Далеко идти не пришлось — на соседней с той, которую Ал выбрал для релаксирования, полянке оказался припаркован миниглайдер, всего на двоих пассажиров. На месте пилота, разумеется, устроилась «достойная тарра», оставив землянину единственное свободное место, и, дав пассажиру устроится, направила едва слышно шелестящую машинку по встроенным в ландшафт аллеям, до того успешно маскировавшимся растительностью, в известном ей направлении. Аллеи, являясь частью эстетического ансамбля парка, пожалуй, доставляли не меньшее удовольствие, нежели собственно прогулка по тропинкам. И, хотя наличие рядом посторонней, хотя бы и красивой женщины, едва не раздражало — Ал нашёл в этой поездке некоторую приятную перемену впечатлений…

— Мы прибыли, досточтимый сьер Норв. — тихий голос молчавшей всю дорогу тарры вырвал сознание землянина из эстетического полутранса. С микросекундной заминкой Ал отреагировал, попутно стараясь ничем не выдать своего изумления:

— Благодарю, тарра… Но, позволю себе заметить — я не являюсь досточтимым, и ничем не могу претендовать на подобное обращение. Прошу не использовать на мне настолько… забавные… методы?.. как настолько грубая и откровенная лесть! Благодарю ещё раз, тарра, за приятную поездку.

Собственно, причина для изумления имелась! В среде аристо обращение «достойный» относилось к, так скажем, низшему владетельному сословию — этакие «йомены», «помещики», «рыцари», «кавалеры/шевалье» и прочие «сеньоры» имели права — вполне официально, как на Земле обращение «ваше высочество/величество» официально допустимо только к особе королевской крови, и ни к кому иному — лишь на такое титулование. Следующий ранг или уровень, «высокочтимый», соответствовал «среднему классу» аристо — то есть, по меркам Земли, «баронам», «графам», «маркизам» и иным «боярам» — в современной, а не ранне-средневековой интерпретации боярского титула. Ну, и высшая ступень, «достопочтенный» — это уже уровень «князей» и «герцогов», вплотную примыкающий к тронным титулам. Для ясности — такое обращение не имеет никакого отношения к официальным титулам, это именно дань неписанным понятиям вежливости, того самого «вежества»… но попробуй ошибиться и назвать того же Главу Гуар всего лишь «достойным»! Хуже может быть разве что… так сразу и не придумать… ну, например, обратиться к сьеру, то есть аристо, безличным «гар», аналогом Земного «мистер», «синьор» или «месье» (не путать с полноценным «Monsieur», производным от «Mon Senior», и являющимся полноценным титулом первого наследника престола!). Сразу, конечно, не пристрелят — однако и прощения добиться будет более чем сложно! Соответственно, обращением «досточтимый», обезличенно-превосходной степенью «высокочтимости», тарра Суа'шь как обозначила своё подчинённое в градации аристо положение, так и подчеркнула немалую ответственность самого землянина — титулу требуется соответствовать; а присваивать себе чужой титул — деяние наказуемое, и крайне болезненно! Так что лучше сразу исключить ненужные точки напряжения… Женщина довольно удачно исполнила «малый поклон почтения», чем сообщила, что всё же считает собеседника как минимум более значимым, нежели она сама… но на ответ времени уже не осталось:

— Сьер Норв, надеюсь, тебе понравился мой… приём? — голос почти незаметно приблизившегося Главы Дома послужил заодно командой, по которой тарра Суа'шь буквально испарилась, предоставив гостя хозяину — а сам хозяин, приглашающе махнув ладонью, повёл гостя в сторону небольшой беседки, устроенной над маленьким ручейком. Ал, внутренне мандражируя от понимания статуса собеседника (и малозначительности собственного — в сравнении!), тем не менее, ответил так же вычурно:

— О, достопочтенный сьер Гуар, разве может кто-либо искренне не восхититься… твоим гостеприимством? Я получил истинное наслаждение, оказавшись здесь, в окружении столь представительного общества…

— Ха-ха-ха! От которого ты, сьер Норв, постарался избавиться сразу же, как только это стало… удобным? Неужели, среди множества приглашённых, ты так и не нашёл для себя достаточно интересных… собеседников? — казалось, «достопочтенный» действительно искренне и совершенно дружелюбно веселится, но Ал расслабляться не собирался:

— Ну почему же… каждый из твоих гостей, достопочтенный сьер Гуар, несомненно, не может не быть интересным собеседником. Но я слишком давно путешествую один, и настолько привык к этому, что… наверное, совсем отвык от общества! А потому предпочитаю шумным развлечениям в кругу разумных спокойное любование красотами естественной среды… И потому глубоко благодарен тебе за столь редкую в моей… жизни, возможность.

Некоторое время Глава Дома молчал, медленно шагая по присыпанной чуть золотящимися, в свете крохотных огоньков, вытянутыми листьями, насыпавшимися с ветвей окружающих поляну деревьев (листву эти растения сбрасывали постоянно: вечнозолотые листья — особенность некоторой местной растительности, постоянная осень…), а потом задумчиво и уже без малейших признаков веселья прокомментировал:

— Да, пожалуй, я могу понять твоё отношение… С определённого… момента, перестаёшь обращать внимание на большую часть окружения, верно? А собственные устремления, прежде столь значимые и важные, начинают казаться мелочными и бессмысленными… А каковы твои нынешние устремления, сьер Норв? Есть что-либо, чего ты хотел бы… достигнуть, узнать, или просто назвать своим? Нет, можешь не отвечать, просто интересно… Если, конечно, эти достижения не относятся к заурядному вхождению в ряды высшей аристократии путём брака с какой-нибудь молоденькой дочерью Главы Дома, например — это было бы слишком скучно, пожалуй… — и, тут же опровергая последнюю фразу, резанул землянина коротким взглядом, оценивая понятливость собеседника.

Ал, неожиданно для самого себя, задумался — разумеется, не над завуалированной угрозой, которую предпочёл проигнорировать. Ну в самом деле — ему ли претендовать на руку и наследство спасённой?! Чай, не в средневековой сказке(!) про дурочку-золушку… или, в его случае, про ванюшу-долбодятла? Какой король/царь/князь/император позволит своей дочери, коя, даже будучи самой что ни на есть любимой, тем не менее является лишь политическим капиталом для заключения союзов и упрочнения существующих отношений — выйти замуж за бесполезного хрюнделя?! Причём полезность определяется именно степенью влияния на межгосударственном, или хотя бы глобально-государственном уровне?! Нет, даже и в мыслях не мелькало — дурость очевидная, странно, что вообще такой вариант был озвучен… Но вот сам вопрос… А действительно — что ему нужно настолько, чтобы можно было эту необходимость назвать целью? Пусть не всей жизни — но хотя бы ближайших лет? Собеседник, при всей несопоставимой разнице в статусах, не торопил с ответом, давая время собраться с мыслями. Но мыслей как раз… не то чтобы совсем не было — ничего нового не надумывалось. А ведь подоплёка вопроса не то что напрашивалась — двоякое толкование даже на «высоком аристо» было бы сложно придумать! И землянин, мысленно пожав плечами, ответил так же, без излишних кружев смысла:

— Я слишком далеко от родины, достопочтенный сьер… и даже не представляю, как найти туда путь. На таком удалении то, что ранее казалось важным и значимым, выглядит совершенно бессмысленным… И только вечные ценности остаются столь же незыблемыми, как и ранее.

— Вечные ценности? — приподнял бровь Глава Дома. — И что же ты считаешь настолько ценным, чтобы назвать его — вечным?

Ал улыбнулся:

— Разумеется — знания, достопочтенный сьер Гуар. Не бессмысленные знания, разумеется — вроде наиболее модных в этом сезоне покроев одежды или моделей флаеров… Те, которые можно считать именно знаниями, а не бесполезной тратой времени.

— А модную одежду ты считаешь бессмысленной? — несколько даже удивился аристократ.

— Смотря для чего, достопочтенный сьер. — равнодушно ответил землянин. — Для того, кто является политически значимым игроком или хотя бы серьёзной фигурой, для которого что-то значит общественное мнение — да, эти знания отнюдь не бесполезны, а иногда жизненно необходимы! Такая личность просто не может себе позволить быть не то что смешным или глупо выглядящим, но и даже эксцентричность является для него непозволительной роскошью. А вот для того, кто не считает политику и вообще публичность своим призванием…