– Привет, Свет! – поздоровалась она.

И Светка, удивив Вячеслава, обняла девушку.

– Танька! Привет! Как здорово! Вы тоже на премьеру?

– Да, – кивнула она, а потом посмотрела на Вячеслава. – Привет, Слава.

Она явно не собиралась скрывать, что они знакомы. И это понравилось Вячеславу.

– Вы знакомы? – удивилась Светка. – И когда же вы успели?

– Ой, мы познакомились недавно. И при весьма интересных обстоятельствах.

Серо-зеленые глаза девушки загорелись лукавством. Вячеслав не мог поверить, что она сейчас расскажет об их знакомстве в душе. Он вспомнил обшарпанное помещение душевых, и стройную девушку, завернутую в полотенце. И смех. Она была там все время, пока он прижимал Светку к двери, и вдыхал аромат ее терпких духов. Она была там и ждала походящей минуты, чтобы выскочить как чертик из табакерки, сразив его своим смехом. От воспоминаний, Вячеслав на какую-то секунду вовсе забыл, где находится и зачем. Он опомнился, когда Светка дернула его за рукав, привлекая внимание.

– Собака? У тебя есть собака? – удивилась Светка.

– Да. У него есть собака. И она уселась посередине дорожки, не желая меня пропускать. – рассказывала Татьяна, и в глазах ее играли хитринки.

—Она такая большая?

– О, да! Просто волкодав какой-то! Огромный и страшный пес. Пришлось сдерживать его, чтобы я могла пройти.

И Вячеслав не сдержался. Сам рассмеялся, от чего-то радуясь этим преувеличенным описаниям. А может, просто представил себе этого «грозного волкодава», которого пришлось «сдерживать». И под ошарашенный взгляд Светланы рассказал, как было на самом деле. Вернее назвал породу «волкодава», правда, не забыв пояснить, что это мамина собака. Он почувствовал, что от умиления Светлана еще ближе прильнула к нему, и, посмотрев на нее, он понял, что наличие карликовой собачонки прибавило ему баллов в ее глазах. И по какой-то придури, именно в этот момент, он не хотел от нее авансов. Он желал бы остаться наедине с другой. С той, что сейчас отводила свой взгляд, хотя за их пару коротких встреч всегда смотрела ему в глаза.

А потом стало уже не до взглядов. К ним подошел тот парень, который пришел с девушкой. Он мельком поздоровался с ними и, наклонившись к самому ее уху, сообщил, что они уже купили билеты. И пора идти в кинозал, так как кино уже скоро начнется. Этот блондин уверенно обнял Татьяну за талию, и притянул к себе. Она мягко отстранилась. Но все же ушла с ним, к еще двум парам, ожидающим неподалеку. А Вячеслав последовал за Светкой занимать свои места.

* * *

Вячеслав вскинулся на сиденье, от разбудившего его стука в лобовое стекло. Уже рассвело, но свет был еще мягким, словно немного серый, едва сдобренный ночной мглой. Он увидел уставшее лицо Алевтины, подающей знак, открыть для нее дверцу со стороны пассажирского сидения. Он потянулся и открыл для нее дверцу. Она забралась в машину, и с легким вздохом откинулась на спинку сиденья, закрыв глаза. Она была по-прежнему одета в голубую форму, правда без белого халата.

– Что ты тут делаешь? – спросила она, не поворачивая головы и не открывая глаз. – Я же велела тебе ехать домой и поспать.

Вячеслав провел ладонью по лицу, пытаясь прогнать навалившуюся сонливость. Видимо он все же уснул.

– Я и поехал. Даже принял душ.

На этот раз Алевтина посмотрела на него. Она больше даже не пыталась скрывать беспокойство за подругу. Вячеслав наблюдал, как глаза ее наполняются слезами, она всхлипнула раз, другой, третий, а потом спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. Был бы здесь Константин, он бы сию же минуту начал успокаивать жену, уговаривать ее, а мог и вовсе приказать успокоиться. И Алевтина бы, так или иначе, взяла бы себя в руки. Но он знал, чего хотела сейчас Алевтина. Поэтому сидел и смотрел перед собой на рулевое колесо, словно не замечая рыданий подруги и собственное желание последовать ее примеру. А потом, когда Алевтина немного успокоилась, достал пачку сигарет, и протянул одну девушке. Она покачала головой, высмаркиваясь в изрядно промокший платок.

– Я же бросила, –напомнила она.

– Я тоже, – щелкнув зажигалкой, Вячеслав прикурил.

Алевтина сама взяла из пачки сигарету и прикурила. Они оба долго молчали. Да и о чем можно говорить, когда бессмысленной кажется любая тема, кроме главной. А ее они оба не хотели касаться. Но невозможно было просто сидеть и молчать бесконечно долго. Вячеслав выбросил окурок, прочистив, саднившее горло, предложил отвести Алевтину домой.

– Мое дежурство еще не закончилось. Да и Костя не поймет, если я смоюсь, пока он спит на кушетке в моем кабинете, – попыталась пошутить Алевтина, и надо отдать ей должное, даже улыбнулась уголками губ.

– Он так и не поехал домой?

– Нет.

И больше не осталось сил. С самой первый секунды, как только он подъехал к больнице, он хотел только одного, узнать, как там Татьяна. А когда Алевтина села к нему в машину, этот вопрос прожигал дыру на кончике его языка. Но теперь, даже не осознав до конца, что задает вопрос, спросил:

– Как она?

Подруга кивнула, словно все это время ждала, когда же он спросит.

– Без изменений. Хочешь, я проведу тебя к ней? Прямо сейчас?

Он не знал. Пусть это было трусостью, но не мог с уверенностью сказать, что да, он хочет пойти. Он боялся себе даже представить, что увидит. И одно дело знать, что до этого еще несколько часов, а другое понимать, это произойдет прямо сейчас.

– Это возможно? Мне можно к ней?

– Нет. Но я могу провести тебя. Ведь она твоя жена. Пошли.

Алевтина вышла из машины. Вячеслав помедлил лишь секунду. И пока он шел за подругой, думал о том, что всего сутки назад, ему была ненавистна холодная вежливость жены, ее равнодушная улыбка. Он знал, что она его не простила. Но теперь, отдал бы все, чтобы вернуть все это. И пусть она ненавидит его целую вечность. И это желание было таким острым. Это было странно, ведь любовь между ними прошла. Да, она все еще много значила для него. Но разве он уже не был влюблен в другую? Тогда почему, от простых слов Алевтины «она твоя жена», у него перехватывало где-то за грудиной.

Вячеслав увидел Татьяну раньше, чем вошел. Смотровое окошко полностью открыло ему то, что ожидало внутри. Чтобы справиться с дрожащими пальцами он сжал их в кулаки. Но это не помогло. Потому что дрожь лишь усилилась, сжимая внутренности, заставляя каменеть мышцы. Даже в самом страшном сне он не мог предположить, что когда-нибудь, ему придется увидеть ее такой. Вячеслав понимал, что не готов к такому. Да и не возможно хоть немного подготовиться к подобному зрелищу. Раньше он считал, что относится к тем мужчинам, которые в критической ситуации умеют взять себя в руки. Как же он ошибался. Он понял это именно сейчас, когда отступать было слишком поздно. Неосознанно, он поднял ладонь и зажал ею рот, словно боясь, что закричит и разорвет давящую тишину отделения реанимации, с ее тяжелой сонливостью и угнетающими звуками аппаратуры, следящей за показателями и поддерживающей жизнедеятельность тех несчастных, которые попадали сюда.