А сидя ночами в своей кровати умираешь от одиночества. Эта ложь душит тебя. Потому что на самом деле ты не такая. Тебя посещают грешные мысли, не так ли? Потому что в глубине души ты жаждешь сделать много плохих вещей. – Его взгляд пронзал Терезу насквозь, замораживал до самых костей, вызывая неконтролируемый озноб.

– Как ты смеешь!.. – прошептала она, задыхаясь.

Вихрь эмоций бушевал у нее внутри. Гнев, обида, боль, ненависть. Как же сильно она его ненавидела в этот момент. И это чувство было взаимным, судя по его словам и презрению, каким он щедро ее награждал.

– Ну да ладно. О чем вообще речь. Удачного похода в церковь, или куда там ходят такие, как ты, – презрительно скривился он. – Уверен, твой Бог, – он показал в воздухе кавычки, – будет в восторге от твоих ночных выходок.

– Не смей оскорблять Бога, – процедила она сквозь зубы.

– Не волнуйся, я оскорбляю не Его, а тебя.

Он знал, как его речь обидела ее. Видел, как побледнело лицо девушки. Как задрожали губы. Боль отразилась в широко раскрытых от потрясения глазах.

– Давай-давай, расплачься, святоша. Может, в следующий раз у тебя ума хватит быть осторожнее, – подначил он ее.

– Да пошел ты, ублюдок! – выплюнула девушка, хватая с кровати свою сумочку и ринувшись к выходу.

Слезы застилали ей глаза. Нужно было убраться отсюда как можно быстрее. И забыть эту ночь как страшный сон. Будь она проклята, если снова сунется в подобные заведения. «А я говорила», – прозвучал в голове насмешливый голос матери.

Девушка сморгнула слезы, которые отчего-то продолжали кипеть под ресницами. Все перед ней расплывалось как в тумане. Почему слова того парня так ранили? Почему она вообще приняла это так близко к сердцу?

«Глупая, какая же я глупая! Пускай говорит что угодно. Он никто. Абсолютно никто. Несет бред. Обыкновенный высокомерный мерзавец». Но… Внутри что-то треснуло. Он попал в цель. Потому что оказался прав. Именно за это она ненавидела Рафаэля еще сильнее.

– Ты чего такой кислый? – поинтересовался Вильям, бросив на лучшего друга взгляд, пока вел машину.

– А ты чего такой счастливый?

– Значит, стрелки переводим? – весело усмехнулся Вильям, взъерошив рыжие волосы.

– Следи за дорогой лучше, – пробормотал Рафаэль, уткнувшись в свой планшет. Он прочел материал к занятию всего раз, но уже запомнил.

– Там парня на носилках в скорую погрузили. Твоих рук дело?

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Рафаэль с головой ушел в изучение материалов к предстоящему тесту. До начала пары было еще два часа. Этого времени достаточно, чтобы освежить знания. Но Вильям был слишком возбужден чем-то, чтобы оставить лучшего друга в покое.

– И ты даже не поинтересуешься, где я был прошлой ночью?

– Очевидно, со мной на злополучной вечеринке, – отозвался Рафаэль, не отрываясь от планшета.

– А потом? Тебе не интересно? – нетерпеливо спросил приятель. – Все понятно, меня здесь не любят.

– Черт тебя побери, чувак, я пытаюсь готовиться к тесту. Он важен.

– Важнее меня?!

– Я знаю, ты что-то хочешь мне рассказать.

Рафаэль устало отодвинул от себя гаджет. Настроение после стычки с мисс святошей было хуже некуда. Упрямая девчонка. Умудрилась вывести его из себя за ничтожные пять минут. Спровоцировала на конфликт. А какого цвета у нее глаза, он так и не узнал…

«Что это за мысли такие? – сердито одернул он себя. – Мне наплевать. И я спас ее не ради спасибо. А потому, что сам захотел. Не знаю, чего так взъелся на девчонку. Просто… просто что-то во мне захотело выдернуть ее из этого защитного кокона, посмотреть, как она будет злиться, какой будет… настоящей. Не притворяясь никем», – размышлял он.

– Ау? Ты меня вообще слышишь? – Голос Ви вырвал его из раздумий.

«Это был простой психологический трюк. Вот и все», – заключил Рафаэль.

– Не мог бы ты повторить?

– Что-то случилось? – обеспокоенно уточнил Вильям.

– Нет, все в норме. Просто думал кое о чем несущественном. Так что ты хотел мне рассказать? – сменил он тему.

– Я этой ночью встретил такую девушку – просто отпад, чувак. Она огонь в постели, и вообще, кажется, я влюбился!

– Любовь не рождается за такой короткий срок, – покачал головой Рафаэль.

– Ой, тоже мне эксперт нашелся, помолчи лучше, – фыркнул в шутку Ви. – Ты у нас вообще, умник, целибат принял. Так что…

– Очень смешно, – фыркнул Рафаэль. – Ты это моему фан-клубу только не говори. А то как начнут снова сезон охоты на меня, я с ума сойду от тревожности.

Вильям рассмеялся, выруливая на повороте.

– Неужели твое сердце действительно кто-то пленил, ловелас? – подколол его Рафаэль. – Настолько хороша?

– Ты себе не представляешь.

– Я уже слышал такое от тебя… Напомни, пожалуйста. Десять? Или сорок раз? Не могу никак подсчитать, – ухмыльнулся Рафаэль.

– Ой, все. Убийца романтики, – в шутку обиделся Вильям. – На этот раз все серьезно. Я влип. Мы с ней танцевали полночи. Потом поехали ко мне. Дальше – сам понимаешь. А наутро я хотел… Впервые захотел, чтобы девушка не уходила. Чтобы осталась. Мы бы поговорили. Я приготовил бы ей вафли с абрикосовым джемом. Или оладьи. Но она, блин, уехала. Встала пораньше и улизнула. Даже записки не оставила… – Ви поник, уставившись на дорогу.

Рафаэль молчал, переваривая полученную информацию.

– Ясно, – бесстрастно заключил он.

– Пожалуйста, помоги мне, – жалобно попросил Ви.

– Даже не думай.

– Ты же мой друг.

– Это откровенная манипуляция, – выдохнул Тернер.

– Пробей ее для меня по своим источникам. Найди.

– Ты понимаешь, что это грубое вмешательство в чужую личную жизнь?

– Я что, часто тебя о чем-то прошу?!

– Каждый день.

– Ну, чувак, это дело жизни и смерти! – Ви бросил на него умоляющий взгляд.

– Как ее зовут? – обреченно вздохнул Рафаэль.

– Ирэн, – мечтательно отозвался парень, притормозив на парковке рядом с университетом.

– Будет сделано.

Тереза поведала о ночном приключении подруге, опустив некоторые моменты. Ей не хотелось даже упоминать унизительные подробности диалога с тем парнем. Или лишний раз вообще вспоминать о нем. Будто воспоминания могли заставить его материализоваться здесь и сейчас.

– Tea, прости меня, пожалуйста.

Раскаяние на лице Ирэн заставило сердце Терезы растаять. Она не могла долго злиться на свою единственную подругу. А та заправила рыжие пряди за ухо, жалобно глядя на Терезу своими изумрудными глазами.

– Мне голову снесло, я, как дура, оставила тебя без присмотра. А если бы тот парень тебя не спас? – Девушка виновато опустила голову. – Я вела себя как эгоистка, мне очень-очень жаль.

– Проехали, – покачала головой Тереза. – Мне следовало быть осторожнее. Но я не собираюсь до конца жизни зацикливаться на этой ситуации. Урок получила. Двигаюсь дальше.

Ирэн притянула ее к себе и крепко обняла. Некоторое время они молчали.

– Как прошла ночь после клуба? – прервала тишину Тереза, поднимая голову с плеча подруги.

– В объятиях какого-то парня, – пожала плечами Ирэн. – Он неплох в постели. Влюбился, кажется, в меня. Даже рисунок подарил.

– Покажешь?

– Думаешь, я его сохранила? – фыркнула она. – Валяется где-то.

Терезу всегда напрягало потребительское отношение Ирэн к людям. Конкретно к ней та относилась нормально, и Tea закрывала глаза на ее грубость по отношению к другим. Не ей судить. Она не могла похвастаться тем, что была незлопамятной или всепрощающей. Часто Тереза высказывала все, что было у нее на душе, не заботясь о том, что это может кого-то задеть. Как, например, с тем парнем, который защищал ее злополучной ночью. Но справедливости ради, он сам ее спровоцировал!

– Ты вообще не собираешься заводить отношения?

– Ага. Я литромантик[1]. Этот… Вильям, кажется? – пробормотала Ирэн. – Да, Вильям… сначала мне понравился. Мы танцевали, провели вместе ночь, и, возможно, если бы не его слова «я, кажется, влюбился», он не опротивел бы мне так быстро. Ну сама поразмысли, какая, к черту, любовь? – скривилась она как от лимона. – Сразу интерес пропал.