– Нет, Света, я не могу. Я должен сидеть с Милой. Не устраивай больше таких сюрпризов со стулом.

Прочитав это, Света перестала улыбаться и посмотрела на Богдана чуть ли не с ненавистью. А через несколько минут написала:

– Ты пожалеешь!

Богдан удивлённо посмотрел на соседку по парте. Она ему угрожает? Серьёзно? Что она может сделать? Попробует навредить Миле? Так Богдан не позволит. Он теперь не спустит с неё глаз.

– Лучше помирись с Мишкой!

– Это теперь тебя совершенно не касается!

Света демонстративно отодвинулась подальше от него и сделала вид, что занята алгеброй.

Богдан же, не найдя на доске, исписанной уравнениями, ничего для себя нового, задумался о предстоящих выборах в Совет. И вспомнил про осенние сборы, которые традиционно проводились для десятых классов в самом начале учебного года. Считалось, что совместная поездка в лагерь даст возможность лучше познакомиться и сплотиться. Девятые классы тоже ездили на сборы, но лишь на один день, без ночёвки. Десятиклассникам же предстояло провести вместе два-три дня. «Наверняка сегодня на Совете узнаю все подробности. Но что делать с Милой? Стоит ли ей ехать в лагерь вместе со всеми?» Богдан не был уверен, что поездка не повредит девочке. Она была слишком далека от остальных одноклассников.

Мысли о сборах напомнили о приближающемся Дне рождения. Потом – День учителя и День самоуправления – ещё одна давняя традиция школы. А дальше – Осенний бал, проводимый обычно в конце четверти, перед каникулами. После каникул начинался футбольный чемпионат – сперва школьный, потом районный, потом городской. Летом Богдан мечтал об участии в нём, представлял себя в сборной школы. А сейчас даже не очень и расстраивался, что его не взяли. Больше времени будет для занятий с Милой. Сейчас он уже сам верил в свою выдумку о том, что должен подтянуть Милу по школьным предметам. Почему бы и нет? Ему это вполне по силам!

На следующем уроке Богдан сел рядом с Милой, делая вид, что не замечает Светкиных злых взглядов. Он теперь старался не выпускать Милу из вида и на переменах. А после последнего урока проводил до двери в учительскую, напомнив про тест по математике.

– Я всё равно ничего не помню. Может, не надо туда идти? – Мила явно хотела побыстрее оказаться дома.

– У меня сейчас заседание школьного Совета, я не могу посидеть с тобой. Но я приду через час. Не бойся, всё будет хорошо.

Богдан, постучав, открыл дверь и подтолкнул Милу вперёд. Увидев, как та подошла к Елене Николаевне, он закрыл дверь и побежал на Совет.

Но вернувшись через час, он не нашёл ни Милу, ни Елену Николаевну.

Сегодня, проснувшись, она несколько минут лежала, не желая отпускать сон. Первый сон за очень долгое время. Она плохо запомнила, о чём он был, но точно знала, что сон был нестрашный. Он был спокойный. Уютный. Домашний. И ещё там был Богдан. И Умка. И Ангел. И, кажется, кто-то ещё… Мила хотела бы подольше остаться там, в тепле и уюте своего сна. Но надо было вставать и идти в школу. Глупо. Она там чужая. Лишняя. Надо дождаться Женю и поговорить с ним. Интересно, а Жене понравится Богдан? Они чем-то похожи. Не внешне, нет. Внешне они совсем разные. Богдан – темноглазый брюнет, а Женя – блондин с голубыми глазами. Но они оба представлялись Миле львами – сильными и справедливыми, привыкшими не только командовать, но и нести ответственность за тех, кто рядом.

Мила повернулась на другой бок, увидела лежащего рядом Ангела и притянула его поближе к себе, зарывшись пальцами в длинную шерсть. Кот, вытерпев лишь пару минут, вырвался, отряхнулся и проследовал к двери, выжидательно сев перед ней. Он прав, пора вставать. А то сейчас придёт «цербер».

Мила встала и направилась в ванную. Умываясь, взглянула на себя в зеркало и вспомнила, как вчера Богдан подравнивал ей волосы. Мила повернула голову влево, потом вправо. Торчащих в стороны длинных прядей больше не было. Ну и ладно. Раз ему так больше нравится, пусть будет так.

Подойдя к шкафу, она вспомнила про испорченную одежду. Надо было вчера зашить. Ну ничего, джинсы и толстовка ещё есть. И рубашка тоже. А вот рюкзак у неё единственный. Мила взяла в руки испорченный рюкзак. Одни разрез прошёлся прямо по котёнку, разделив его на две части. «Надо зашить!» Порывшись в столе, Мила, к своему удивлению, нашла нитки и иголку. Правда, нитки были чёрные. Ну ничего. Неважно. Главное – починить котёнка. Мила принялась за непривычную работу, то и дело тыкая иголкой в пальцы.

В дверь постучали. «Цербер». Богдан вчера называл её по имени. Как же её зовут? Мила давно заметила, что совсем не запоминает имена.

– Я сейчас! – крикнула она, не желая, чтобы к ней в комнату заходили. Кое-как соединив половинки котёнка на рюкзаке, она оставила второй разрез как есть – на него нет времени.

Сегодня Мила даже смотрела в окно по дороге в школу. Ей хотелось увидеть Богдана. Но в классе его не было. Мила снова села на последнюю парту, положив рюкзак на стол. И с удивлением смотрела на светловолосую девочку, которая, что-то крича, вдруг схватила её рюкзак и стала размахивать им. А потом кинула кому-то. Зачем они это делают? Мила следила за своим рюкзаком, переходящим из рук в руки. Это игра такая? Зачем? Вдруг она увидела стоящего в дверях Богдана. Он смотрел на неё. Миле почему-то стало не по себе, и она отвернулась. Он тоже будет играть с ними? Наверное, это весело.

Но Богдан подошёл и положил её рюкзак на стол. И что-то сказал. Он сказал «Прости»? Почему? Разве он в чём-то виноват?

Опять урок. Литература. Какой глупый предмет. Ведь книги – они как картины или музыка. Кому-то нравятся одни, другим – другие. Зачем же всех заставляют читать одинаковые книги? И говорить про них одинаковые слова?

Мила опять не заметила, как прошёл урок. А на следующем уроке рядом сел Богдан. Странно. Зачем он это сделал? Его место было лучше.

Физика. Непонятно. Скучно. А ему интересно. Он слушает. Понимает. Почему ему всё интересно? Что? Почему все смотрят? Учитель? Вопрос? Зачем он спрашивает? Не надо спрашивать! Глупая школа. Надо поговорить с Женей. Бессмысленно.

– Ты не любишь физику?

Как можно её любить или не любить? Любят людей. А физику учат. Или нет.

– Зачем она мне?

– Просто интересно. Интересно, как устроен мир. Разве нет?

Уже нет. Зачем знать, как устроен мир, если ты в нём совсем один?

– Зачем, если всё равно ничего нельзя изменить?

Какой длинный урок. Но с Богданом интересно. Можно смотреть на него. Наблюдать.

Перемена. Полчаса. Обед. «Цербер» говорила, что положила обед в рюкзак. Столовая. Столько народу! Нет. Лучше на улицу. Все скамейки заняты. Детская площадка. Качели. Хорошее место. Что там за обед? Сэндвичи с сыром. Хорошо, что не с ветчиной. Что? Опять эта светловолосая девочка. У неё нет обеда? Зачем? Бросила сэндвич в песок. Даже собаке теперь не отдашь. Хотя муравьи, наверное, смогут его съесть. Или птицы. Птицам можно есть сыр? Вдруг им станет плохо? Богдан? Тоже любит качели?

– Мила, наконец-то я тебя нашёл! Я принёс тебе кофе. Ты ведь пьёшь кофе?

– Да.

Кофе? Он принёс ей кофе? Как вкусно пахнет!

– Спасибо. Только я…

Она посмотрела на разбросанные сэндвичи и замолчала.

– У меня есть только «Баунти». Будешь?

Мила кивнула. Ей всегда нравился «Баунти». Она любила объесть сначала весь шоколад, оставив только белую кокосовую начинку, а потом положить ее рот и ощущать, как она потихоньку тает. Но сейчас так делать некогда. Надо торопиться. Она запила сладкий батончик кофе и протянула стаканчик Богдану:

– Хочешь? А то сладко после шоколада.

Он взял стаканчик, отхлебнул из него и отдал обратно.

– Завтра не уходи без меня, вместе нальём кофе и пойдём обедать. Хорошо?

Завтра? Он хочет обедать вместе с ней завтра? Надо попросить «цербера» положить побольше сэндвичей на обед. И «Баунти».

– Идём? Сейчас математика, лучше не опаздывать.