– Прикажи прислуге, я ещё должна у этой девки на побегушках быть? Если Ксандер не объяснил ей наши порядки, то значит пусть остаётся без завтрака.

– Порядки в этом доме устанавливаю я. И, если мы собираемся все вместе за завтраком, значит так и будет всегда. Если я приказал тебе сходить за ней, значит ты пойдёшь!

– Папа, я могу пойти, – вмешалась Луиза, пристав со стула.

– Сядь обратно, пойдёт мама! – Ромеро кинул на жену суровый взгляд, после чего, Клондин, раздражённо отодвинула стул и направилась в комнату Ксандера.

Она постучала в дверь, но ей не открыли. Она дёрнула за ручку: дверь была не заперта. Клондин вошла. Увидев раскиданные вещи и перевёрнутую мебель, женщина даже немного пожалела Рони, зная нрав племянника её мужа. «Бедняжка, попала в лапы зверя. Вчера явно между ними была драка»

Клондин перевела свой взгляд на кровать, в которой спала Рони. Она подошла к ней и стала разглядывать лицо девушки: хотела увидеть следы «вчерашней драки», но никаких побоев не было, на что Клондин была удивлена. Окружающая обстановка в комнате; вчерашний гнев Ксандера; побег Вероники – всё это должно было привести к плачевному финалу, как минимум, к избиению девчонки, но Рони была цела и невредима. Хотя Клондин никогда не наблюдала за Ксандером насилие в сторону женщин, чтобы делать такие выводы.

Она прикоснулась к руке Вероники, на что та, испуганно дёрнулась и уставилась на женщину. – Не бойся, это я.

Когда Рони посмотрела на Клондин, та всё же увидела на лице девушки явные побои: на щеке след от пощёчины; на лбу рана неизвестного происхождения. Взгляд женщины упал на руки Рони, где «красовались» сине-зелёные синяки. Вероника ощутила стыд за это, она убрала руки.

Эта девушка не нравилась Клондин, но она мать, и не хотела бы подобной участи для своих дочерей. В данный момент, Клондин сочувствовала Рони, ведь в такую жизнь её втянул Ксандер, поступил с ней отвратительно. Девушка не виновата ни в чём, она жертва, над которой, выясняется, ещё и издеваются. Клондин не любила Ксандера, но сейчас возненавидела его в миллион раз сильнее. Хорошо, что его сейчас нет в поместье, ибо если бы он был, она всё высказала бы ему, а может и ударила бы.

«Ксандер, какой же ты мерзавец! Он не должен так обращаться со своей женой. Я должна всё рассказать Ромеро». – Как ты? – спросила Клондин.

Рони не отошла от вчерашнего, ей наоборот, стало ещё больней. Вчера она была в состоянии шока и многого не осознавала, но сейчас, всё внутри сжималось от боли, злости, стыда и ненависти. Она не хотела видеть никого. Не хотела ни с кем разговаривать. Она просто хотела лежать на кровати и оплакивать своего возлюбленного. Рони отвернулась от Клондин.

– Я понимаю твою боль… – начала женщина, на что Рони уставилась на неё.

Эта женщина одна из многих не приняла Веронику в этом доме. Игнорировала, не желала даже смотреть на неё и сейчас, в трудную минуту для Рони, она пришла и пытается убедить её в том, что понимает её, что сочувствует ей? – Понимаете мою боль? Да неужели? Ваш муж похищал вас? Он насильно заставил вас выйти за него замуж?

– Нет…

– А вот мой МУЖ всё это сделал без моего разрешения. Он монстр. Его мать произвела монстра. А, кстати, где она? Почему не соизволила прийти на свадьбу родного сына?

– Ксандер тебе не рассказал?

– Он мне ничего не рассказывает, лишь угрожает.

– Его мать умерла, она… – Клондин замолчала, потому что не знала, имеет ли она право рассказывать об этом? Если Ксандер не рассказал, значит он не хочет этого. И если сейчас она всё расскажет, то, тот будет зол на неё, и в очередной раз, накинется с претензиями. Клондин не горела желанием выслушивать этого парня.

– Почему вы замолчали?

– Ксандер расскажет тебе если сочтёт нужным.

– Ааа!

– А насчёт того, что его мать произвела монстра, ты не права: монстрами не рождаются, ими становятся. Вот и Ксандер, когда-то был хорошим парнем.

Рони усмехнулась. – Разве это возможно? Не хочу слышать это! – она закрыла уши руками.

– Ты должна спуститься вниз, тебя все ждут.

– Зачем?

– На завтрак. Мы завтракаем все вместе… и это должен был тебе сказать твой муж! – неожиданно, голос Клондин изменился, вернулись высокомерие и неприязнь.

Рони на это лишь усмехнулась, она не собиралась ни спускаться, ни завтракать с ними.

– Да, дорогая, теперь ты будешь жить по законам этого дома. Я не нанималась бегать за тобой и учить тебя правилам. Скажу один раз: все завтраки и ужины мы проводим вместе. Если у тебя возникли какие-то планы, ты должна за временно предупредить об этом.

– Думаю мне это не пригодится. Я не намерена оставаться в этом доме, как и с вашим племянником. Я никогда не стану одной из вас. Да, меня заставили выйти замуж и теперь, я нашу вашу фамилию, но я никогда не стану одной из вас.

– Прими ванну, оденься и спускайся! – приказным тоном произнесла Клондин.

Но Рони снова легла в кровать, показывая свой нрав.

– Слушай, я стараюсь вести себя хорошо с тобой, но знай, моё терпение тоже на пределе, я не потерплю к себе такого отношения с твоей стороны. Ясно тебе? Жива отправляйся в ванну, приводи себя в порядок и спускайся вниз! – Клондин сорвала с Вероники одеяло и откинула его на пол. Рони, с блеском ненависти в глазах, посмотрела на неё. – И не нужно провоцировать Ромеро, он не будет с тобой церемониться, как я. Он прикажет охране и те силой тебя выведут из комнаты. Вставай!

– Уходи! Убирайся отсюда! – крикнула Рони.

– Я уйду только тогда, когда ты встанешь, – настаивала на своём Клондин. Она не хотела расстраивать мужа с самого утра, последние дни и так вывели всех из равновесия. Она сложила руки, говоря о своём намерении.

– Хорошо, хорошо, я встаю, только оставь меня!

Клондин подошла к двери, и произнесла: – Мой тебе совет: не зли Ксандера, и тогда, он будет ласков к тебе.

Рони очередной раз усмехнулась над её словами. Как только Клондин скрылась за дверью, Вероника схватила подушку и швырнула её в дверь, потом пошла в ванную комнату. Выхода у неё не было, она должна смириться со своей участью.

Клондин вернулась за стол.

– Она идёт? – спросил Ромеро.

– Да, скоро спустится. Ну у неё и характер, под стать Ксандеру. Они друг друга убьют, вот запомните мои слова.

– Это не наши проблемы, Ксандер сам этого захотел, пусть теперь и терпит её.

– А мне Рони понравилась, – заявила Луиза. – Она хорошая.

– Такая хорошая, что муж в брачную ночь сбежал от неё? – съязвила Виктория.

– Замолчи! – заругался Ромеро. – Ты что такое говоришь? Тебе известно всё, я вижу!? В следующий раз, к тебе, за ответами обращаться?

Вики опустила глаза. – Нет, отец, я просто предположила.

– В следующий раз при Ксандере это предположи, он-то тебя хорошенечко проучит.

– Ромеро, что ты такое говоришь своей дочери? Зачем угрожаешь? Эта девчонка нарушила весь наш уклад. Испортила настроение. Мы все на взводе, вот ругаемся теперь.

Ромеро нервно смотрел на часы, периодически поглядывая на вход дома.

Вместо Вероники появился Ксандер. Он осмотрел всех присутствующих.

– Один явился, – неприветливо начал Ромеро.

– И тебе доброе утро, дядя. Ты снова не в духе?

– С появлением этой девчонки.

– И где она?

– Ты у нас спрашиваешь? Она вроде твоя жена. За две недели тебе следовало научить её правилам: хочу прихожу, хочу нет, так здесь не получится.

Ксандер молча развёл руками и отправился в свою комнату. Увидев ночной разгром в комнате, он, вспомнил минувшие события, из-за чего начинал снова злиться. А ещё он испытывал стыд. Он не знал, как смотреть Веронике в глаза, как разговаривать с ней, да и сможет ли он сдержать себя в руках, увидев её.

Вероника вышла из ванной комнаты, совершенно не ожидав увидеть в комнате Ксандера. А, увидев его, она замерла на месте.

– Что такое, жёнушка, испугалась?

– Даже не знаю, как выразить свои эмоции, когда вижу тебя…