– Она моя и моей уже будет до конца, до того, когда я это решу!

Миранда потеряла дар речи от страха, повиснув на его руке, огневица вцепилась в другую.

– Возьмите и меня с собой, умоляю, я не могу жить без своей девочки. Я её няня.

Огненный обратился в дракона и, не выдержав всего происходящего, кинулся на василиска, совсем забыв, что он, будто мышь перед котом в этом случае. Рогиус другой рукой перехватил его за шею, сдавил и тут же сломал, несмотря на мощную железобетонную боевую драконью броню. Жрец спрятался за троном, василиск отбросил мёртвого дракона, и медленно перевёл взгляд сначала на огневицу, затем на девушку.

– Ты думала, что сможешь сбежать от меня?

Она встретилась с его мрачными туманно–чёрными глазами, и лишилась чувств.

– Я умоляю вас, возьмите меня вместе с ней, я всё буду делать, что скажете, даже полы языком намывать, только заберите меня с ней, – молила огневица, заливаясь слезами.

– Хорошо, не реви, твой горячий язык только испортит мой пол, будешь внушать ей, что она должна по собственной воле расставлять передо мной ноги.

Огневица закивала, громко, шмыгая носом. Рогиус закружился вокруг своей оси и исчез с ними.

Подземелье василисков.

Миранда очнулась, привстала, озираясь взглядом по сторонам. Она вновь находилась в спальне василиска на огромной постели, из которой тогда, когда была здесь, переместилась в оковы на стену, так как ни разу по собственной воле не отдалась ему. Огневица вздрогнула и подскочила к ней.

– Госпожа.

– Вария, из одного ада в другое, и опять по кругу. Убей меня, ты же можешь вырвать моё сердце.

– Не надо, деточка, прошу вас, покоритесь василиску и, возможно, всё ещё у вас будет хорошо.

– Никогда! Я герцогиня огненных, а не низкая рабыня страсти!

– Не надо так, у вас теперь иная судьба, здесь ваша жизнь и положение зависит от желаний древнего василиска. Он благосклонно взял и меня, чтобы я была с вами. Даже этот его поступок говорит о том, что он не последний гад.

– Он такое со мной делал, что мне даже противно это вспоминать. Он засовывал в меня свой член с разных сторон, щипал мою грудь, приковывал, избивал кнутом. Я тут мясо, а не женщина! Лучше умереть!

– Во всём этом ты виновата сама! – в комнате внезапно разрезал пространство низкий голос.

Девушка и огневица вздрогнули и одновременно повернули головы на вошедшего василиска. Он стоял в виде человека: массивную грудную клетку украшало червонное золото, на коже везде виднелась змеиная чешуя, стальные мышцы переливались в свете многочисленных свечей, на бёдрах совсем низко надеты чёрные кожаные брюки, облегающие сильные ноги.

Миранда испуганно подтянула ноги к себе и отползла к стене.

– Не подходи ко мне!

Рогиус сверкнул змеиными глазами на огневицу, дав понять, чтобы она исчезла.

– Умоляю вас, древнейший, не обижайте мою девочку. Она согласится, ей надо время, пожалуйста.

– Убирайся!

Вария попятилась к выходу, с волнением смотря на воспитанницу.

– Миранда, покорись… – шептали её губы.

Огневица вышла, а василиск подошёл к постели и, широко расставив ноги, встал рядом.

– Раздевайся, я хочу тебя.

– Нет! Я – дочь Вольтрана, а не шлюха! Не смей ко мне прикасаться!

– Ты моя наложница, рабыня, я даже убить тебя могу, порезать на куски и скормить молодым василискам! – его глаза полоснули по ней так, что девушка судорожно сглотнула и закрылась руками.

– Вот поэтому я и насилую тебя, ты же не оставляешь мне выбора, – он схватил её за ноги и подтащил к себе. Она брыкалась и кричала, срывая голос, но Рогиус, порвав платье, прижал тело девушки коленом к постели, запустил пальцы в розовую плоть.

– Сухая, но придёт время, и ты сама будешь молить меня войти в тебя.

– Этого не будет никогда!

– Возможно и так, огненная дрянь!

Он развернул её спиной, приспустил штаны, схватил обеими руками за тонкую талию, и резко вошёл, двигаясь с такой силой, что девушка, чувствуя боль, охрипла от криков. Кончив, василиск, схватил её за волосы.

– А теперь настало время наказания моей своевольной дочери, – вытащил её на середину комнаты и, обратившись наполовину в василиска, вкрутился хвостом в пол, а через миг уже вышел в покоях Мирослава.

Линда, заметив его с обнажённой огненной в руке, ужаснулась. Дракон тоже опешил.

– Здравствуй, дочь, – прошипел василиск, а дракону просто кивнул. – Как ты посмела ослушаться меня и забрать мою рабыню?

– Отец, но как? – Линда округлила глаза, глядя на несчастную с заплаканным опухшим лицом и покусанными от отчаяния губами.

Мирослав свёл брови, буравя невесту взглядом.

– Ты была у василиска и забрала огненную?

– Да! Я не могла терпеть этого зверства! Отец, она снова у тебя оказалась?

– Глупая! Я – древнейший василиск и одного моего щелчка двумя пальцами достаточно, чтобы забрать моё, где бы оно ни находилось. Этот идиот Вольтран надумал выдать её замуж, но не успел, я убил его главнокомандующего, претендента на руку и вагину моей наложницы.

– Убил? – вскрикнула Линда.

– Да, он хотел изнасиловать её на глазах у жреца в момент свадебной речи.

– Но ты же тоже её насилуешь!

– Это не одно и то же. Она – мой трофей, взятый у огненных за прикосновение к моей дочери. Я бы мог её просто разорвать на глазах у них, но решил оставить в живых.

– Зачем? Чтобы издеваться? Её тело в прошлый раз было изуродовано царапинами, укусами и щипками! Ты – зверь!

– Да, тут ты права, зверь, а вернее древний василиск. И хочу тебе раз и навсегда показать, что если ты ещё раз тронешь моё, накажу, но не тебя лично, а твою сердобольную душу.

Линда напряглась, не понимая к чему, он клонит, но Мирослав, хорошо зная повадки Рогиуса, взял невесту за руку и быстро оттащил подальше.

– Куда ты меня тянешь? Что он будет делать? Рогиус, не трогай её! – закричала она, не желая называть сейчас его отцом.

Василиск выставил огненную лицом к ним. Линда вытаращилась на них, а в следующую минуту, чуть не описалась от страха. Другая рука василиска вышла, как по маслу из груди девушки с её сердцем, кровь закапала на пол. Змей вытащил руку, тело упало с гулким звуком у его ног, он медленно подошёл к Линде, пристально глядя в глаза, желтыми глазами с багровой дужкой посередине, взял левую дрожащую руку и вложил сердце огненной.

Она подсознательно зажала его в руке, дрожа внутренне каждой клеточкой тела, но уже не от страха, а от обиды, душевной боли и разочарования.

Василиск кровавой рукой взял её за щёки, сдавил и поцеловал, жестоко кусая губы. Мирослав внутри негодовал, но также не показал и вида, зная древние законы, властелину василисков наперекор идти нельзя, так как он убивает любого дракона одним лишь движением. Единственное, что он выдавил из себя:

– Она – моя…

Василиск перевёл на него страшный безумный взгляд.

– Ты знаешь, что у нас нет родительских чувств, я бы мог забрать её у тебя, но девчонку спасает только то, что она уже носит наследника, которого ждёт всё туманное государство.

Мирослав сильнее сжал руку невесты.

Линда, готовая упасть в обморок, всё же осознала, что в этом мире и их варварских законах, совершила непоправимую ошибку, она – не человек, людская совесть и доброта здесь не уместны. Если она потеряет расположение отца, то никогда уже не получит его целительный эликсир, а только он может спасти Мирослава и её от смертельных ран огненных, и сделала первое, что пришло на ум в этой кровавой ситуации, упала на колени, обхватив хвост василиска.

– Прости… – покорно наклонила голову к его ногам.

Мужчины растерялись. Василиск сам того нехотя, внезапно подсознательно положил руку ей на голову. Она подняла взгляд, в котором не было слёз, а полная решимость, будто в руке сейчас не было сердца Миранды, а её истерзанное тело не лежало рядом, заливая кровью мраморный пол.

– Я выросла в мире людей, и не до конца не изучила ваши законы, а ведь они и мои тоже. Я не имею права быть слабой. Останься моим отцом, настоящим отцом, не смотри на меня как на глупую женщину. Я – твоя дочь и хочу остаться ею навсегда!