Да, я помню, что я сам один из тех, кто проживает чужую жизнь. Но я не делал этот выбор. Кто-то другой сделал его за меня. А вот у демона, который сейчас стоит передо мной и пытается дружелюбно разговаривать – этот выбор был. И он, по сути, убил эльфийку. Если не убил, то по крайней мере, посадил в заточение на эти долгие годы.

– Не хочу врать вам… – начал я. – Потому что, по сути, это вы…вернее тот, кто внутри вас…Елки-палки! Я уже сам запутался.

Я взялся за голову и дал себе время остыть. Потому что не Лайду Грунф оказывается я знал все это время. Не пожилая эльфийка учила меня управляться с Зевсом. Не она была так добра ко мне во время учебы. Это все демон, завладевший ее телом. Но разве это что-то меняет? Разве, поняв, что намерения демона чисты и он приносит пользу, я могу оставить душу настоящей госпожи Грунф гнить где-то в чертогах разума преподавателя по контакту с печатью?

– Я хочу сказать, что вряд ли вы сможете заключить со мной сделку, – я наконец взял себя в руки. – Есть Кодекс Скитальца, и я не могу его нарушить.

– Вы правы, студент Роуз, – женщина села рядом со мной и положила свою холодную ладонь на мою руку. В которой я держал кинжал. – Но позвольте мне тогда хотя бы озвучить свое предложение, прежде чем вы пойдете к ректору и донесете на меня.

– Говорите… – процедил я, понимая, что даже этим разговором предаю кодекс.

– Лайды Грунф нет уже давно. Я завладела этим телом, когда она была еще студенткой Олимпуса. Но сделала я это не только из собственных интересов. Хотите знать кто еще хотел этого?

Я безмолвно поднял на эльфийку свои глаза.

– Она сама, – ответила госпожа Грунф. – Для того, чтобы безоговорочно завладеть телом, нужно согласие и помощь самого купидона.

– Как? Как она могла захотеть по собственной воле расстаться со своей жизнью? Вернее, отдать ее в руки кого-то другого?

Эльфийка тяжело вздохнула, как будто пытаясь отыскать ответ в своей памяти.

– Лайда Грунф была изгоем в Олимпусе, – тихим голосом начала она. – И не тем изгоем, которых вы знаете сейчас. Ее гнобили, у нее ничего не получалось на уроках. Друзей не было. Потому что никто из купидонов не хотел иметь с девочкой ничего общего. Я была ее единственной подругой. И не самой лучшей, если признаться. Однажды я просто предложила ей поменяться местами и закончить это все. Травлю. Унижения. Издевательства.

– И она согласилась… – закончил я за преподавателя.

– Верно. Конечно, как и любой человек или нелюдь спустя время она пожалела о своем решении. Потому что я смогла заслужить уважение и добиться успеха на этом поприще. Она была свидетелем этому и поняла, что потеряла.

– Что было потом?

– После окончания школы мне предложили должность преподавателя по предмету, в котором у вас сейчас не самые большие успехи, – она улыбнулась самой себе. – Но я могу помочь тебе все исправить.

Я помотал головой не зная, что делать. С одной стороны, пленница сама решила стать пленницей. Проявила слабость и трусость. То, что выжигают из мозга каждого купидона с самого начала обучения. Она сама отдала свою жизнь в руки демона.

Гремлин же все исправил. Можно сказать, что заслужил для себя эту новую жизнь. И кому из них теперь на самом деле принадлежит это тело? Тому, кто с ним родился или тому, кто прожил в нем все эти годы?

Нет. Это ничего не меняет. Скиталец является покровителем гремлина, а не наоборот.

– Едва завладев телом Лайды Грунф, – продолжила одержимая, не дав мне возможности перебить ее. – Я потратила многие ночи, чтобы заменить информацию на триста сорок четвертой странице. Раньше там было все о том, как избавиться от одержимости. Теперь там сведения о том, как попасть в семнадцатое измерение.

– Никто не бывал в семнадцатом измерении до того, как вы не написали об этом? – удивился я.

Эльфийка кивнула.

– Долгие годы практики и я добилась того, чтобы скитальцы смогли путешествовать между мирами. Страницы в книгах зачарованы магией. Если вы захотите, то сможете легко снять чары и все вернется на свои места…

– У студентов будет информация об изгнании демона, но не будет ничего о семнадцатом измерении…

Престарелая женщина кивнула.

– Вы говорите мне все это, чтобы надавить на жалость? – спросил я перед тем, как принять решение.

– Я прожила долгую жизнь в этом мире. Если вы решите, что с меня хватит, то так тому и быть.

– Зачем же так категорично? Вы снова станете хозяином печати, Лайда Грунф вернет себе свое тело. Не усложняйте.

– Бросьте! – женщина снова усмехнулась. – Вы знаете, что меня казнят. Вернее, скитальца, который допустил это. Поверьте своему преподавателю, юноша. На моем веку в Олимпусе случалось разное. Здешние законы слишком суровы для таких, как я. Гремлин учит будущих купидонов справляться с их демонами…Это жирное пятно на репутации всего Олимпуса. Не спрашивайте перед кем. Перед всем миром.

Я схватил пробегающего по коленке тыщанога. Раздавил его пальцами. Зеленая жижа брызнула на пол. Еще минус один. Рано или поздно я избавлюсь от них и начну спать спокойно.

– У вас закончились вопросы? – Лайда Грунф вырвала меня из задумчивости.

Я выкинул остатки тыщанога на пол и поднял на эльфийку голову.

– Вы сказали, что хотите заключить сделку? О какой сделке идет речь?

– Я хотела предложить оставить в тайне все, что я рассказала вам сегодня.

– Зачем же тогда вообще было рассказывать? – я бросил кинжал на пол и встал с кровати. – Ведь если бы я не знал об этом, то и решения никакого мне не пришлось бы принимать.

– Рано или поздно вы бы докопались до истины. Поняли бы, что страница зачарована, сняли бы чары, узнали, о чем на ней написано, а потом все это сопоставили бы с тем, что видели и чувствовали сегодня в моем кабинете. Тогда у меня точно не было бы ни единого шанса объяснить вам что-либо. И, соответственно, выжить.

– Ха, – хмыкнул я. – А теперь вы думаете, что шанс есть? Шанс на то, что я нарушу кодекс?

– Я думаю, что вы смышлёный юноша, студент Роуз, – произнесла она как ни в чем ни бывало. – Я рассказала вам как и почему оказалась в этом теле. В добавок к нашей сделке обещаю научить, как держать гремлина на коротком поводке. Прямо сейчас. Здесь. Если вы пообещаете сохранить мою тайну.

Эльфийка подобрала с пола разбросанные тетради и положила их на тумбочку. Я так и не поднял вещи Оглы после того, как в новогоднюю ночь вытряхнул их из ящика. Не хотел найти там еще что-нибудь. Не появись я тогда в апартаментах Таариса, старый ректор просто отправил бы Оглу в Чертоги Вечности, и я не потерял бы друга. А теперь я потерял обоих.

– Я должен подумать, – выдохнул я.

– Я подожду.

Я заходил туда-сюда по комнате.

Быть может и правильно будет не вмешиваться? Ведь если бы я не совал нос в чужие дела, многих смертей можно было бы избежать. Да. Несомненно, я помог расколдовать Архиуса, спас купидонов, которые веками путешествовали к центру земли, чтобы там стать пропитанием для безумных орков. Но… Лайда Грунф абсолютно безобидная женщина. Результаты ее уроков до сих пор показывают скитальцы по всему миру. Что плохого сделал этот демон, завладевший телом старой эльфийки? Только взял то, что ему предложили взять. Если, конечно, верить словам одержимой.

Елки-палки. Как же непросто пытаться сохранить лицо и при этом не нарушить правила…

– Если я поверю вам, – начал я и замешкался.

Еще раз переосмыслил все, что сказала мне незваная гостья и продолжил:

– Если я поверю вам и соглашусь. Вы…будете и дальше жить той жизнью, которой жили?

– Я останусь в Олимпусе ровно до тех пор, пока мы не победим вестников, – она посмотрела в окно, среагировав на свет уличного фонаря, который только что загорелся. Десять вечера. – Если нам суждено это сделать. После этого я покину Олимпус, и вы меня больше никогда не увидите.

– Хм…

И что мне делать? Решить все проблемы с Зевсом разом, но позволить одному из гремлинов разгуливать среди нас? Что сказал бы на это Архиус? А Серб Безумный? Да и вообще любой скиталец?