* * *

Как бы больно в душе мне не было, как бы не болело мое истерзанное тело, но в новогоднюю ночь мне пришлось вместе с Владом ехать на какой-то великосветский прием. Уж не знаю, каким образом он туда попал, но на входе протянул швейцару два позолоченных билета.

Накануне он вернулся домой увешанный брендированными пакетами. Сбросил их в коридоре и пошел ко мне.

– Разбери покупки, – холодно приказал Влад, – Там три платья, белье, обувь и косметика.

– Зачем мне это? – я смотрела на него, пытаясь понять, в каком он настроении.

– В новогоднюю ночь мы приглашены на один прием, где будут разные сливки общества. Нужно выгулять тебя и засветить перед важными людьми.

– Влад.., – мой голос немного срывался, но нам следовало поговорить с ним, когда он трезв, – Объясни мне, что происходит? Ты сказал, что я тебе надоела. Так?

– Нууу, – скривился он, – Не то, чтобы надоела, скорее я наигрался и готов поделиться своим золотом с другими.

– Недолго ты игрался, – усмехнулась, – Смысл было вообще начинать? Но если это так, то давай разойдемся мирно? Каждый пойдет своей дорогой и все.

– Люб, тебе не идет, когда ты прикидываешься рязанским валенком. Взрослей, детка. Я даю тебе шанс выбиться в люди, а ты мне здесь морду кривишь. Да, я буду на тебе зарабатывать баксы, но и ты не останешься на бобах. Все шмотки, ювелирка, все, что получишь – все твое. Другая вцепилась бы зубами, – он начинал злиться.

– Мне это не нравится и я не хочу так, – непрошенные слезы подступили к глазам, но я их быстро сморгнула. Сейчас не время истерик, нужно договариваться.

– Вот тебе пища для размышлений. Помнишь Настю официантку из «Рашель»?

Я задумчиво кивнула. Красивая девушка. Высокая, статная, густые рыжие волосы, тонкие черты лица.

– Так вот. Она начала работать со мной месяц назад. И сейчас она уходит, так как встретила богатого мужика, который ее выкупил. На данный момент разъезжает на мерсе и счастлива до усрачки. А ты свои природные данные хочешь похерить на пыльных подмостках. Ты сначала на ноги встань, заработай денег, а потом суйся в свои театры сколько влезет. Может мужика встретишь достойного и он тебя актриской сделает.

Он говорил уверенно, словно знал, что это действительно так. А все, чего мне хотелось – это закрыть уши ладонями и кричать.

– Я не буду этим заниматься! Это проституция! – все-таки выкрикнула, не сдержалась. Выплеснула эмоции и вся сжалась, ожидая затрещины, но мужчина спокойно поправил меня.

– Это не проституция, а эскорт. Слышала о таком?

– Нет.

– Не удивительно, что ты в своей деревне могла слышать? – ухмыльнулся Влад, – Эскорт – это элитное сопровождение. Не секс, а приятная компания, за которую платят немаленькие деньги. Все в рамках приличий и закона.

– И все? Мне не потребуется ни с кем спать? Просто кого-то сопроводить, а тебе за это заплатят? – я ни разу ему не поверила.

– И снова тебе говорю – повзрослей, Люба. Ну, какой баран будет платить деньги за просто сопровождение? Мужику с деньгами достаточно пальцем поманить и все цыпочки и так будут плющом за ним увиваться.

– Тогда что?

– Секс будет, но по обоюдному согласию. И ты получаешь не фиксированные деньги за час, а например, проводишь несколько дней с мужиком. Он может вывезти тебя заграницу, чтобы продемонстрировать свою бабу партнерам. Может арендовать тебя в Москве на неделю, и ты живешь у него, сопровождая на все мероприятия. Это очень приятная и не пыльная работа. Настя вот была уже в Израиле неделю, пока ее «Олежа» окучивал евреев на контракты.

– Влад, нет. Прошу не заставляй меня. Я не хочу переступать через себя и так низко падать в своих же глазах. Это неприемлемо для меня, понимаешь? – я смотрела на него с такой надеждой, но прекрасно понимала, что мои слова для него ничего не значат, – Тем более, ты сам говоришь, что это добровольно, а я не соглашусь ни с кем на секс.

– Дура, – вдруг рявкнул он так, что я аж подскочила, – Будешь делать то, что я скажу. Если заартачишься хоть перед одним клиентом…

– То что? – с вызовом спросила, мысленно готовясь к очередным побоям или изнасилованию.

– Просто поверь – тебе не понравится, – прищурился он, – Сдам в какой-нибудь притон, и будешь обслуживать наркоманов на грязном матрасе.

– Ты этого не сделаешь, – в ужасе прошептала я. По коже даже поползли мурашки от того животного страха, который я испытала в эту секунду.

– Сделаю, – Влад легко пожал плечами, – Как ни раз уже делал с другими. Живут они после этого, кстати, недолго. Их в первый же день сажают на иглу, чтобы не орали, а за дозу они потом готовы на все.

Я молча откинулась на спинку стула и не знала, что сказать. Это было какой-то дикостью. Такого не могло произойти со мной. Это больше подходило для сюжета новостей или очередной криминальной драмы, но точно не для моей жизни.

– Так как, разберешь пакеты? – провокационно спросил Влад. Он что-то высматривал в моем лице, но кроме глухой ненависти и презрения к нему ничего не увидел.

И вот мы заходим с ним в казино «Гранд Фердинанд». Я надела скромное черное платье, которое сидело на мне слегка свободно. Приятная шелковая ткань холодила кожу, вызывая мурашки. Еще в гардеробе у меня забрали норковую шубку – очередное капиталовложение Влада, и теперь я катастрофически мерзла.

Влад настоял, что под это платье не нужно белье, поэтому сейчас я скрестила руки на груди, чтобы скрыть стоящие колом соски. Было ужасно неловко и стыдно. Словно раздетая вышла в честной народ.

– Руки убери от груди. Что ты мнешься, как школьница? – прошипел мужчина, таща меня за руку.

– Я будто в ночнушке пришла в казино, – тихо ответила ему, не поднимая глаз.

– На тебе платье от Prada за несколько тысяч долларов. Ты всерьез думаешь, что знающие люди примут ее за ночнушку? Деревня, – махнул он рукой.

Я недоверчиво покосилась на тонкий шелк без всяких декоративных элементов. Вот эта тряпица стоит несколько тысяч? Да еще и долларов? У нас в деревне на рынке были похожие, но для сна.

– Значит так. Когда войдем в зал, улыбайся и держись рядом со мной. Никуда не отходи и ни с кем не разговаривай. Уяснила?

– Да, – я послушно кивнула.

– Натяни на морду улыбку что ли, – недовольно сказал Влад, – А то мина кислая, как на похоронах.

– Похороны моей чести и совести, – мрачно ухмыльнулась ему.

– Смотри, как бы я твои похороны не организовал, – бросил он и больно сжал мою руку.

Попав в зал, я зажмурилась. Хочется сказать, что от света многочисленных бриллиантов на дамах, но нет. От страха. Казалось, будто мы войдем, и к нам тут же бросятся оголодавшие по женскому телу мужики. Мне рисовалось в голове, как они тянут ко мне свои жадные и липкие ручонки, как вытягивают слюнявые губы в поисках поцелуя.

Хотелось разрыдаться в ту же секунду, но я постаралась резко выдохнуть и открыть глаза.

– Не стой столбом, шевели ногами, – прогудел Влад, привычно вливаясь в мир богатеев и дорогих одежд.

1999 год, февраль. Рокировка.

– Любка, там снова к тебе. На этот раз тот женатик, что был в прошлый раз, – в общую комнату заглянула наш администратор-цербер Мила, – Поднимайся! Хватит бока отлеживать!

Она бодро процокала каблучками и подлетела ко мне.

– А ну вставай, лежебока! Ты посмотри, в кого ты превратилась! Страшно смотреть.

– Не смотри, – через силу ответила ей.

– Ты мне еще похами тут, – беззлобно ответила та, тормоша меня за плечо.

Я лежала на своей кровати и бездумно сверлила взглядом одну точку. В голове был абсолютный вакуум. Все чувства с эмоциями атрофировались, и в душе зияла огромная черная дыра. Она вытягивала из меня все жизненные силы, всю энергию и желание жить. Мне хотелось просто лежать и упиваться своим горем, чтобы меня никто не трогал и не тормошил.

– Люб, я не шучу. Вставай и приводи себя в порядок, иначе я снова позову Андрея, и он тебе быстро поможет придти в себя.