Рин поставила точку в своём манифесте, взглянув на молчавшего Аркариса, она нашла его реакцию удовлетворительной и радостно хлопнула в ладоши, торжествуя свою победу.
– Надеюсь, моя позиция ясна, для обсуждения деталей можете обратиться к королю Лонада, – принцесса выжидательно посмотрела на северного правителя, а на ее лице явно читалось желание, чтобы последний поскорее удалился. Но вместо этого Аркарис удобнее устроился на своём месте, закинув ногу на ногу и разместив локти на низкой спинке.
– Все, кроме принцессы – вон, – приказ был отдан спокойным голосом, но сила в этих словах заставила повиноваться даже поданных другого королевства. Риннахад постаралась не подавать виду, но теперь, оставшись один на один со «Зверем», ей стало действительно страшно.
– К чему ты устроила это представление? – с ухмылкой на лице прервал тишину Аркарис.
Риннахад молчала, чувствуя, будто ее отсчитывали как провинившегося ребёнка.
– Что же, признаю, ты меня позабавила…
Принцесса не подняла взгляда с колен, на которых лежали руки, при следующих словах Зверя сжавшиеся в кулаки.
– Но ты пожалеешь, если устроишь подобное во время отплытия.
– Отплытия? – Риннахад не понимала, о чем говорил этот нахальный чужак, разве она только что не высказала свои условия, почему он не стал с ними считаться?
– Да, через пару часов ты отправляешься в Таргурис…
– Да с какой стати! Мы связаны, а ты хочешь так просто разрушить мне жизнь? – вспыхнула Риннахад, говоря на эмоциях, она не слишком старалась подбирать выражения. – Я не одна из твоих рабынь, чтобы ты посмел не считаться с моим мнением, я твоя «разделённая», – рука с печатью вскинулась вверх, но даже этот резкий жест не привлек внимание Аркариса, чёрные глаза наблюдали за происходящим скучающим взглядом, что окончательно выводило принцессу из себя.
– Я кровь и плоть Таисэхад, я дева рода Монгетум, я принцесса Лонада, – на последнем восклицании Риннахад не стерпела, и уже встав со своего места, очаровательно топнула ножкой в своём неудержимом недовольстве, – и, – Рин на мгновение остановилась перед окончательным заявлением, – Я не покину этот остров, – она проговорила это, выделяя каждое слово, и теперь смотрела на пока бездействующего Аркариса, чувствуя, как тело начала пробирать мелкая дрожь, – Корабли Таргуриса должны покинуть Лонад… – в заключении тихо произнесла принцесса, сжимая запястье, где чернело чужое имя.
– Хорошо, – низкий, глубокий голос отзывался искрами по коже, Аркарис прикрыл глаза.
Хищно ухмыльнувшись, он провёл языком по ряду ровных зубов. Риннахад проследила за рукой, что достала из-за спины украшенные самоцветами ножны. Принцесса неосознанно попятилась назад, когда мужская кисть легла на эфес, но она споткнулась о мебель и упала, вскрикнув от испуга. Зверь словно почуял страх, поддавшись вперёд, он настиг принцессу посредине огромных покоев, наступив на длинные полы чужих одежд.
– Нет, стой, – Рин билась и вырывалась под возвышающейся угрозой, но все было тщетно, – Если ты ранишь меня, то тоже почувствуешь боль… – она попыталась уцепится за последнее открытие, совсем недавно подарившее немного уверенности.
– Мне хочется знать, кто позволил тебе так говорить со мной? – Тэганар не обратил внимания ни на немощные потуги принцессы освободиться, ни на животный страх в синих глазах, слишком сильно сжав чужую челюсть, он не ослабил хватку, даже услышав приглушенный стон боли, – Успокойся, – ледяным тоном «попросил» северный варвар, а принцессе ничего не осталось, кроме как подчиниться, – Если так сильно хочешь остаться здесь, то я не против.
Влажные от подступающих слез глаза вспыхнули неверием и слабой надеждой, но их тут же вытеснил ужас.
– Но то, на чем имеется мое имя – принадлежит мне, и я заберу это с собой.
Крупная ладонь накрыла рот, украв возможность молить о пощаде, вжав чужой затылок в холодный каменный пол, Тэганар поставил колено на солнечное сплетение, чтобы обездвижить жертву, а идеально заточенное лезвие кинжала, поддев рукав, легко прорезало ткань до самого плеча.
– Отрезать руку? – Аркарис рассуждал вслух, прикидывая место разреза, казалось, он искренне наслаждался мучениями принцессы, – Нет, одна рука слишком дёшево, – скалясь своей хищной улыбкой, Зверь приблизился к лицу и прошептал, – Пожалуй, твою глупую головку я тоже заберу, – перехватив рукой плечо, он позволил Риннахад почувствовать холодную сталь, прислонив кинжал к девичьей шее, сразу после чего в покоях раздался громкий крик.
– Что произошло? – глаза Иноратема наполнились обжигающей ненавистью, а взгляд этих глаз, ровно как и меч, был готов пронзить Аркариса насквозь.
– Ваша сестра не обучена манерам, – кинжал с громким лязгом возвратился в ножны, Тэганар неохотно остановился, и легким движением поднял, прикрывающую растерзанный рукав, принцессу за локоть. – Полагаю это ваша оплошность, – по виду нового короля Лонада было ясно, что тот бежал, но все равно пришёл слишком поздно, Аркарис ядовито улыбнулся, добавив пропитанное притворством, – Ваше Величество.
Иноратем проигнорировал выпад, устремив взгляд на сестру – она выглядела напугано, а на её шее алела тонкая нить ранки, на которой вскоре, словно бусины, выступили капельки крови. Тэганар знал, что Иноратем увидел, но, или скорее потому – лукаво усмехнулся – для короля Лонада он сейчас представлялся змеёй, что заползла в дом, Иноратем мог попробовать избавиться от напасти, и эта попытка закончилась бы смертью, но, к сожалению, нельзя было заранее знать чьей. Иноратем сжал кулаки до побеления костяшек.
– Риннахад, подойди ко мне, – голос Иноратема смягчился, в нем сквозила вина, но Рин осталась неподвижной, она смотрела в пол, и не видя выражения её глаз, Иноратем надеялся, что дело было только в том, что Аркарис все еще цепко держал принцессу за локоть.
– Что и требовалось доказать, – Тэганар равнодушно оглядел принцессу, а после тут же толкнул её в сторону старшего Монгетума. – Эта девчонка испорчена самовольством. – он заметил, как Рин в страхе прижалась к брату, – Но меня это не пугает, – Аркарис с напускным безразличием посмотрел в синие глаза Иноратема, – Надеюсь, все готово? – его взгляд источал мороз, но губы растянулись в милой улыбке, тон голоса был совсем не вопросительным.
– Риннахад, – выдохнул Иноратем, стоило Аркарису покинуть покои, – Что здесь произошло? – беспокойно продолжил он, обращая все внимание на сестру.
– Не трогай, – Рин отбила руку, что хотела увести выбившуюся прядь за ухо, – Я хочу побыть одна, – она старалась говорить сдержанно, но ее дыхание стало прерывистым, а лицо осталось слишком бледным.
Некоторое время они просто стояли в тишине. Через растворенные двери балкона в помещение проникали звуки и запахи угасающего дня, знакомая песнь ветра и моря, легкий аромат цветов, те же самые, что были вчера, и великое множество дней до… И великое множество дней, которые будут после, теперь это казалось невероятной глупостью – думать, что с последним Монгетумом исчезнет и мир. Маленькая царапина на шее – пустяк, Рин рушилась внутри, а мир оставался прежним. Даже страшно: спокойствие и благоденствие острова, которые всегда видела Рин, от которых ей временами хотелось сбежать, остались столь неизменными, что среди спутанных мыслей зрела странная надежда, будто все произошедшее было кошмарным сном. Тёплые руки брата укрыли плечи объятием, Иноратем прижал сестру крепче, почти унимая ее мелкую дрожь. Конечно, эта надежда лишь самообман, но сейчас Рин так сильно хотелось обмануться. Почему-то ей вспомнился день, когда она проснулась из-за страшного сна, кошмар казался настолько реальным, что принцесса долго не могла успокоиться. В ту ночь Иноратем так же тепло обнимал её, а когда она подняла заплаканное лицо, то увидела столь редкую – искреннюю улыбку. В мыслях принцесса полностью погрузилась в память о прошедшем дне, и сбегая от ужасающей действительности, на мгновение приняла воспоминание за реальность, поднимая лицо вверх, Рин ждала увидеть улыбающееся лицо брата. Ей едва удалось сдержать себя от вскрика, словно она обожглась, потому что в синих глазах, смотрящих на неё в ответ, подобно штормовому морю, бурлило невыразимое страдание.
