Черт, он провел большую часть своей жизни со своей пожилой матерью и Марией. Лишь последние шесть лет или около того он проводил время с ровесниками, и это были другие гибриды, результаты экспериментов его отца, которые тоже провели свою жизнь в ловушке на острове и не имели понимания о социальных тонкостях, как и он.

Конечно, в последние годы на острове были бессмертные женщины. Охотницы, которые остались на острове, чтобы попытаться помочь тем, кто выглядел достаточно нормально, адаптироваться/ приспособиться к обществу, а также помещать вернуться Дресслеру на остров. Однако большинство из них имели пару. И он подозревал, что опыт, который он пережил с пятью свободными, нетипичен для человеческих отношений.

Так что, по сути, Торн понятия не имел, как самцы и самки нормально уживаются. Например, уместно ли было ему прикоснуться к ней? Даже просто пожать ей руку или коснуться ее руки? А как насчет поцелуев? — подумал Торн, глядя, как шевелятся ее губы. Сколько времени пройдет, прежде чем он сможет поцеловать ее? Был ли стандартный промежуток времени между встречей и моментом, когда поцелуи могли бы быть уместными? И должен ли он сначала спросить разрешения? Потому что у него действительно было ужасное, нарастающее желание накрыть ее рот своим и…

«Земля вызывает Торна!»

Он моргнул, когда эти слова пронеслись в его мыслях. Стефани произнесла их полузабавным и полураздраженным голосом, что наводило на мысль, что она произносила их не в первый раз или, по крайней мере, некоторое время пыталась привлечь его внимание.

«Извини. Да?» — сказал он, переводя взгляд с ее сочного рта на ее прекрасные глаза.

— Ты будешь омлет? — Она указала на чашу, которую протягивала.

«Ой. Да. Спасибо, — пробормотал Торн, беря у нее миску и скривившись, извиняясь, сказал: — Прости. Я задумался.»

«О чем?» — с интересом спросила Стефани, взяв несколько кусочков бекона, прежде чем передать ему тарелку.

Торн быстро поискал в уме более приемлемый ответ, чем «поцеловать тебя», когда отложил яйца и взял бекон. Но к тому времени, когда он взял несколько полосок и поставил тарелку на стол, единственное, что пришло ему в голову, было: «Ты упомянула, что члены твоей семьи находились в камерах на острове. Я знаю, что Декер был там и что он муж твоей сестры?

Кривая улыбка изогнула губы Стефани. «Ага. Я была расстроена этим. По закону он может быть только моим зятем, но на самом деле он стал мне настоящим братом. Старший брат PITA, в котором нуждается каждая девушка».

— PITA? — неуверенно спросил Торн.

«Акроним от Pain In The Arse (заноза в заднице)», — объяснила Стефани с ухмылкой, и когда Торн поднял брови, она пожала плечами. «Все старшие братья иногда являются PITA, и Декер не исключение. Я думаю, что это работа старших братьев по всему миру».

«Ах». — Торн кивнул.

«Но дядя Вик тоже был там», — добавила она.

— Дядя Вик? — спросил он с замешательством. — Я думал, ты и твоя сестра — единственные Макгиллы, которых обратили и…

«Ой. Извини.» — Она закатила глаза. — «После того, как меня спасли от Лео, он был мерзавцем-изгоем, который обратил и мою сестру, и меня», — она остановилась, чтобы объяснить. «В любом случае, после того, как меня спасли и я закончила оборот, меня отправили в Порт-Генри, чтобы я жила с Элви и Виктором Аржено. Виктор — брат Люциана. Ну, один из них. У них много братьев и сестер. Я думаю, — добавила она, слегка нахмурившись. «Я имею в виду, что знаю семь или восемь братьев и двух сестер, но подозреваю, что есть и другие, которые просто еще не добрались до Канады».

Торн ободряюще кивнул.

«Итак, Виктор — один из младших братьев Люциана, и он и его жена Элви удочерили меня и стали мне приемными родителями. Я жила с ними, пока не переехала сюда. Ну, по крайней мере, в половине случаев, — добавила она. «Другая половина времени была разделена между Дриной и Харпером, Бо и Тайни».

— Дрина и Харпер Стоян, которым принадлежит второй дом? — сказал он, не то чтобы спрашивая, а просто проверяя свою правоту.

— Да, — сказала Стефани, прежде чем положить в рот яичницу.

— А кто такие Бо и Тайни? — с интересом спросил Торн. — Я думаю, ты уже упоминала эту Бо. Она охотница? — На этот раз это был правильный вопрос.

Стефани закончила жевать, проглотила и сказала: «Да. Бо и Тайни привезли меня в Порт-Генри. Так они встретились и узнали, что они спутники жизни», — добавила она с ухмылкой. «Бо и Тайни как бы удочерили меня как. . младшую сестру, я думаю, это лучшее описание. Они оба вместе с напарницей Бо, Эш, как правило, объединяются со мной, когда меня тоже вытаскивают на охоту». Выражение ее лица стало серьезным, прежде чем она добавила: «Бо и Эш тоже были в камерах с дядей Виком и Декером».

— Бо и Эш, — пробормотал Торн, мысленно перебирая бессмертных, которых он встретил после того, как охотники наводнили остров и сразились с людьми его отца.

«Бо бледная, как смерть, с черными волосами и кончиками цвета фуксии, а у Эш великолепная смуглая кожа и короткие волосы с окрашенными кончиками, они выглядят так, как будто они горят».

«А-а-а». Торн кивнул, когда в памяти мгновенно возникли образы двух женщин. «Они остались в доме и помогли внучке Марии, Сарите, пройти оборот».

Стефани улыбнулась. «Ага. Она им понравилась. Сказали, что из нее выйдет хороший охотник.

Когда Торн поднял брови, она рассмеялась и добавила: «Это высокий комплимент от этих двоих».

— А, — сказал он с пониманием, а затем наклонил голову и с любопытством спросил, — Дэни и Декер тоже жили у Виктора и Элви?

«Нет.» — Ее улыбка погасла, часть света ушла из ее глаз, и она, казалось, немного закрылась. Прежде чем Торн успел задать дальнейшие вопросы, Стефани внезапно выпрямилась, к ней вернулась улыбка — хотя она выглядела несколько натянутой — и она сказала: — А, что это только ты мне вопросы задаешь?

Глаза Торна расширились от обвинения в ее тоне.

«Ты просто продолжаешь задавать вопросы, а я просто продолжаю отвечать», — указала она, а затем объявила: «Теперь твоя очередь».

«Моя?» — спросил Торн, по его телу пробежала волна тревоги, и перья зашевелились, прежде чем он успел уловить естественную реакцию и остановить ее.

«Ух ты.»

Торн осторожно взглянул на Стефани, заставляя свое тело расслабиться. «Что?»

«Я предполагаю, что это шевеление связано с тем, что ты встревожен тем, что теперь ты окажешься на горячем?»

Торн нахмурился и взглянул на свое кресло, но не увидел ни проводов, ни чего-либо еще, что указывало бы на то, что его поджарят.

— Это такое выражение, — весело сказала Стефани. «Это означает, что я буду задавать тебе несколько, возможно, неудобных или смущающих вопросов, а ты начнешь потеть, пытаясь понять, как на них ответить».

— О, — пробормотал он, расслабившись на своем сиденье и настороженно глядя на нее.

«Так? Это шевеление/ дрожь была реакцией на тревогу?

— Возможно, — сказал он тихо.

Она открыла рот, чтобы заговорить, помедлила, а потом ее глаза расширились от ужаса, и она спросила: «Это тоже было тревогой, когда я коснулась твоей шеи?»

— Нет, — заверил ее Торн, не желая, чтобы она не прикасалась к нему из беспокойства, что она его расстраивает.

Она наклонила голову. — Испугался?

Зная, что она спрашивает, не поэтому ли он так разозлился, когда она прикоснулась к нему, он кивнул. Хотя это была не совсем правда. Он был поражен удовольствием, которое пронзило его, а не самим прикосновением.

«Хорошо, значит, это похоже на эмоциональный стояк», — сказала она с ухмылкой. «Говорящий, когда ты расстроен или напуган».

Глаза Торна недоверчиво расширились.

Стефани рассмеялась над выражением его лица и покачала головой. «Расслабляться. Я просто дразню. Ты выглядишь очень обеспокоенным тем, что я могу спросить, и я не хотела тебя напрягать, поэтому надеялся разрядить обстановку».

Торн заставил себя расслабиться или попытался. Женщина была немного непредсказуемой, время от времени высказывая несколько шокирующие комментарии. По крайней мере, это шокировало его, но тогда что, черт возьми, он знал? Он провел большую часть своей жизни в изоляции на острове с двумя пожилыми дамами.