Мишка — друг, пожертвовал свою полкотлеты. Всаживаю когти в его ногу, в благодарность.

Чувствую себя муравейником. По мне ползают блохи и пьют мою кровушку. Хозяин экономит на Сильвере — купил неправильный ошейник. Усаживаюсь напротив и начинаю чесаться, дрыгая лапами, и высунув язык.

— Боже мой! — верещит Валя.

Приятно, когда тебя так называют! Можно почаще говорить такое, а не «этот засранец».

— Вов, у него блохи! — продолжает истерить самка хозяина. — Срочно купи средство от блох! И полыни нарви! Положу, чтобы не прыгали по полу.

«Интересный метод, чтобы мы не прыгали» — думает Сильвер. «Посмотрю я на эту полынь, которая мне запретит!» — раздается кошачий смех.

Евпатий-Коловратий! Пришли гости и принесли лысого кота. Хожу кругами, возмущаюсь. Его пытали? Я такой жестокости не ожидал! Всю шерсть повыдергали... У-у-у-у вороги проклятые! Нассу им в обувь! Отомщу за бедолагу! Лысый все время трясется, хоть и на нем одежда, как на человеке — высшая степень издевательства над животным. Цепляю когтем вязанную кофтерочку. Вместе бегаем за распустившимися нитками. Лысый чувак хоть и вонючий, но не плохой кот. «Жалко, что у него такие хозяева» — грущу.

Ночная операция «Слон в джунглях» проходит удачно! Сильвер напрыгался, кое-что уронил. Когда хозяйка включила свет на кухне, долго смотрел в пустой угол. Валя начинает креститься и говорить хозяину, что надо святой водой побрызгать. Повторил этот трюк несколько раз за ночь.

Утром иду будить хозяина на работу. Забираюсь на грудь и начинаю орать: «Вова, вставай! Солнце встало! Жрать хочу!».

— Да выключи ты этот будильник! — слышу сонное ворчание хозяйской женушки.

Вова мутными глазами посмотрел на меня. Нажал пальцем на нос и снова отрубился. Знаю я один способ! — бегу в комнату к Алиске и запрыгиваю в кроватку. «А-а-а-а-а!» — раздается сирена на весь дом. Прячусь под кровать. Сильвер — не дурак, чтобы так спалиться. Две сомнамбулы, натыкаясь друг на друга, влетают в детскую и начинают над Алиской кудахтать.

«Ну вот, все проснулись, можно и пожрать!» — бегу на кухню первый.

Если я сейчас своей загребущей лапкой столкну это яйцо со стола... То по теории вероятности, Валя отсвистает меня полотенцем. Но уж больно я люблю такие формы, когда оно катится.

— Сильвер, паршивец ты шерстяной!

Хоп-хоп! — скачу за диван. Спрятался. Довольно жмурюсь. Яйцо было сырое. Каждый раз жду, что оттуда птичка выпадет.

— Кис-кис, Сильвер! Хочешь колбаски? — елейным голоском зовет самка хозяина.

Ага! Нашла дурака! У меня яйца не чугунные, чтобы потом жопу в форточке охлаждать, когда все отобьет. Надо затаиться и когда она остынет, тогда и можно нос высовывать. Слышу, жалуется на меня хозяину, ябеда. А нечего яйца свои раскладывать!

Путь воина.

Соперник был суров. Матерый. Порванное ухо и взгляд убийцы. Сильвер надулся как шар, выгнув спину.

— Это мой двор-р-р-р! Пошел отсюда, собака сутулая! — шипел Сильвер страшные ругательства.

Сильвер не мог отступить. Сверху, с балкона смотрела она, белая голубоглазая красавица. Он лучше сдохнет в бою, чем отступит. Милаха никогда не полюбит проигравшего.

Казалось даже птицы петь перестали. Вторженец был центровым всего района. Рвал таких, как Сильвер, на раз. Промышлял разбоем и воровством, не брезговал и насилием. Каждый уважающий себя кот склонял перед ним голову, признавая вожака.

Любовь не сделала Сильвера глупым. Он прекрасно понимал на что сейчас подписался. Клал он свой писюн на церемонии перед этим бандитом. Будет бой не на жизнь...

Бандит вначале прифигел от такой наглости. Еще никто не называл его сутулой собакой. Этот молодой либо полный отморозок, либо безумец. Хотя, так даже интересней. Давно не было достойного противника.

Коты кружили в боевом танце, крича друг другу проклятья и шипя, как змеи. Их крики раздавались по всему двору. Уже сбежались зеваки: другие коты, мальчишки. Люди выглядывали из окон.

Агрессия била через край. Два меховых шара слились в один. Серый и черный катались, вереща, по площадке, только шерсть летела в разные стороны. Сильвер был в ярости. Он уже не чувствовал боли. Словно каратист, издавая боевой клич он врезался в Бандита. Когти распарывали шкуру врага. Глаза обоих налились кровью.

Все закончилось банально. Соседка вылила на них ведро воды. Мокрые и ошарашенные, они озирались, словно их выдернуло в реальность откуда-то.

— Завтра, на этом же месте! — шипит Бандит и, не теряя своей гордости, удаляется, подняв хвост.

Сильвер отряхнулся и давай вылизываться. Затем, хромая на одну лапу, побрел к подъезду.

— Ой, ты смотри, он же ранен! — запричитала Валя, обнаружив Сильвера, лежащим на ковре. — Его надо к ветеринару!

«Да похрен уже», — устало подумал кот. «Пусть делают, что хотят», — и закрыл глаза. Ему снилась белая кошка. Она вылизывала его и мурчала, какой Сильвер молодец.

— Ты никуда не пойдешь! — заявляет мне хозяин, когда я, отлежавшись, прошусь на улицу.

«Это что еще за новость?» — фыркаю недовольно и начинаю отбивать хвостом азбуку мУрзе. Сильвер и в квартире слышал, как Бандит орал его имя, вызывая на поединок. Если не выйти, то как потом дворовым котам в глаза смотреть? Репутация опустится ниже плинтуса и все его заслуги, обретенные ранее в нелегкой борьбе — пойдут прахом.

— У тебя лапа еще не зажила и рану на боку еще надо обработать, — уговаривает Владимир.

«Мряу-у-у»! — кот настойчиво кружит у порога.

Повезло, что Мишка вернулся с прогулки, и едва открыл двери, как Сильвер вылетел торпедой.

Асоциальный элемент по кличке Бандит, нагло закапывал свои какахи в песочницу.

— Че, сука, делаешь? — зашипел Сильвер.

Беспредельщик гадил на его территории и с этим надо было что-то решать. Завтра сюда Алиску приведут играть и что она, в этом дерьме копаться будет?

Не ожидая такого напора, Бандит отпрыгнул и оскалился, прижав уши. Сильвер удовлетворенно увидел свежеисцарапанную морду. Один глаз у бродяги был вообще прикрыт. Чего уж вовсе не ожидал увидеть Сильвер, так это страх в единственно оставшемся глазе противника.

— У-у-у-у-убью! — завыл Сильвер, вытянув шею и выпучив глаза.

Бандит начал пятиться, отползая на брюхе. Бросок и Сильвер впивается зубами в шею противника, применяя удушающий.

— Пощады-ы-ы-ы! — орет обезумевший от боли Бандит.

— Двор мой! Кошки мои! — сплевывает черную шерсть, победитель. — Пошел вон! — грозно проорал Сильвер.

Ветер разнес его слова до каждого пушистого в округе. Все знали, что власть сменилась и впервые перешла к условно свободному коту. Никто такого уже не помнил, чтобы домашняя задница, которую откормили хозяева, смог победить бродягу в честном поединке.

Сильвер, не теряя времени, пошел метить свою территорию...

«Какая дача?» — верещу всю дорогу. Увезли! Можно сказать — похитили с насиженного места! Зла не хватает!

Прислушиваюсь, принюхиваюсь. Новые запахи. Странные звуки. Птички поют! — округляю глаза и оглядываюсь. Инстинкт охотника требует в этой дикой среде найти свою добычу. Крадусь среди грядок. Странный серый и охрененно большой червяк шевелится, высовывая язык. Прыжок! Прокусываю основание у его башки, чувствуя соленую кровь, которая стекает между зубов. Пойду хозяину покажу червяка...

— А-а-а-а! — убивает мои ушные перепонки самка хозяина. — Сильвер гадюку поймал!

«Где гадюка?» — с опаской озираюсь. Сильвер помнит передачи про животных. Гадюка — это такая тварь, что все девять жизней моментально сгорают. «В смысле, мой червяк — гадюка?!» — плюхаюсь на жопу и душа чуть не отлетает в рай. Дворовым рассказать — не поверят. Гордый собой, прошу жрать.

Такого защитника как я — еще поискать надо! Герой заслужил колбаски! Ну, ладно! И корм сойдет — довольно хрумкаю своими сухариками. Лапой двигаю Алиске две галеты. Подкармливаю по доброте сердечной, пока никто не видит. Ребенок вечно голодный! Все в рот тащит — жалею свою слюнявую прелесть.