Интересно, что когда такое создание стоит к тебе не боком, а «лицом» или «торцом», то складывается ощущение, что он состоит только из длиннющей шеи, стоящей на двух ногах. Грудь при этом занимает весьма малое место, а остального туловища просто не видно. Жираф не только стоял на двух ногах, он еще вертел и кивал головой, как бы приглашая меня подойти поближе. Это было настолько неожиданное зрелище, что я даже опустил аппарат.

Тем временем один из троицы перестал жевать и на прямых ногах, как на ходулях, пошел через полянку. Остальные остались смотреть ему в спину. Все трое были молодые самцы. Как правило, стадо с самками и вожаком гарема держится отдельно от самцовых групп или отдельных, одиночных холостяков.

Вдруг все трое бросили пастись, насторожились и повернули головы на запад. Видимо, какие-то звуки заставили их отреагировать. И верно. Через 15 минут с той стороны приполз маленький колесный тракторишко и исчез в кустах.

Все жирафы, грациозно балансируя головками на змеиных шеях, уходят помахав на прощание хвостиками с кисточками на конце. У одного из троицы разодран бок – видимо от встречи со львами…

Тем временем, мы подъезжаем ближе к обрыву и по горной дороге начинаем спускаться вниз в долину. Неожиданно со стороны горы, впереди показываются несколько жирафов. Они спускаются вниз по склону и совершенно игнорируют нашу машину. Жирафы спускаются с горы, но как-то странно. Подобно лебедям, они откидывают свои головы назад, а вперед выставляют грудь и ноги. Это им видимо, было необходимо, чтобы уравновесить более легкую заднюю часть тела и не кувыркнуться вниз по склону, перевесившись более мощной передней половиной тела. Увидев такое зрелище, мы сразу же встали. Жирафы, перейдя дорогу, начали спускаться по склону. Тем временем, сверху показалась еще одна группа и они вслед за первыми тоже перешли дорогу. После этого все животные рассыпались по зеленому склону и вместо того, чтобы спускаться вниз, в долину, дружно повернулись задом наперед и, начали пастись. Да, да, они повернулись: хвостами к подошве, а головами к вершине горы. Но даже такая позиция не позволяла им свободно достать до зеленой травы. Поэтому некоторые из них широко расставили передние ноги, а некоторые их даже подогнули. В этой позиции расставленные передние ноги жирафа играют роль центральной точки, уравновешивающей в «качелях – весах» переднюю и заднюю части тела. При этом задняя часть – задние ноги и круп, а передняя – шея, грудь, передние ноги и голова. Так наш герой становится всегда, когда ему нужно достать ртом сверху вниз до воды или до травы, как в нашем случае.

Если бы они надумали достать до травы, повернувшись хвостом к вершине, то, видимо, просто перекувыркнулись бы вниз головой и покатились бы по склону, а так с честью «вышли» из ситуации, поставленной жизнью.

Мы, наконец-то, съехали с горы и преодолев лес у ее подножия, выехали в саванну. До самого синего горизонта расстилалась изумрудная равнина, перемежающаяся то и дело зелеными и голубыми полосами кустарников, рощ и рощиц, зарослей акаций и отдельными деревьями. И на всем своем протяжении все это переливалось волнами степной растительности и мелькающими телами травоядных. Воздух напоен запахами трав, трелями цикад и пением птиц.

Плывущие по небу пушистые облака затемняли то одну. то другую лощину или рощу на пейзаже, создавая ощущение постоянной полумистической игры света.

В небольшой акациевой рощице, что стояла на нашем пути, паслось около десятка масайских жирафов. Подобно экзотическим цветкам на длинных ножках они покачивали головками и переплывали от дерева к дереву, исследуя их зеленую крону. Тут же, рядом с ними, держался табунок саванновых зебр (зебр Гранта) и группа павианов – анубисов. Это вполне обычная картина для саванны. Сторожевые особенности жирафов, слонов или носорогов всегда использует кто-либо из их соседей – обезьяны, антилопы или зебры.

Двое из них предпочли пастись не в кронах акаций, а посреди поляны в высокой и густой траве. Они также расставили передние ноги ножницами и дугообразно изогнув шеи, тщательно объедали генеративные части растений (цветы и колоски), причем объедали по дуге – все, до чего достанет язык в пределах досягаемости и длины шеи. Причем, язык высовывается на полметра и захватывает, как серпом, сразу целый веник травы. Когда жираф посчитает, что здесь уже все съедено и делать нечего, он рывком, вскидывая шею и тело вверх, встает на передние ноги, нормально переступает на несколько шагов вперед и опять «разъезжается» в поклоне к матери – сырой земле.

– Нелегкая у них жизнь, – решили мы с водителем – африканцем.

Через какое-то время камелопарды прекратили пастись и, медленно вытягиваясь в цепочку, направились, изящно покачивая головками, в другую рощицу. Зебры организовано двинулись за ними.

– Интересно, что же связывает их – привязанность или дружба? Но факт есть факт, что такие межвидовые сообщества могут обитать вместе очень долго.

Почему-то принято считать, что жирафы предпочитают пастись только в кроне деревьев и держатся рядом с ними или, в крайнем случае, в кустарнике. Но это совершенно не так. Зачастую, в Серенгети и Масаи-Мара они встречаются на совершенной равнине. Что они там делают – не совсем понятно (но я пытался разобраться).

В Масаи Мара я наблюдал как несколько жирафов гуляли по равнинной дороге, проходившей у подножия хребта Олоололо. Т. е. они не паслись и никуда не шли. А просто гуляли туда – сюда. Мы долго стояли перед ними и ждали, куда же они пойдут, что же будут делать. Но, понять, что происходит в их твердокаменных маленьких головках очень трудно. Они тоже стояли, как статуи и рассматривали машину с людьми, позировали нам то одним, то другим боком (фото). Потом погуляли по дороге и опять посмотрели на нас и так много раз. Главное, что я понял, – это то, что их как-то привлекает сама дорога. Видимо тем, что здесь нет травы, тем, что песок грунтовки сильно нагревается и к тому же источает различные запахи (солярка, бензин). Могу предположить, что жирафы подобно другим копытным, валяются в пыли, пытаясь избавиться от паразитов, хотя сам такого не видел и ни от кого об этом не слышал. Возможно, что для них валяние в пыли – это великое таинство и им для его совершения нужно было дождаться, чтобы машина с людьми убралась прочь? А может быть и не валяются. Может быть и так, но я сам видел наличие грязных пятен на теле жирафов. Пусть мне скажут, откуда они?

На самом деле, о жирафах мы почти ничего не знаем, а это удивительный зверь. В самой природе жирафа все необыкновенно. Он – как кладезь множества необычных качеств и свойств, которых нет и быть не может у других живых существ, ибо ниша в природе, которую он занимает, тоже уникальна.

Во-первых это рост. Высота в холке жирафа достигает 3,3–3,5 м, а общая высота, включая шею и голову 5,3–5,8 м! Весит такой великан от 700 до 1200 кг. Соответственно таким размерам и его движения. Все, что ни делает жираф, он делает неторопливо, достойно, величественно и даже благородно, подобно лучшим представителям королевских домов Европы. Видя, как этот красавец небрежно и величественно поворачивает голову, встает, ложится, объедает акации или переходит дорогу, так и хочется воскликнуть – «Вот он – настоящий и благородный Царь зверей!

Во-вторых – это его шея. Она – главный объект эволюции вида, основной балансир для расположения тела в пространстве, инструмент питания, устанавливания дружеских и любовных связей, соперничества и агрессии, и наконец, целый клубок загадок для нас, людей. Голова поднята над сердцем на высоту два метра и этому «мотору» приходится гонять столб крови высотою 5 метров! Недаром стенки сонной артерии имеют толщину 120 мм, для того, что бы выдержать такое давление, которое, кстати, в два раза выше чем у нас в вами. Сердце такого гиганта весит 10–11 кг и длина его 60 см, а в кровяной системе существует ряд приспособлений (система клапанов) регулирующих напор крови в венах и артериях, позволяющих мозгу не перенапрягаться и не испытывать резких перепадов давления при наклонах и подъёме шеи.