– Вы выбрали вино, сэр? – спросил подошедший официант.

– Кондриё, – ответил лионский победитель.

– Как-как вы сказали?

Людоед горько покачал головой. О чем можно говорить с людьми, которые не слышали о «Кондриё»? Разве такой стране можно давать кредиты?

– А вы уже бывали в Петербурге, Лионель? – спросила Лиза, надевая шубку перед зеркалом. – Может быть, вас покатать по городу, показать что-нибудь?

– У-у… – растерялся человек-живот.

Это был воспитанный французский живот, не умевший прямо отказывать хорошеньким, хотя и очень худым женщинам.

Как можно тратить столько времени на совершенно…

– Правильно, пойдем покатаемся, – подбодрил его Дима.

Они сели в машину: Лионель – вперед, молодые люди – на заднее сиденье.

– Мы въезжаем на Васильевский остров. Перед вами – Ростральные колонны, – монотонно начала Лиза по-английски.

Дима повернулся к ней и внимательно слушал, словно и не слыхивал никогда о Ростральных колоннах.

– Напротив – здание Биржи…

Лиза сняла перчатку и положила руку на сиденье, немножко ближе к Диме, чем надо было бы. Сейчас он положит свою ладонь сверху.

Сейчас…

Но Дима не двигался.

– Мы сворачиваем на Дворцовую набережную…

Казалось, Лизина рука вот-вот начнет фосфоресцировать от вибрировавшего в ней желания. Коснуться его – коснуться хоть кончиком мизинца…

– А это Зимняя канавка, – Лиза сделала вид, что сопровождает свои слова жестом, и как бы случайно задела Димины пальцы: его рука оказалась холодной, словно неживой.

– В этом канале утопилась Лиза, героиня оперы «Пиковая дама». Вам слышно, что я говорю, Лионель?

– Хр-р-р, – беззлобно ответил людоед с переднего сиденья.

6

БЮРОКРАТИЧЕСКАЯ СОНАТИНА

Играть, не выходя.

Из «Советов исполнителям» Э. Сати

Когда, проводив Лионеля, они вдвоем вернулись в «Англетер», Лиза сделала последнюю, отчаянную попытку:

– Может, посидим еще в баре?

– Давайте, – неожиданно охотно согласился Дима.

Но в баре было полно народу, все столики заняты: накануне в гостиницу заехало несколько больших туристических групп.

– Ну, что делать, – сказал Дима. – Пойдем тогда ко мне.

– Пойдем, – тихонечко ответила Лиза и отвела взгляд в сторону. Гостиничный холл зарябил перед ней мелкими пестрыми мазками: сливающиеся в темные пятна спины клиентов за столиками, золото горящего электричества, красные кривые нитки нервного возбуждения. И на фоне этого узорчатого ковра – темный провал обреченности в Лизиных глазах, бледное лицо, словно с полотна Врубеля.

Они поднялись наверх.

У Димы был номер «люкс», с гостиной и спальней. Дверь в спальню закрыта, в гостиной прибрано. Шторы задернуты: ангелов не видно.

– Располагайтесь, пожалуйста, – сказал он. Взял у Лизы шубку и повесил на плечики в прихожей. – Хотите коньяку?

– Хочу.

Может, хоть от коньяка перестанут так трястись руки.

Лиза взяла пузатый бокал в обе ладони, как это делал Андрей, и с сомнением взглянула на золотистую жидкость. Крепких напитков она не пила еще ни разу в жизни.

Правда, и документы она еще никогда ни у кого не воровала.

И мужу раньше тоже не изменяла.

Да ладно, семь бед, один ответ. Она отхлебнула глоточек, мгновенно обжегший непривычное горло, и закашлялась.

Тогда Дима сел рядом с ней на диван и взял ее за руку – так, как ей хотелось в машине. Но на этот раз ледяными оказались ее пальцы: Лиза почувствовала, что от внезапного страха руки сделались холодными и влажными, и она чуть не отдернула ладонь.

Но длилось это всего лишь секунду: ничего не сказав, Дима отпустил ее кисть и пошел к письменному столу.

Лиза сделала еще глоток.

От коньяка загорелись щеки и вдруг нашло почти блаженное расслабление.

«Да ладно, – вяло подумала девушка, – ну их к черту, эти документы. Где я их тут буду искать? Зачем? Глупость какая-то».

«Я больше не буду отдергивать руку, – пообещала она про себя, глядя в спину Диме, разбиравшему у стола какие-то бумаги. – Иди сюда. Повторим все сначала».

И еще она молча сказала спине, обращаясь к ней на ты:

– Повернись ко мне. Я люблю тебя. Но он не поворачивался. Господи, что он там такое делает?

– Дима, – позвала она.

Тогда он все-таки обернулся. Подошел к ней и остановился – словно в сомнении, в нерешительности. Даже не сел на диван.

– Что такое? – спросила Лиза.

– Да я тут… забыл… мне надо спуститься в ресепшн, – сказал он, как-то странно растягивая слова.

– Зачем туда спускаться? Позвонить можно.

– Нет. Я там… Нет-нет, я забыл взять… – так и не сумев придумать, что именно он забыл взять, он быстро вышел из номера и хлопнул дверью.

Секунду Лиза оставалась сидеть на месте, а потом вскочила и оказалась у письменного стола.

Стащить и убежать.

Сверху лежала пачка бумаг. Видимо, тех, которые только что разбирал Дима. Лиза лихорадочно принялась их листать, перебирала страницу за страницей, пытаясь понять, о чем идет речь. В глазах у нее мелькали протоколы заседаний каких-то комитетов.

Финансовые термины.

Ничего не понятно.

«А вот я сейчас сделаю копии на факсе», – подумала девушка и стала засовывать непонятные отчеты неизвестных комитетов в стоявший на столе факс.

Но второпях запуталась в кнопках: факс загудел, засвистел, но не включился. Быстро, быстро – тыкать во все кнопки подряд – нет, ничего не выходит.

– Ну что из меня за шпионка, – сказала Лиза воображаемой Жар-птице и опять принялась листать неподатливые страницы.

Вот, кажется, нашла: «вопрос о кредитовании требует дополнительной проработки». «Решение о выдаче займа откладывается до предоставления соответствующих гарантий». Наверное, это то, что нужно.

Так, быстро – хватать и бежать.

Подожди, а подписи-то там хотя бы есть?

И опять – лихорадочная путаница в листах… Вот они, подписи, на месте. Все, бежать.

Звук открывающейся двери.

Куда мне их спрятать?

Куда спрятаться?

Все, поздно.

Для вошедшего Димы мир тоже распался на множество мелких цветных мазков. В центре этого хаоса было светлое пятно – персиковые щечки и длинные волосы цвета льна.

Девочка с персиками стояла у его стола и держала в руках документы, которые он специально туда выложил.

7

АРИИ, ОТ КОТОРЫХ ВСЕ СБЕГУТ

Играть без гордости.

Из «Советов исполнителям»

Э. Сати

Минуту они молча смотрели друг на друга. Первой не выдержала Лиза. Не смогла стерпеть мучения и выдохнула, как обиженный ребенок:

– Я хотела украсть у вас документы.

– Я вижу, – ответил он.

Поддел пальцем сваленные на стол листы бумаги и сказал, усмехнувшись:

– Черт, а я все-таки сомневался. Вдруг взял и засомневался: а может, вы из-за меня. Только из-за меня самого. Но нет, конечно же, нет, такого не может быть. Придурок.

– Так и есть, – с трудом сглотнув, выговорила Лиза. – Это из-за вас.

– То есть из-за меня вы хотели у меня же украсть документы?

– Нет. Не документы. Но пришла я сюда только из-за вас.

А вы еще хитрее, чем я думал, – заметил Дима, глядя поверх ее головы в зашторенное окно. – Вы всегда реагируете так искренне, так непосредственно, что чему угодно поверишь. Можете заморочить голову кому угодно.

– Но я не морочила вам голову, Дима… Клянусь.

– Что мне ваши клятвы! Документы для Кораблева?

– Да… – пробормотала Лиза.

– Надо же, как ловко придумано! Поселиться в той же гостинице. Терпеливо выжидать подходящий момент. Нет, а самое гениальное: сказать мне, что ваша фамилия – Кораблева. Самой сказать. Просто и гениально.

– Вы все не так понимаете, Дима. Я ничего этого не знала и узнала только вчера ночью, случайно. И с вами я встречалась вовсе не из-за этого. А уж жила тут тем более не из-за этого… И фамилию сказала просто так, безо всякого умысла.

– Да-да, конечно, – ответил он ехидно.

А потом, сквозь сжатые зубы: