Наконец, залив крупу водой, старушка поставила кастрюлю на печь и, вернувшись на свой стул, начала урок:

– Слушай внимательно, Любава, и постарайся сразу понять, повторяться я не люблю. Прежде чем принять чужую силу, ты сперва должна полностью пробудить и освоить свою. Да-да, не надо так удивляться, в тебе тоже есть свой ведьмовской дар! Будь по-другому, оставленный мной в наследство артефакт не активировался бы. Сомневаешься? Зря. Неужели ты никогда не замечала, что, например, сказанные тобой в сердцах пожелания сбывались?! А то, чего очень сильно хотелось, чудесным образом исполнялось?

Я задумалась, пытаясь припомнить что-нибудь подобное тому, о чём говорила бабушка.

– Просто мне везло, наверное… Раньше. До вчерашнего дня, – предположила с сомнением.

– Это само собой, – не стала спорить ведьма. – Твоя сила, накапливаясь, искала выход и незаметно влияла на окружающую тебя действительность, проявляясь урывками, хаотично. А по достижении определенной цели неизменно начинался откат в виде головной боли, либо лёгкой простуды. Было?

–Хм, возможно, – вынуждена была признать я, перебирая в памяти эпизоды, когда после эмоциональных всплесков от благополучно сданного экзамена в институте, а позже от удавшейся сделки на работе, меня неизменно накрывали необъяснимые приступы мигрени и, сколько бы я не ходила по врачам, причину этой проблемы так никто и не выявил.

– Воот, – удовлетворённо протянула старушка. – Всё потому происходило, что энергия была бесконтрольной. Ни правильно пополнять её, ни использовать ты не умела. На этом тебе теперь и нужно будет в первую очередь сосредоточиться. Прислушаться к себе, уловить и прочувствовать выплеск силы, научиться его контролировать, а ещё лучше – дозировать… Постарайся в деталях вспомнить тот момент, когда вчера под моей ногой доска провалилась. Что ты ощущала?

Я попробовала воскресить в памяти недавнее событие, и у меня, кажется, получилось.

– Страх, боль, паника, ужас, гнев, ярость… – перечисляла те эмоции, которые почему-то сейчас охватывали с новой силой. Меня буквально затрясло, руки непроизвольно сжались в кулаки, а перед глазами встала кровавая пелена…

– Прекрасно, – словно издалека послышался голос бабушки. – А теперь направь это всё в… Скажем, чашку!

Я честно попыталась и послушно сосредоточилась на кружке перед собой. Только почему-то, как ни старалась ненавидеть и желать ей разбиться, у меня ничего не получалось. Ну, не сделала мне эта посуда ничего плохого, за что же ей вредить?! Постепенно весь мой гнев сошёл на нет, а в душе поселились апатия и уныние.

– Н-да, видимо быстро у нас не выйдет… – сделала очевидный вывод старушка после наблюдения за моими тщетными усилиями. – Придётся идти по длительному пути.

– Нет!!! – вскрикнула испуганно и в отчаянии взмолилась: – Давайте попробуем ещё! Должен ведь быть другой способ!

– Другой? Хм… – задумалась бабушка. – Что ж, можно и другой… Готовься, ночью пойдём на кладбище!

Что??? Зачем?!

– Ик, так сразу?! Почему именно на кладбище??? – обалдела я. – А без этого никак? Ик…

– Похоже, никак, – вздохнула Тамара Иннокентьевна и, с неодобрением покачав головой на то, как я в очередной раз разразилась икотой, налила и пододвинула мне новую порцию чая. – Выпей полегчает.

Я выпила, но не полегчало. Одна мысль о предстоящей ночью экскурсии вызывала внутреннюю дрожь, разгул фантазии и мурашки по всему телу. Не то, чтобы я обычно боялась безобидных захоронений, только интуиция кричала, что в этом странном мире ведьм и лесных духов они могут и не быть такими уж безобидными. Вся надежда была на бабушку, что она владеет ситуацией, не даст свою долгожданную наследницу в обиду и не станет подвергать её, то есть мою, жизнь излишней опасности. Ведь так?

Озвучив решение, старушка быстро сменила тему и всё время до приготовления каши расспрашивала меня о своих потомках. Её интересовало всё: как сложилась жизнь, сколько было мужей, детей, когда они умерли, от чего. Получив информацию о моих бабушках и маме, она плавно перешла к вопросам о ситуации в мире, а после долго находилась под впечатлением от современного прогресса и развитии науки:

– Это что же, вот так просто вдруг резко изобрели маленькие металлические дощечки, где есть все-все знания?! И общаться можно с любым человеком во всём мире?! А ещё самолёты, роботы и полёт на Луну?

– Угу.

– Странные перемены…

– Разве? – удивилась такой недоверчивости. Ей ли говорить о странностях?! – Почему?

– Сама подумай, – загадочно посоветовала она и начала раскладывать кашу по тарелкам.

Я подумала, но так и не поняла, что за странность имеет в виду бабушка, а потом стало совсем не до того. Покормив, Тамара Иннокентьевна немедленно загрузила меня работой по хозяйству и до вечера я бегала из дома во двор и обратно: таскала воду, копала огород, стирала свою испачканную после лесных приключений, одежду… А когда пожаловалась, что устала, мне любезно предложили отдохнуть и сдать очередную порцию своей пока ещё ценной крови на ингредиенты. Я отказалась и больше не жаловалась…

Ночь наступила внезапно. Казалось, я только совершенно случайно задремала над вечерней тарелкой каши, как бабушка заявила:

– Поднимайся. Пора.

Первое время я лишь сонно хлопала глазами и не могла понять, что от меня хотят. А когда вспомнила…

– Ик!

Ведьма закатила глаза и, не тратя больше времени на очередное отпаивание внучки горячим чаем, взяла мою ладонь и потянула на выход.

– А может, ик, не надо? Давайте потом… – неуверенно запротестовала я, вяло переставляя дрожащие от непривычной для них нагрузки ноги.

– Нет уж, сама хотела побыстрее! – напомнила она. – Теперь не отнекивайся. Я уже согласилась и настроилась.

– Ох, надеюсь, я выживу… – простонала со вздохом.

– Ну… Это как получится… – философски произнесла бабушка и ободряюще мне подмигнула.

Ик. Она ведь шутит?! Да?

Ночь. Тишина. Лишь уханье совы где-то там, далеко в лесу, и шелест только распустившейся листвы на ветках деревьев от редких порывов ветра хоть как-то разбавляли это мёртвое безмолвие. Если сильно постараться, то можно было представить, что просто совершаешь вечерний променад перед сном, либо поздно возвращаешься с работы через лесополосу. Как водится, я очень старалась. И у меня даже почти получалось, правда возвышающиеся в свете луны кресты над аккуратно, в ряд, расположенными холмами могил портили всё впечатление и заставляли моё богатое воображение корчиться в муках от безуспешных потуг как-то смягчить восприятие и выдать моему сознанию что-то более тривиальное и безопасное.

На самом деле было жутко. Особенно, когда к шуму ветра добавился какой-то странный ритмичный звук, раздающийся совсем близко.

– Хватит уже стучать зубами! – раздражённо шикнула на меня Тамара Иннокентьевна. – Тем более, ничего страшного пока не происходит. Ох, горюшко ты моё боязливое! Что ж мне с тобой такой делать?! Ладно, хоть не икаешь.

– Ик! – согласилась я и, смутившись, покраснела до корней волос.

Бабушка тяжело вздохнула, но воздержалась от комментариев. А что тут скажешь?! Честно говоря, мне и самой было стыдно за демонстрируемую трусость, только я ничего поделать с собой не могла. Вторые сутки беспрерывного стресса и различных испытаний никак не настраивали на оптимистичный лад и не позволяли ожидать от жизни хоть чего-то хорошего.

– Вот! Здесь подходящее место! – вдруг заявила старушка, останавливаясь между двумя рядами могил и указывая на возвышающийся в центре этого пустующего пятачка земли дуб. – Тихое. Спокойное. Как раз то, что надо.

– Кому надо? – дрогнувшим голосом уточнила я, потому как прекрасно осознавала, что лично мне вот точно ничего из этого не надо. Я просто хочу домой и всё! Почему для этого нужно было переться ночью на кладбище, было выше моего понимания.

– Нам! – непререкаемым тоном отрезала бабушка и, подняв с земли сухую ветку, очертила круг возле дерева. – Иди сюда. Садись.