-Не любую, капитан. Я подбираю такие, чтобы Хвердам нравились.

-Простите, мисс Райс, но я не понимаю. Они темные сущности, что провоцируют у человека пороки. А вы выбираете им сосуд покрасивее?!

-А как же иначе? Во-первых, то, что вам строго на строго следует уяснить, так это то, что любая частичка души важна! Ведь это был человек! Чей-то родственник: сын, муж, брат, сестра, мать… Мы не в праве решать их судьбу. Это может лишь Светлейший Воитель. Мы заключаем их в крестражи, где они будут ожидать суда. Если же они оказываются слишком буйными, то я имею право развеять эту частичку души. Однако это не приветствуется и возможно лишь в крайнем случае. Например, когда Хверд слишком долго досаждает человеку, изменяя своего хозяина до неузнаваемости.

Капитан сцепил руки в замок и уставился на них. Было видно, как у него в голове лихорадочно мечутся мысли. И видимо он нашёл какое-то подтверждение моим словам. Потому как, прямо взглянув на меня, он утвердительно произнёс:

-Джесс был отличным парнем. Я знал его ещё со времён учебы в Академии. Он был из простой семьи. Старался пробиться наверх своими силами. Но в какой-то момент он стал меняться. Ему делали выговоры за неподобающее поведение. За драки. Он стал пить. Семья его развалилась. Получается, что Джесс где-то подхватил эту дрянь?

-Не дрянь. Хверд мало что может изменить в своём состоянии. А вот человек может. Он может бороться со своими пороками. Не всем этого хочется. Джесс скорее всего завел себе неправильную компанию. Я вас, возможно, сильно удивлю, но Хверды могут притягивать себе подобных. Знаете как это бывает? Попал нормальный парень в плохую компанию и стал таким же. Или наоборот. Не поддался влиянию и вырвался из плохого окружения. Темные Хверды- компанейские ребята, между прочим. Потому крайне важно не просто убрать Хверда, а забрать человека из той среды, где он, ослабленный ментально может подцепить ещё какого-нибудь подселенца. Кристофер живой тому пример. Он скорее всего рос в неблагополучной среде. И потому чувствителен к влиянию темных. Вот к нему и цепляются регулярно. А он, как на зло, выбирает себе компании, которые скорее всего, тоже под влиянием Хвердов.

Капитан слушал внимательно. Многое, из того, что я говорила, ему было понятно. Он лишь не хотел до конца осознавать то, что в этом мире все устроено немного не так, как он привык.

Пока он обдумывал следующий вопрос, я решила немного отдохнуть. Все же ночь выдалась достаточно беспокойная. Я поняла, что начала моргать слишком медленно. Веки стали наливаться свинцом. Пока капитан вычерчивал на рассыпанном сахаре замысловатые узоры, я решила на мгновение прикрыть глаза. Последнее, что я заметила, как колышется тёплый свет Хверда за спиной капитана Хейвуда. Его мама была довольна.

Глава 24

Настырный, упрямый, невыносимо вредный луч солнца светил прямо в глаза. Я с трудом разлепила веки. В первое мгновение я ничего не поняла. А потом, поморгав, снова ничего не поняла. Я лежала в своей собственной кровати. Раздетая до нижнего белья. Укрытая одеялом до самого подбородка. В голове стало проясняться и я вспомнила, как вечером мы вели задушевную беседу с капитаном Хейвудом. Последняя картинка перед глазами-капитан и горка сахара. Вспомнив, что вчера я рассказала капитану историю про подселенцев, я осознала, что уснула там, на стуле! Значит, капитан перенёс меня сюда, в спальню. Раздел. И уложил под оделяло. Мысленно застонав от жгучего чувства стыда, я быстро встала и пошла приводить себя в порядок. Часы показывали, что я проспала почти до обеда. Какой кошмар! Никогда в жизни не позволяла себе такого. Вернее мне прежде никогда такого не позволяли. В детстве няня поднимала чуть свет. Заставляла умываться холодной водой и туго заплетала косы. Потом завтрак. Потом уроки. Поступив в Академию, я просыпалась от грозного голоса нашего ректора, усиленного магически и проникающего сквозь толстые стены спальных комнат. Попав в этот мир, я вскакивала с постели, едва покажется краешек солнца. И не важно, что перед этим я полночи варила эликсир. Старые привычки трудно изжить. И потому сейчас я чувствовала себя крайне странно. С одной стороны было ужасно стыдно за своё позднее пробуждение. А с другой стороны: ощущение, что я полноправная хозяйка самой себе. И если захочу, то смогу просыпаться так поздно хоть каждый день!

-Тук-тук… Мисс Райс! Вы наконец то проснулись? Спускайтесь. Вас ждёт кофе.

Сквозь дверь в ванную раздался бодрый голос капитана Хейвуда. И как прикажете теперь смотреть ему в глаза? То он роется в моих вещах, выбирая какое белье мне надеть. То теперь раздевает меня и укладывает в кровать…

Тёплый душ вернул былое расположение духа. И вниз я спускалась уже бодрая и готовая отражать любые нападки.

Шекс! А вот к этому я точно не была готова!

Из кухни доносились голоса. Причём один из них принадлежал капитану, а второй… миссис Джонсон. Её заливистый смех был слышен уже отсюда. Удивительно! Со мной капитан суров и непримирим. А с ней он само очарование!

Зайдя на кухню, я поразилась ещё больше. Ну, во-первых, кухня сияла чистотой. А я точно помню, что вчера здесь орудовали двое мелких воришек. Сейчас же совершенно ничего не напоминало об инциденте. Во-вторых, сам капитан выглядел поразительно. Он был чисто выбрит, одет в свежую рубашку и вообще производил полнейшее впечатление, что он долго и крепко спал всю ночь, а не гонялся за преступниками по заброшенным складам. Ну, а в-третьих, это миссис Джонсон, что сидела на стуле и положив нога на ногу, покачивала туфлей, не сводя восторженного взгляда с капитана Хейвуда. Который готовил на моей плите и попутно что-то рассказывал маленькой, сухонькой старушке с большими серыми глазами, что смотрели на мужчину в переднике с нескрываемым восхищением.

Когда я вошла в кухню, туфля миссис Джонсон покачнулась и шлепнулась об пол. При этом вид у старушки был такой, словно её застали за чем-то постыдным. Легкий румянец раскрасил её щеки и заставил заалеть кончики ушей, что скрывались под копной совершенно седых волос. А вот капитан Хейвуд был абсолютно спокоен. Его даже не пронял мой возмущённый взгляд, когда я увидела, с какой небрежностью он засыпает кофейные зёрна в ручную мельницу. Отобрав священный для меня инструмент и сев за стол, я соизволила поздороваться.

-Ах! Эмили! Ты не представляешь, как я обрадовалась, когда зашла к тебе с час назад! Захожу и что я вижу? Двое чудесных ребят убираются у тебя в гостиной. Капитан полиции и мальчик, что частенько бывает у тебя с отцом Патриком. Кристофер кажется. Да-да! Точно помню, его зовут Кристофер! Мальчик уже ушёл. А Николас пригласил меня выпить чашечку кофе. Потом мы решили, что тебе не помешает хороший завтрак. И Ник испёк великолепные оладьи! Попробуй!

-Ник?! Для меня он исключительно капитан Хейвуд. Оладьи?! Вы серьезно?! Куда катится этот мир? Капитаны полиции жарят на кухне своих подозреваемых оладьи!

Миссис Джонсон опешила. Переводя взгляд с меня на совершенно невозмутимого капитана, она растерянно моргала своими белесыми ресницами.

-Не обращай внимание, Элен. Видимо, мисс Райс встала не с той ноги сегодня. Такое с ней бывает. Она частенько не в духе, знаешь ли…

«Элен?! Он назвал ее Элен?! И я часто не в духе?! Что он несёт?»

Я взяла мельницу и прокрутила ее ровно пятьдесят раз, стараясь сосредоточиться на хрусте кофейных зёрен, представляя на их месте чьи-то шейные позвонки…

-Эмили? С тобой все в порядке? Знаешь, зеленщик, мистер Ролан, сказал миссис Дутлс, что газетчик, мистер Пратчетт, видел тебя вчера выходящей из дома очень поздно. Я крайне переживала! Тебе не стоит выходить одной по ночам. В районе, да и во всем городе очень неспокойно! Надеюсь, что скорые выборы нового мэра положат этому конец. Кандидат от республиканцев обещал в первую очередь навести в городе порядок. Так что надо обязательно пойти на выборы, слышишь? Вот я с утра и поспешила к тебе. Но дверь ты так и не открыла. Я решила заглянуть к тебе чуть позже. А придя, увидела этих двух очаровательных юношей! Знаешь, Эмили, не стоит тебе жить затворницей. Ты молода! И глупо отгораживаться от мира от одной лишь ошибки молодости.