Арлинт дернулся, словно получил пощечину, и скривился:
— Не говори ерунды! Никуда я тебя не выкидываю! Ты остаешься с Бинго. Все, что у меня есть, я оставляю вам. Легализоваться вам поможет адмирал Старфф. Далее – все будет зависеть только от тебя. Захочешь – не пропадешь! — Жестко припечатал он. — И вообще, приказы не обсуждаются! А это приказ!
То ли всхлипнув, то ли с шумом втянув в себя воздух, Борис еще сильнее стиснул кулаки, развернулся и выбежал из рубки.
Я проводила его бегство взглядом, а потом покачала головой:
— Ну ты и мудак! Борис же тебя почти отцом считает!
Ругаться и что-то доказывать совершенно расхотелось. Мне словно сломали хребет. Да и цель всей моей жизни внезапно изрядно потускнела и потеряла две трети своей привлекательности. Если так и дальше продолжится, то мне никаких усилий прикладывать не придется. Белобрысый все сделает сам.
Арлинт снова скривился:
— Думаешь, я этого не вижу? Вижу. Потому и решил вот так. Пусть я лучше останусь для него мерзавцем, чем он потом будет рыдать из-за меня и искать попытки отомстить непонятному врагу.
Я вздрогнула. Кажется, ситуация повторялась. И Нартанн был неправ. Борис все равно будет его искать. И будет пытаться за него отомстить. Так или иначе. Слишком сильно мальчишка к нему уже привязался. Вот только будь я проклята, если хотя бы попытаюсь этому упрямому барану что-то доказать.
Вслух я сказала совершенно другое:
— Что тебе нужно сделать? Какое у тебя задание?
Сердитый взгляд бирюзовых глаз хлестнул по мне как пучком крапивы:
— С чего ты решила, что я тебе доверю тайну своего задания? Неужели ты из тех, кто после одного хорошего траха считают уже мужика своей собственностью и подкаблучником?
Теперь пришла уже моя очередь кривиться от едкой желчи его слов:
— Ты и вправду такой мудак? Или только прикидываешься? — Мне надоело стоять, и я прошла к свободному штурманскому креслу и села. — Как я могу быть из таких, если почти сорок лет прожила в мужской личине?
Нартанн деланно-безразлично пожал плечами. Мол, а кто тебя знает? Я только покачала головой:
— Нет, ты и вправду мудак! И идиот, каких Вселенная и не видела! Я ведь сорок лет по тайным контрабандным маршрутам таскала запрещенные в Альянсе товары! И заметь, ни разу не попалась патрулю на зуб! Если я буду знать твою цель, я смогу проложить для тебя оптимально безопасный маршрут! И да, мне абсолютно плевать на то, чем начинена твоя дурная голова, своих секретов хватает! Мне лишь нужно знать к кому и куда ты направляешься, кого собираешься взорвать! Чтобы знать, на какой кривой козе туда можно подъехать!
— Кривой козе? — Арлинт вдруг усмехнулся. — Нет, ты и вправду землянка! Чтоб ты мне не говорила! Хотя… — Он вдруг нахмурился. А я с любопытством наблюдала за тем, как отображаются на породистом мужском лице эмоции. Догадается или нет?
Если Нартанн о чем-то и догадался, то он оставил свои догадки при себе. Арлинт молчал очень долго. Периодически ерошил до боли знакомым жестом себе волосы. Пару раз едва слышно хмыкнул. Я сидела тихо, не мешая ему обдумывать то, что крутилось у него в голове. Чтобы он не решил, я все равно поступлю по-своему. И не только потому, что он, как изволил «изящно» выразиться Нартанн, вчера меня трахнул. А потому, что мне слишком хорошо знакомо ощущение ненужности и заброшенности. Отчаяние из-за того, что ты абсолютно никому не интересен. Что тебя вообще не воспринимают как разумное существо. Борис такого не заслужил.
Мне в свое время повезло. Архив, в коробе которого я пряталась, отправили не в столицу Альянса, а на искусственный спутник Аргранадала, не имеющий даже названия. Только номер. На этом спутнике располагались все лаборатории и научные полигоны Альянса. И как ни странно, система охраны там была из рук вон. Наверное, правительство решило, что безумцев, желающих прогуляться по лабораториям в роли подопытной крысы, не найдется.
Так или иначе, но перекантовавшись сутки у мусорных баков местного космопорта, я сумела пробраться на корабль, доставлявший продуктовые припасы для ученых. Там мне не повезло. На корабле оказалась мощная система отслеживания неучтенных форм жизни и меня вычислили уже в первый же день. Но к счастью, не выкинули в открытый космос грязного и оборванного заморыша, которым я тогда была. Меня даже периодически кормили! Но весь путь до Праны я провела в клетке, в которой ранее сидели какие-то птицы, будущий обед для стола профессоров.
Тогда я этого не понимала. Но я выжила только благодаря модифицированному геному. Сначала модификации позволили мне не сдохнуть в условиях крайнего дефицита кислорода. В той маске, которую я стянула у военных, запаса было часов на двенадцать, а просидела я в коробе с архивом около суток. Потом — холод и полуголодное существование в клетке на транспортном корабле. А в итоге только то, что я оказалась модификантом, заставило капитана транспортного корабля выкинуть меня на помойке Праны как использованную ветошь, а не докладывать руководству о ЧП. Только спустя несколько лет я поняла, что капитан так поступил, потому что до судорог боялся разбирательств и трибунала. Боялся, что его обвинят в пособничестве последователям Дурана. Прав был бравый капитан, или нет, я не знаю. Но его трусость дала мне еще один шанс выжить.
Я так погрузилась в свои неприятные воспоминания, что когда арлинт заговорил, я подскочила в кресле на добрых полметра, чем вызвала удивленный хмык командора:
— Ты чего?
На щеки плеснуло краской, но смущение пришлось задавить в корне:
— Ничего. Задумалась, и забыла, что я тут не одна.
Бирюзовые глаза с подозрением впились в мое лицо:
— Нервы у бравого контрабандиста? О чем таком ты задумалась, что утратила чувство реальности?
Вот тут мне было что сказать в ответ:
— О твоем вчерашнем поведении! И о том, что ты скажешь мне в свое оправдание!
Я выдала это с вызовом и даже некоторой злостью. В тайной надежде, что Нартанн хотя бы смутится. Но он только задрал подбородок:
— А я должен оправдываться? Не знал! Ты ведь мне вроде не пара…
Кто бы только знал, как больно и обидно для меня это прозвучало! Скрипнув зубами, я постаралась свое унижение перевести в злость. И дала себе слово: арлинт за это заплатит! Сполна!
Стараясь выглядеть спокойной и уверенной в своих силах, я отрезала:
— А что, для арлинтов только пара – женщина? А все остальные – существа третьего сорта или вообще бесполые? Или это только я… — Не смотря на принятое решение, я постепенно начала заводиться. Но, поймав на себе какой-то странный, ошарашенный взгляд арлинта, прикусила язык: — Впрочем, не важно! Но при случае можешь передать своей матери мои соболезнования по поводу постигшей ее неудачи с твоим воспитанием!
У Нартанна сделалось такое лицо, словно я подошла к нему и ущипнула за нос. Он молчал не меньше минуты, несколько ошарашенно глядя на меня. А потом медленно покачал головой. И я поняла, что в этот раз победа за мной, я его все-таки достала!
— Ну ты и язва все же…
Я деланно-равнодушно пожала плечами:
— У меня воспитание уличное, а не домашнее, тепличное. Оно не предрасполагает к нежности, мягкости и возвышенности!
То ли я слишком сильно приоткрылась перед командором, то ли до него наконец начало что-то доходить, но Нартанн, внимательно глядя мне в глаза, вдруг спросил:
— Сколько тебе было?
Мда-а-а… Все же арлинт не дурак. Хотя, с другой стороны, наверное, мне так будет проще. Пусть уже покажет свое истинное отношение, чтобы я смогла наконец его возненавидеть окончательно, и выполнить то, что все это время вело меня вперед, помогало выжить в любой ситуации.
Я поймала взгляд бирюзовых глаз и, пристально глядя в них, намеренно равнодушно уточнила:
— Сколько мне было когда?..
— Когда ты потеряла родителей.
Горько усмехнувшись, я отпустила бирюзовый взгляд, опустила глаза вниз и посмотрела на собственные натруженные руки. Они никогда не знали маникюра. Чаще всего были грязными, с мозолями, с обкусанными заусенцами, с обломанными под корень ногтями. Это были не женские руки. И мне неожиданно, едва ли не впервые в жизни стало себя жалко. До слез. Собственной разрушенной жизни, сломанной судьбы. Выжила бы я, если бы не моя цель? Хватило бы мне сил выкарабкаться вопреки всем условиям?
