– Мы рады тебе, – величественно, по собственному мнению, Эра склоняет голову, вызывая в Александре только новую усмешку. – Ты с хорошими новостями? Ты нашел ее?

– Пока нет, – отвечает Александр, видя, что Эра пытается прочитать малейший намек на ложь в его мимике. – Я работаю над этим, Тесса.

Она впивается в него голубыми глазами с чуть желтоватыми белками и кривит длинный заостренный нос:

– Неужели? Тогда кто те две девушки, что ты привел с собой? Новые послушницы? – Эра склоняет голову к костлявому плечу, и Александр чертыхается про себя.

Должен был догадаться, что этой суке уже все доложили. Еще в тот момент, когда они ступили на землю Хаята.

– Лишь намеки, моя Тесса, – он чуть склоняет голову в поклоне. – Я доложу вам о результате, когда проверка будет…

– О, мы бы хотели знать обо всем, Тэр Александр, – сладко улыбается Эра, заставляя его зубами скрежетать. – Эта самая важная миссия для нас, – найти Сияющую. Без нее мы не сможем…

– Я все это знаю, – рычит Александр, не сдержавшись и вызывая ее довольную улыбку. – Я сообщу вам, Тесса Эра.

Дэус, явно не поспевающий за мыслью, переводит взгляд с одного на другую прежде, чем добродушно произнести:

– Ну-ну, не будем ссориться. Эра, ты ведь знаешь, Александр самый ценный наш Тэр. Его способности впечатляют, а потому мы и приняли его обратно, в объятия семьи. – Семьи… Скорее зудящее кровное родство, не позволяющее им ненавидеть друг друга открыто. – Помимо этого, именно он уловил энергию Сияющей, а значит, сможет найти ее.

– Будем… Будем надеяться, что нашему лучшему Тэру это удастся, – с приклеенной улыбкой шипит Эра.

– Что ж, если это все… – Александр быстро кланяется, делая шаг назад. – Я бы хотел отдохнуть. Дорога была изматывающей.

– Разумеется, мой дорогой! – Дэус взмахивает рукой несколько раз, словно шут на ярмарке. И Александр невольно хмурится, думая про себя, сколько еще он протянет до того, как Эра окончательно захватит власть. – Если тебе потребуется моя компания, или ты захочешь увидеть новых послушниц…

– Тэра Александра не интересуют женщины, не так ли? – хищно улыбается Эра, вставляя новую ядовитую иглу.

– Все верно, – отвечает он, и ни один мускул не вздрагивает на его лице. – Я предпочитаю работу развлечениям.

Эра пилит его ненавидящим взглядом, уже не скрывая своих истинных чувств. Ноздри на ее узком носу раздуваются, а тело, укутанное в дорогую золотую с голубым ткань, напрягается. Крупные золотые серьги в ушах позвякивают.

Александру она никогда не нравилась. Он не понимал, почему по ней сходят с ума послушники и многие приближенные Тэры. На его вкус Эре не хватало веса и мягкости черт.

Возможно поэтому она и ненавидела его. За то, что предлагала себя практически открыто, а он никогда так и не воспользовался этим предложением.

– И как ты только протянул столько тысяч лет на этой философии? – хохочет Дэус, и Александр замечает, как Эра смотрит на него с нескрываемым отвращением.

Он давно знал, что они не самая счастливая пара.

Особенно после того, как Дэус в полной мере насладился женой и переключился на молоденьких послушниц. Произошло это всего спустя несколько лет после обряда Соединения Судьбы. И Александр не винил Дэуса. Даже в этих незамысловатых девушках жизни было больше, чем в хладнокровной Эре.

– Не забудьте о вашем докладе, мы будем ждать его с нетерпением, – бросает она вслед, когда Александр уже выходит из дверей.

Он даже не оборачивается.

Знает, что это неуважение только взбесит гарпию, но ему плевать.

До одури хочется сейчас только оказаться рядом с той, чьи волосы пахнут приходящей весной.

Нельзя сказать, что я была избалована роскошью. Как и сказать того, что я ее не видела. В поместье маршала Зейна у меня было все. Но дворец Хаята поражал любое воображение.

Я с удивлением смотрела во мглу царившей ночи, вдыхая аромат пустыни сквозь окно, в котором не было стекол. Горячий воздух открыто бродил по моей комнате.

Лазурно-золотое убранство царило во всем. Тут и там на меня смотрели античные статуи из резного стекла, а потом просторные лестницы, увитые плющом, провожали нас сквозь бесконечные пролеты.

Меня беспокоила только Дея.

Когда Александр буквально растворился в ночном небе, предварительно воспарив в него, я едва поверила своим глазам.

С минуту принимала решение о том, стоит ли попытаться сбежать.

Осталась я лишь потому, что они увели Дею. А я не собиралась бежать без нее.

Нас поместили в соседних через коридор комнатах, козле двустворчатых дверей которых стояли «послушники», как их назвала Виера, в голубых туниках, больше похожих на длинные обрезы ткани, которые на них накинули и закрепили на груди золотыми брошами.

Для похищенных пленниц, комнаты у нас были более чем богато обставлены. И почему-то даже это вызвало во мне легкую панику.

Осторожно ступая босыми ногами по настилу ворсистого ковра, я обводила пальцем кромки глиняных сосудов, выставленных на комодах и столах, трогала невесомую ткань занавесок на окнах и такую же, голубую, свисающую балдахином с кровати.

Ни дверей, ни стекол не было. Это было очень кстати, потому что горячий ветер Хаята гулял по комнате свободно, хоть немного разбавляя жару.

Заглянув за угол стены, я обнаружила ванную комнату с купальней, в которую вели мраморные, песочного цвета ступени.

Тело, просящее отдыха, едва ли не заломило, когда я осторожно коснулась теплой воды, в которой плавали бутоны незнакомых голубых цветов.

Воровато оглядевшись, я поняла, что одна здесь. Единственное, что смущало – стекла не было и на этом окне, откуда открывался вид на горячую пустыню Хаята с немногими горящими огоньками в окнах далеких построек.

Порывисто скинув с себя брюки и чуть помучавшись со шнуровкой на лифе, я взошла по ступеням и погрузила тело в благоухающую воду, застонав от удовольствия.

На дно ванны тут же погрузилась сотня песчинок, захваченных мной из путешествия по пустыне.

– Из твоего окна вид гораздо лучше, чем с моего.

Этот насмешливый голос заставляет меня заорать и обхватить грудь руками, глубже погрузившись в воду. Взгляд лихорадочно метается по комнате в поисках полотенца, а Александр, сидящий прямо на окне и привалившийся спиной к стене, наблюдает за мной с горящими глазами.

– Ты!.. Ты!.. Беспринципный!.. Наглый!.. Бессовестный!..

– Твой словарный запас куда богаче, чем я думал, – его глаза опасно блестят, а губы все так же растянуты в белозубой улыбке, – это может стать проблемой.

– Любишь, когда тебе кланяются и безропотно подчиняются? – хмурюсь я.

– В этом есть своя прелесть, – Александр кивает, отводя взгляд в небо и смотря на звезды. А я нахожу глазами полотенце, и едва ли не начинаю стонать от безысходности. Высокая стопка стоит на полке прямо возле него. И что-то подсказывает, что Александр не станет кидать мне его, чтобы я могла прикрыться.

– Типичная мысль нарцисса и деспота.

Он оборачивается, и улыбка пропадает с его лица. Но я ничуть не боюсь. Мне плевать. Я зла до кейновых чертей, потому что он посмел явился без спроса в мою комнату, словно я его покорная рабыня. Собственность, личное пространство которой он может нарушать, когда вздумается.

– Я уже говорил тебе держать язык за зубами…

– Да, не то вырвешь его, – безразлично отвечаю я, параллельно загребая на себя побольше голубых цветов. Сама мысль, что он все равно видит меня сквозь прозрачную гладь воды, вызывает слепое бешенство. – Чего тебе надо, Александр? Я уже сказала, что скорее сдохну, чем лягу с тобой в одну кровать. И скорее заколю тебя во сне, чем начну тебе подчиняться…

Всего секунда, одно движение… Я лишь успеваю моргнуть, а его фигура уже не сидит вальяжно на кромке окна. Его рука сталью смыкается на моих щеках, больно притягивая к своему лицу.

– Со мной никто не смеет так разговаривать, – рычит он, сверкая голубыми глазами.