Но сначала я должен поговорить с отцом.

Набираю его номер и слушаю гудки. Не отвечает. Решил меня игнорировать, но теперь это точно не получится.

В больнице его нет, это я знаю, потому что уезжали мы вместе. Он однозначно на работе, потому что собственная компания и финансы, как оказалось, для него превыше всего. Он сам сказал что пойдет на все, лишь бы не признавать внука. Это нужно решить в первую очередь. Я больше не позволю отцу вмешиваться в свою жизнь.

Припарковавшись у здания, поднимаюсь на этаж. Его секретарша пытается остановить меня, но мне сейчас глубоко плевать на все. Распахиваю кабинет и вхожу. Три человека, в компании отца, оборачиваются в мою сторону, недоуменно хмурясь.

— Господа, прошу вас оставить нас. Разговор не терпит отлагательств.

Те переводят взгляд с меня на отца, который побагровел от ярости. Видимо понимают, что уходить я не намерен, поэтому покидают кабинет, недовольно ворча.

— Ты что себе позволяешь, щенок?! — рявкает отец, вскакивая с места — Мало того, что полдня шатаешься чёрт знает где, так еще и смеешь врываться в разгар совещания! Ты совсем обнаглел?!

— Где результат теста, отец? — цежу сквозь зубы. Его ярость на меня совершенно не действует, потому что я сам на него очень сильно зол.

— Сказал же, дома, в кабинете — рявкает в ответ — Какого лешего ты творишь?

— Это я у тебя пришел спросить: неужели деньги важней семьи?

— Ты давай — ка не переиначивай мои слова. Семья — это ты и мать, а ни какой-то безродный щенок гулящей девки!

— Ты говоришь о моем сыне! — преодолеваю расстояние и едва сдерживаюсь чтоб не начать его душить — И о девушке, которую я любил.

— Любил ли? Не смеши меня — саркастически ухмыляется — Так сильно любил, что сразу же поверил в ее измену и поддельные тесты. Думаешь, я тебя не знаю, сын? Да у тебя каждый день по новой девке было! Их тоже любил? Одноразово.

— Не твое дело. Кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь?

— Я сам себе его дал. Ты мой ребенок и мне лучше видно, что для тебя нужно. Ты заигрался, Адам. Я наставил тебя на путь истинный. Что теперь будешь делать? Пойдешь молить ее о прощении? Умолять позволить видеться с ребенком? Она такая же как и все. Думаешь я не знаю что ты перевел ей деньги? Прекрасно знаю. Была бы не такой, отправила бы их назад. Но нет же, она спокойно их тратит. Чистая и невинная барышня, тьфу!

— Ты не подойдешь к Марине или внуку, я тебе не позволю.

— Смешно. И что ты сделаешь? Думаешь я стану спокойно наблюдать как ты рушишь свою жизнь? После того, сколько трудов в тебя вложено? Нет уж.

— Остановись отец! Ты итак уже наговорил лишнего. Не хочешь признавать внука — твое право. Но больше не жди что я буду послушной марионеткой. Мне плевать на наследство — справлюсь сам.

— Да что ты говоришь — язвительно усмехается — Я лишу тебя всего. Абсолютно. Останешься без гроша в кармане. Думаешь, после этого ты ей будешь нужен? Кем ты станешь? Нищебродом, без возможности устроиться на нормальную работу. Я сделаю все, чтоб перекрыть тебе кислород. Ты еще сам вернешься умолять меня о прощении.

— Поступай как хочешь. Но знай — сегодня ты потерял сына.

Разворачиваюсь и ухожу.

В душе боль и ярость. Я знаю, что отец способен сделать так, как сказал. Но сейчас мне плевать. Пусть мне будет трудно начинать все с чистого листа, но я справлюсь. Ради сына. Ради той, что несмотря на все трудности жизни, справилась и растила в одиночку ребенка. Я задолжал им многое. И теперь пришло время исправлять собственные ошибки.

Заехал в родительский дом и открыл сейф. Без труда отыскал папку с нужным документом и сразу же открыл. Результат теста показывал 99, 871 %. Этот документ мне пригодится, потому что больше я не намерен скрываться от сына. Надеюсь, Марина все обдумает и примет правильное решение.

Зря отец думает, что сможет прогнуть меня по всем фронтам. За многие годы я тоже обзавелся связями и знаю все его слабые места. Конечно, первым я действовать не стану, все же он мой отец. Может успокоится и обдумает все как следует. Поймет, что сам идет против семьи. Но если все же он начнет действовать за моей спиной, придется принять ответные меры.

Возвращаюсь к себе и заказываю ужин. Долго рассматриваю фотографию сына. Да, я наделал много ошибок и прошлое не исправить. Но впереди будущее и только мне решать каким оно будет. Набираю сообщение Марине и стираю. Не стоит тревожить ее сегодня еще больше. Завтра позвоню и попробую поговорить еще раз.

На следующий день еду на работу. Нужно написать заявление по собственному желанию и отработать положенный срок. Просто уйти, закрыв за собой дверь, нельзя. Нужно доводить дела до конца.

После обеда меня вызывает отец. Смотрит с прищуром, прощупывает почву.

— Мое заявление на увольнение — кладу перед ним лист. Отец криво усмехается и пробегается глазами по строчкам.

— Что, вот так просто уйдешь? Зная о горящих сделках, которые ведешь и которые нельзя передать другим.

— Я отработаю две недели. А дальше — сам решай как быть. Ты вчера ясно дал понять как относишься ко мне. Дольше положенного срока не задержусь.

— И что, никакого подвоха с твоей стороны? Все чисто и гладко?

— Мне это ни к чему. Я умею разделять бизнес и личное.

Отец давит взглядом, пытаясь выискать слабость и надавить. Но сдается, понимая что отступать я не собираюсь. Подписывает заявление и убирает его в папку.

— Вечером встреча с Гордеевым. Если все пройдет как надо, договор подпишем уже сегодня. Ищи на мое место кого-то, я буду передавать дела.

Отец кивает. Я иду к выходу, но он окликает меня:

— Адам! К матери съезди. Я не смогу сегодня.

— Через час заеду.

Закончив с текущими делами, поехал в больницу к матери. По пути купил цветов и фруктов. Знаю, что уход ей обеспечен хороший и она ни в чем не нуждается, но хотелось ее хоть немного порадовать. Даже банальными цветами. Мама обожает розы. Ярко — алые.

Вначале разговариваю с врачом. Ситуация непростая. Оказывается, у матери давно были проблемы с сердцем, просто она это скрывала. Сейчас же, ко всему прочему, добавились головные боли и требуется сделать МРТ, чтоб понять, чем это грозит.

Мама выглядит немного лучше, даже несмотря на бледность. Она улыбается и протягивает ко мне руки. Наклоняюсь и целую ее в щеку. Время не щадит никого, но мы замечаем это не сразу. Сейчас я вижу, что у мамы довольно болезненный вид. Раньше ей удавалось это скрыть за слоем косметики.

— Как ты? — спрашиваю, садясь рядом.

— Немного голова кружится, но мне кажется, это от лекарств, которыми меня напичкали — она приглаживает волосы — Расскажи мне все. Я сегодня только и могу думать лишь о том, что у нас есть внук. Уже большой мальчик. Ты встречался с Мариной? Как все прошло?

— Встречался. Видел сына. Он не знает, что я его отец.

— Не сказала? — печально произносит мама — Что ж, ее винить не за что. Твой отец сделал всё, чтоб вас развести на годы. До сих пор в голове не укладывается, что он пошел на это. Как можно отказаться от родного внука? Он ведь наша плоть и кровь — губы мамы начинают дрожать. Глаза блестят от слез.

— Мам, тебе нельзя волноваться. Постарайся успокоиться. Всё будет хорошо, обещаю.

Мама пытается улыбнуться и стирает слезы. Делает несколько глубоких вдохов и прикрывает глаза.

— Отправишь мне фото? Хочу полюбоваться на малыша.

— Сейчас — скидываю фотографию на ее телефон.

— Как его зовут? — рассматривает, увеличив картинку. Гладит пальцами экран телефона.

— Лев.

— Лёвушка — с тихой улыбкой шепчет мама — Лев Адамович. Неплохо звучит. Так хочется увидеть его…

— Увидишь. Обязательно. Я поговорю с Мариной. Мы найдем решение — уверяю ее.

— Отцу передай, что видеть его не хочу. Пусть только попробует явиться — злится она.

— Мам, ты главное не накручивай себя, ладно? Выздоравливай, а потом выскажешь отцу все что хочешь — подбадриваю ее.