– Начальник старше нее чуть ли не вдвое, обычная история, у него – семья, дети. Но в этом на первый взгляд нет никакого криминала, верно? Все мы не без греха… Но вы ни за что не угадаете, в чем пикантность ситуации, – упорно держала интригу Жизель. Похоже, она выяснила нечто из ряда вон выходящее, раз смаковала каждое слово и наше напряженное ожидание. – Он-то – обычный мелкий начальничек. А кто руководит всем банком? Вы не поверите – его жена!!!

Вот это да, нарочно не придумаешь… Сколько же в жизни нелепых случайностей и роковых совпадений! Хотя о чем это я, какие совпадения? Наталья не могла не знать всех деталей ситуации. В хладнокровии ей, конечно, не откажешь. И в глупости – тоже.

– Марина, потрясающе, выше всяких похвал! Марго – нет слов, вот уже второй раз твой блестящий разум подбрасывает нам ценные идеи. Теперь достаточно одного слова – и нет Карьеристки. – Глаза Гения заполыхали синим огнем, губы вздернулись в усмешке, а ноздри зловеще раздулись.

Я в который раз невольно залюбовалась нашим лидером, источавшим столь явную харизму, что она, казалось, заполняла все в радиусе нескольких метров. Чистая мужская энергетика, чистая безусловная сила, чистый секс…

– Рита, закрой рот, – насмешливо донеслось справа, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. – Ума не приложу, что вы все в нем нашли! Обыкновенный пижон. Зачем так откровенно им любоваться?

Обыкновенный? А вот и нет! Мне еще не доводилось видеть людей, способных гипнотизировать одним своим видом. Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что сидевший рядом парень затмевал его привлекательностью.

– Хорошо, Алик, я буду любоваться тобой. – Я развернулась к своему соседу, сложила руки на груди и с вызовом уставилась на него. Тот довольно засмеялся и стал картинно вертеться во все стороны, демонстрируя, что тоже достоин внимания.

– Мы вам не мешаем? – одернула Жизель, отвлекшись на наши шуточки от созерцания удостоившего ее долгожданной похвалы кумира. Судя по тому, что Марину буквально трясло от нетерпения, поток ценной информации еще не иссяк. – Итак, возвращаясь к Карьеристке… Не выношу таких наглых девиц, без зазрения совести влезающих в чужие отношения! Вам не кажется, что «замолвить словечко» жене ее любовника – слишком простой путь? Разумеется, сделать это нужно, но зачем ограничиваться полумерами?

– Так-так, отрадно слышать, что у вас появляются новые идеи, – подбодрил Гений, воззрившись на Жизель с такой надеждой, словно от нее зависело спасение человечества от апокалипсиса. – Не зря я связывал с вашей группой такие ожидания! Одна из основных идей существования клуба – действенная, креативная помощь, и мне приятно, что вы настолько неравнодушны друг к другу. Марина, продолжайте, прошу вас!

– Как вы знаете, я – не последний человек у себя на работе. – Жизель качнула полной ножкой в туфельке с любимым монограммным узором на каблуке. – Когда Карьеристка вылетит из банка – а это наверняка произойдет в самое ближайшее время, – я могу взять ее к себе. Хорошенько помучить и выгнать с такой рекомендацией, что ни одна приличная фирма не пустит ее потом на порог!

Все дружно замолчали, оценивая перспективы плана мести. Что ж, наверное, так будет справедливо – девица, обижавшая нашу Юлечку, получит сокрушительный удар по самой важной для нее сфере жизни. Даже два удара: сначала лишится работы, потом – всех профессиональных перспектив. Нет, погодите-ка, что-то меня смущает в этой арифметике…

Газета, в которой я когда-то работала, часто публиковала юридические материалы, и кое-какие термины задержались в моей голове. Стоило мне подумать о двух карах за один проступок, как в памяти всплыли словосочетания «соразмерность ответственности совершенному деянию», «принцип разумности при назначении наказания», «главенство справедливости»… И, естественно, не дав Гению толком потереть руки в восторге от предложения Жизели, я по привычке не успела сдержаться и выскочила с мнением.

– «Никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление», – процитировала я по памяти, вскинув для убедительности указательный палец. – Статья Конституции, между прочим. Мы отстаиваем справедливость, господа присяжные, верно? Согласна, иногда сложно забыть-простить-переступить, и тогда нужно бороться. Но сравнять счет в конфликте, показав обидчику, что ты – сильная личность, и банально осыпать его изощренными карами – две большие разницы.

Алик рядом одобрительно хмыкнул, а Гений устремил на меня полный укоризны взор. Кажется, я немного разочаровала нашего лидера.

– Любопытно, что именно ты завела этот разговор, Рита, – вкрадчиво заметил он, с особой иронией произнося сокращенную версию моего имени. Вот так из «роковой женщины» и «блестящего разума» меня вмиг разжаловали до «милого, розовощекого…» – далее по тексту – создания. – Смотри не потеряй совсем свою хорошенькую голову!

Метнув насмешливый взгляд в сторону Алика, Гений по привычке на секунду погрузился в раздумья и тут же оживился, видимо, найдя нужный подход к «бунтарке».

– Марго, почему бы тебе не поделиться с нами некоторыми деталями своей истории?

Ага, значит, все-таки «Марго»! Отрадно слышать. Но даже это не заставит меня выворачивать душу наизнанку теперь, когда я совершенно к этому не готова.

– Извини, но… нет. Не сейчас. Мне нужно время. Острый момент не прошел, еще начну плакать… Позорище…

– Я не прошу тебя рассказывать все, если тяжело, – не унимался Гений.

Вот так всегда: видимо, я слишком мягко отказываю, если окружающие слышат в моих словах что угодно, только не заветное «Нет».

– Озвучим кое-какие моменты.

– Ну… не знаю…

– Отстань от нее! Тебе ведь ясно сказали: еще не время. – Это, разумеется, встрял Алик.

Гений пренебрежительно поморщился, словно у него в ухе пискнул настырный комар, и, не удостоив ответом моего товарища по «бунту», деловито предложил:

– Давай просто поговорим о том, что ты сейчас испытываешь. К каким последствиям привело оскорбление, которое тебе нанесли. Просто перечисли, что тебя мучает.

– Ничего необычного, с чем-то подобным наверняка сталкивается каждый, – сдалась я, осознав, что никакой травмирующей душу откровенности от меня не требуется. – Навязчивые мысли, слезы, ночные кошмары… Иногда от переживаний мне бывает физически плохо. Голова кружится, сердце бьется. Случается, впадаю в апатию. Или, наоборот, хочется крушить все вокруг. Особенно тяжело под вечер, нередко нападает такое состояние, будто что-то вот-вот случится. Что именно – понять не могу, но хочется бежать куда глаза глядят. И засыпать бывает страшно…

– Хорошо, продолжим, – мягко отозвался Гений, красноречиво-властным взглядом усмиряя очередной протест открывшего было рот Алика. – А как, по-твоему, почему этих неприятных реакций так много? И почему в ряде случаев они разные?

– Вспоминается то одно, то другое, вот и реагируешь по-разному. Если честно, мучаюсь оттого, что не могу управлять собственными мыслями. Я хочу, очень хочу стереть все из памяти, начать с чистого листа, ведь уже ничего не изменишь! Но вместо того, чтобы забыть, буквально смакую каждое мелкое унижение, как мазохистка…

Я осеклась, осознав, куда клонит Гений. Из множества деталей складывается целая картина нанесенного мне оскорбления. Одно большое «преступление» включает тьму-тьмущую унижений, крохотных и не очень. И за каждое из них вполне справедливо взыскать с обидчика по полной программе. Логично. Или все-таки нет? Я совсем запуталась…

Видимо, сомнение явственно отразилось на моем лице, потому что Гений удовлетворенно кивнул.

– «Преступлений» много, последствий много – значит, одного наказания недостаточно. Это справедливо, – констатировал он и, не давая мне опомниться, спросил: – Но это ведь еще не все последствия, да, Маргарита? Я не буду озвучивать, что ты отмечала в тесте, но может быть, тебе захочется обсудить это со всеми? Ты здесь, чтобы получить помощь профессионалов и единомышленников. Не нужно стесняться.