Завуч закрыла дверь и удалилась.
– Я это просто так не оставлю… – учительница театрально вертелась на стуле и в итоге бросила журнал на пол, – Наверное вы немного удивлены? – она повернулась к классу, все ещё оставаясь на стуле и уже держа в руках портрет Пушкина, – Меня зовут Ульяна Владимировна, и я ваш новый учитель русского языка и литературы, а это Александр Сергеевич, и мы с ним не на дружеской ноге, – Ульяна Владимировна развернулась и повесила портрет вверх ногами.
Бархатный голос, милая улыбка и самое главное – горящие глаза, желание нести детям интересное делало новую учительницу приятной во всех отношениях женщиной.
Ученики начали переговариваться, не очень приятная всему классу особа по привычке достала телефон, чтобы заснять происходящее.
– Барышня на последней парте второго ряда, прошу прислать мне это видео, я выложу его самостоятельно, – учительница изящно спрыгнула со стула и села на свое кресло. Варя убрала телефон со смущением.
– Кхм, вижу вы тут, типа, ответственные, у всех учебники! Феноменально! Откройте пятую страницу.
Зашуршали листы.
– А нет! Закройте.
Класс засмеялся.
Ульяна Владимировна покручивалась в кресле в поисках чего-то. Она начала открывать ящики стола и закрывать их с громким стуком.
– Я забыла ещё одну очень важную вещь, – она повертела в руке чёрный маркер, – Кто в классе смелый?
Тишина прерывалась хихиканьем.
– Нет, значит?
Тишина всё продолжала тянуться.
– Я! – крикнул Алёша, сидевший на первой парте второго ряда.
– Вот как! Что, очень смелый?
– Кнш, – он кивнул головой.
– Настолько, что сможешь разрисовать портрет Пушкина?
– Вы шутите? – Лёша засмеялся и покраснел.
Соня сидела в лёгком недоумении. “Что за цирк?” думала она. Конечно, Пушкин тоже не очень ей нравился, но такого на уроке литературы она точно не ожидала. Все эти мысли напугали её, показав, что она не такая смелая, как думала.
– Я очень серьёзная, по мне, что, не видно?
Класс захохотал. Лёша встал и взял маркер, направившись к стулу у доски.
– А он не дотянется, – сказал друг Алёши и по совместительству сосед.
– Дотянется, – махнула рукой Ульяна Владимировна.
Бондарев встал на стул и начал тянуться к перевёрнутому портрету.
– А что мне рисовать?
– Что хочешь.
– Прям всё что хочу? – ухмыльнулся он.
– Постарайся приложить фантазию, – Ульяна Владимировна заваривала себе чай.
Лёша написал на лбу Пушкина "Boom" и с гордостью спрыгнул со стула.
– Это граффити, – сказал он, указывая маркером на свою работу.
– Отлично, молодец. За сегодня пять.
– Реально? – спросил он, выпучив глаза.
– Да.
– Пизд… – начал шёпотом, садясь к своему соседу по парте.
– Сейчас будет четыре, – улыбнулась Ульяна Владимировна.
– Простите, простите!
– Кто ещё хочет?
Класс как-то хитро молчал.
– Ну ладно, не буду вас мучить. У нас уже времени почти не осталось, но ничего. Почему же я все-таки не люблю Пушкина? Ну, если говорить грубо, то он противный человек, Ульяна Владимировна будто ждала возражений, но в ответ получила напряжённое молчание.
– Вы его не знаете! – заявила Соня.
Учительница встрепенулась.
– А ты его знаешь?
– Конечно, нет! Но, читая его произведения, можно понять, что Пушкин очень ценил друзей и чувства у него всегда светлые!
“Вот какие уроки литературы должны быть!” – подумала Даша.
– Кхм-кхм, не очень хочу это говорить, но мне тоже Пушкин не нравится, – Вероника Волчанова встала со стула, гордо выпрямив спину, – он уже устарел!
Соне будто дали пощёчину сразу двумя руками. Даша вместе со всем классом наблюдала за этой удивительной дуэлью, что ещё больше бесило девочку.
– Так, прошу успокоиться! – глаза Ульяны Владимировны засверкали ещё ярче. – Сядьте пожалуйста. Откройте, всё-таки, пятую страницу и прочитайте заглавие.
– Жизнь А. С. Пушкина, – сказала Даша.
– Прочитай первую строчку.
– Пушкин родился в 1799 году в Москве…
– Стоп! – она расправила ладонь, – Всё, спасибо. Ну и что? Какая нам разница, где и когда он родился? – Ульяна Владимировна достала из ящика мусорный мешок, – поэтому бросаем сюда эти учебники, – она встала со стула и начала ходить по рядам.
Соня первая бросила учебник в мешок, хотя не совсем понимала своих действий.
– Первый пошёл!
Глаза у всего класса засверкали то ли от испуга, то ли от интереса. Это какое-то новое, ещё неизведанное учёными чувство. Когда ты ждешь и надеешься на что-то хорошее, а получаешь ещё лучше. Это почти разочарование, только в хорошем ключе.
– Самое главное – как он прожил! Как он учился, как работал, как любил и ненавидел. Запишите себе домашнее задание: подумайте над тем, как вы дружите, как просыпаетесь, идёте в школу и учитесь. Если получится написать или рассказать довольно много, значит ваша жизнь увлекательна! А это самое главное. Пишите историю своей жизни так, чтобы её было интересно изучать. На сегодня всё. Увидимся завтра.
Прозвенел звонок и ребята вышли из класса воодушевлённые и весёлые.
* * *
Даша и Соня шли, запыхаясь, к Людмиле Романовне, занимающейся воспитательными работами в школе. Её каморка на первом этаже у столовой хранит в себе весь криминал школы, докладные и объяснительные.
Повернув ручку, Соня обнаружила, что каморка заперта.
– Постой, пожалуйста, здесь. Я пойду у Тёти Оли спрошу.
Даша осталась сторожить кабинет. Спустя некоторое время Соня вернулась уже с Людмилой Романовной.
– Здравствуйте, ну рассказывайте, что у вас опять. Ох уж этот 8Б!
Соня и Даша зашли в комнатку и сели на стулья перед захламлённым рабочим столом. Людмила Романовна удобно устроилась в своём кресле в предвкушении интересных новостей. Она любила свою работу и действительно стремилась помогать детям в сложных ситуациях.
– На уроке физкультуры мы сдавали норматив…
– Бег в семь кругов, – продолжила Даша.
– Да, достаточно сложный норматив. У нас в классе есть гимнастка, Катя Владова. Она смогла пробежать почти все круги, но ей стало очень плохо.
– Так… – кивнула учительница.
– Евгений Владимирович начал её обзывать и толкать. Мы отвели Катю в медпункт. После пошли обратно, – осторожно сказала Даша.
– Он начал спрашивать, кто сколько пробежал, и ставить оценки. Кате он поставил пропуск. Я сказала, что это нечестно, а он бросил журнал на землю и грубым тоном послал нас в школу, – продолжила Соня, вообразив, что сидит на важном допросе прямо в Скотленд-Ярде.
– И ещё всем двойки поставил, – дополнила Даша.
Людмила Романовна изменилась в лице: она нахмурила брови и наклонила голову набок, одновременно поджимая губы и потирая подбородок.
– Где сейчас Катя?
– У медсестры, но может домой пошла. Мы не знаем.
– Так… смотрите. Если ей стало плохо, то, вероятно, у неё есть противопоказания, а значит, она должна приносить справки…
– Любому человеку станет плохо после шести с половиной кругов! Эти «нормативы» ненормальные! Их нужно изменить! – Соня начала повышать тон.
– Пф, изменить! Они всю жизнь такими были, мы тоже бегали и ничего – живые, здоровые. Тем более, она спортсменка. Так что нормативы тут ни при чём. С оценками я разберусь, а вот насчёт поведения Евгения Владимировича я даже не знаю…
– Мы не выдумываем! – девочки встали со стула.
– Я вам верю. Сегодня в четыре часа у нас будет совещание, и я обязательно подниму этот вопрос.
– Спасибо! До свидания!
Девочки тихо закрыли за собой дверь.
– Ты думаешь, она нам поможет?
– Наверное, – пожала плечами Даша.
Жалюзи на окнах пропускали оранжевый свет солнца и отражались на гранитном полу, что состоял из больших ромбов, по которым старательно прыгали ученики всех классов. Через коридор ходили кривые строи младшеклассников, возглавляемые учителем. Они направлялись в столовую с по-взрослому печальными лицами, зная, что сегодня им придётся кушать сухой рис с костлявой рыбой, ровно такой же, как и неделю назад.
