будущего и сгорала от неизвестности, ведь не знала, что принесёт мне прыжок в неё – разрушение всего или процветание.

Единственное, о чём я точно не думала – это о том, чтобы сделать шаг назад и сбежать. Я не боялась ответственности за свои ошибки, тем более совершённые с любимым. Случилось то, что случилось, а значит – я должна была родить и стать мамой мечты.

Но чтобы понимать, как обо всём рассказать родным, я хотела убедиться в намерениях Ираклия. В ночь перед прилётом в Москву я позвонила ему, чтобы поговорить и нащупать почву.

– Во сколько завтра прилетаешь? – спросил он заботливо. – Я приеду за тобой.

– В шесть утра. Мы поедем в отель на такси, не нужно так рано просыпаться.

– Что значит в отель? У тебя здесь есть квартира и я. Я заберу тебя в любое время.

– Если ты хочешь, не буду спорить.

Я лежала на нашем матрасе, смотрела через окно на полумесяц и думала лишь о том, что под сердцем у меня наш малыш.

– Ираклий, а ты готов к семье? – спросила я.

– А незаметно? Да, и как по мне, мы уже семья.

– Ты правда так думаешь? – его слова заставили улыбаться не только мои губы, но и сердце.

– Правда. И я уже с нетерпением жду, когда ты переедешь в Москву ко мне.

– Знаешь, тут на днях Лена с Ромой обсуждали свадьбу и затронули тему детей, – начала я аккуратно.

Я не собиралась так сообщать ему о беременности, но хотела понять для себя, как он относится к данному вопросу.

– И? Ты хочешь ребёнка? – рассмеялся он.

– А что смешного?

– Ты замуж то не торопишься, а тут дети.

– А если бы я вдруг захотела сейчас посвятить себя нашей семье, воспитанию ребёнка? Как бы ты к этому отнёсся?

– А как я могу к этому относиться? Был бы счастлив ровно так же, как и счастлив сейчас. Тут важно понимать, чего хочешь ты. Я отталкиваюсь от этого.

– То есть, ты делаешь всё, как хочу я? А чего хочешь ты?

– Я хочу строить свою жизнь и семью с тобой. А что касается детей – я хочу их, но только тогда, когда захочешь ты. Тебе придётся поставить на паузу свою привычную жизнь и полностью посвятить себя другому человеку. Поэтому, окончательное решение, касаемо рождения ребёнка, должна принимать только ты.

– То есть, если бы я сейчас захотела родить, то ты бы не сопротивлялся и не отговаривал меня от этого?

Он отключает звонок и перезванивает по видеосвязи.

– Такие разговоры нужно проводить с глазу на глаз, а не по телефону, – нежно произнёс он, когда я приняла вызов. – Но раз уж начала…

– Не удержалась от любопытства, – улыбнулась ему в ответ.

– Я знаю тебя, и если вдруг ты примешь такое решение, значит оно взвешенное. И я с удовольствием тебя поддержу.

Я смотрела на него. Разглядывала каждый миллиметр его лица и не могла насмотреться. Меня переполняли эмоции любви. И мысль, что во мне зародилась его частичка, делала меня ещё более сентиментальной. Наверное, именно поэтому я не могла даже думать об аборте.

– Я бы хотел дочку. Такую же красивую, как ты, – прервал наше недолгое молчание.

Я не из стеснительных, но этим словам смутилась очень.

– И зачем ты только завела этот разговор? – продолжал он с улыбкой на лице. – Я теперь думаю только об этом.

– После разговора с ребятами, поняла, что мы никогда не обсуждали тему детей. Хорошо, что поговорили.

– Ты готова к замужеству?

– Это такое предложение руки и сердца? – рассмеялась я.

– Обижаешь. Просто хочу знать, что ты поняла за эти полгода, что мы живём вместе?

– Поняла, что ты абсолютно мой человек, – сказала с нежностью.

Он ответил мне взаимностью.

Внутри меня всё кипело от желания рассказать ему про беременность. Но хотелось сделать это как-то по-особенному, поэтому я притворилась, что хочу спать и попрощалась с ним.

После соревнований, мы планировали вместе прилететь на годовщину свадьбы его родителей. Мне казалось, что это лучшее событие, на котором можно сообщить такую новость-подарок. После разговора с Ираклием я больше не сомневалась – он поддержит меня в решении оставить ребёнка. А родители будут только счастливы этой новости. Я знала, что есть люди, которые любят меня, помогут и направят. А значит, я со всем справлюсь. Мы справимся.

Я нашла камеру, на которую мы записывали все значимые события, поставила на стул и села напротив неё. Я хотела очень много сказать каждому члену семьи, и Ираклию в особенности, но знала, что не смогу сказать в лицо. Поэтому решила записать всё на камеру и включить видеообращение в конце вечера в кругу родных.

Я говорила около пятнадцати минут, призналась во всём, что было у меня на сердце. И в самом конце я показала в камеру тест на беременность и сообщила им трепетную новость.

Я скинула это видео на флеш-карту и спрятала её в шкатулку.

Мне не терпелось увидеть их реакцию. Но больше всего – Ираклия. Всё внутри трепетало от мысли, какие чувства он испытает. Я была уверена в его радости, но толика страха, что он может предложить аборт, тлела в груди, ведь это бы значило одно – конец нашим отношениям.

Да и много других страхов было в голове на постоянной основе. Одна из них – я боялась стать, как моя мама. Боялась, что могу сломать жизнь и разбить сердце собственному ребёнку. И эти мысли сводили с ума.

Сейчас я чётко понимаю – мне нужно было с кем-то поделиться своей тайной, чтобы облегчить ношу. Но тогда я не видела в этом необходимости. Была уверена, что никто не способен успокоить мои мысли, кроме меня самой.

Когда прилетела в Москву, увидела Ираклия и оказалась в его объятиях, испытала умиротворение. Тепло его рук окутало меня с головой, и мне больше ничего не хотелось.

Из-за большого количества работы, он не прилетал к нам четыре недели. Целый месяц друг без друга – это было много для нас.

– Следующая твоя поездка сюда должна быть со всеми чемоданами, – произнёс он, сидя за рулём.

Он взял мою руку в свою и поцеловал тыльную часть ладони.

– Скучал? – поцеловала в ответ его руку.

– Очень. Без тебя квартира такая пустая. Без твоего смеха, танцев, завтраков и, – он отпустил мою ладонь, коснулся ноги и начал пальцами медленно скользить вверх по коже. – Без твоего запаха и тела. Просто схожу с ума, – прошептал вслед.

Я накрыла его руку своей и остановила игру, которая возбуждала. Впереди нас ждала часовая дорога, и я не хотела ехать оставшийся путь взбудораженная и неудовлетворённая.