– Чего у них не так, не пойму? – задумчиво протянул Бай. – Вроде ж все нормально было. А сюда прибыли – как кошка пробежала.

– Не хотел я баб в это дело впутывать, – досадливо сказал Энди. – И правильно не хотел. Ладно, я им хинт наваял, одумаются – получат. Авось тоже помогут. Работай. Только учти: эти программы умеют прятаться. Пишутся на свободное место и даже правят размеры незанятого объема. Чтоб по избытку не отследить было.

– Угу. Знакомо.

– Удачи. И это... поосторожнее там. Почуешь горячее – вали на фиг из Сети. Могут и пожечь. Как Рюкзака в свое время.

– Он же с мнемоюстами ходил!

– А вдруг и так сумеют? Я не знаю, что они там еще понапридумали в своей <Реальной виртуальности>. И никто толком не знает – кроме Камилла. Все. Бывай. И не отвлекайся, времени действительно мало.

Энди и РусТех кометами унеслись прочь. Было заметно, как РусТех кривится и держится за бок – видно, здорово его пырнули там, в подвале, раз даже в виртуальности проявляется. Чего, спрашивается, было за нож хвататься, если не умеешь им работать? Вот и налетел на свое же.

Чудные дела.

Отловив в Сети Чена и озадачив его, Бай уселся за работу.

Чен, кстати, вообще ни одного вопроса не задал, просто кивнул, сцапал копию программы и канул из холда-переговорника какими-то своими тайными путями.

Для начала Бай бегло проглядел код полученной программы. Действительно, она способна была накапливать двоичную информацию и определенным образом оперировать ею. Но, насколько понял Бай, лишь в тесном взаимодействии с многими подобными программами, с копиями. Подробнее разбираться, к сожалению, было некогда. Выделенные Энди участки вполне удовлетворяли методам сетевого поиска: изящный параметрический алгоритм с двумя прямыми переходами и одним инверсным. Красиво – засмотришься. И главное, трудноповторимый алгоритм, не стандарт для мышистов, любителей графического программирования. Штучная работа.

Оригинал файла Бай надежно запер на холде и запаролил. Выделенные фрагменты загрузил в буфер. Области замены – во второй. Сцапав их, словно арбузы, и прижав к бокам, он вызвал поисковый сервер и задал маску поиска.

Первая ссылка вывалилась спустя четырнадцать секунд.

http://soli.newmail.ru/

На оболочке приватного холда красовалась голограмма симпатичной девушки, протягивающей руку, казалось, к самым глазам визитера, и девушка виделась как бы сквозь растопыренные пальцы. Сверху имелась надпись: <Do not touch!> Бай одобрительно хмыкнул. А что, тоже реклама...

Он коснулся активной зоны и нырнул в пределы холда – в сетевое пространство, открытое для свободного доступа.

Хозяйкой здесь была некто Solitair. По всей видимости, девушка с голограммы.

Вот, кстати, и она нарисовалась.

Анимированный образ хозяйки был создан с другой голограммы. Темное вечернее платье, грим, каре чуть набок, туфельки... Хозяйка была красива – потрясающе красива, Бай невольно залюбовался. Не хотелось думать, будто она приукрасила себя в виртуальности по сравнению с реалом.

– Привет! – сказала хозяйка. – Меня зовут Соля. Добро пожаловать ко мне.

Она ходила в Сеть обычным манером, с мнемоюстами. А как же еще? Бай отчетливо видел замедление, частые остановки, смену анимационных фреймов... Сам-то он не был ограничен скоростью залочки мнемопорта.

Бай даже отвык слегка от общения с простыми пользователями – последнее время в Сети приходилось иметь дело с такими же кибертелепатами, которым залочка мнемопорта настолько же до задницы, насколько и ему самому. Обмен с ними велся в таком темпе, что присутствуй пользователь с мнемоюстами – он бы не уловил и десятой части траффика. Именно такой темп работы устоялся для Бая как нормальный. Поэтому ему не составляло труда одновременно и болтать с хозяйкой, и потихоньку потрошить ее холд.

– Привет. Меня зовут... э-э-э... Зурзмансор, вот.

– Я из Питера. А ты?

– Из Москвы. В основном.

Паузы. Сплошные паузы – между словами, между предложениями. Между репликами – вообще целая вечность. Бай только успевал переключаться между задачами. Ответы Соле приходилось набирать с клавиатуры, чтоб ненароком не напортачить со скоростями. Пусть лучше ничего не подозревает. А вот файлы Бай потрошил на уровне системных команд, а значит, невероятно быстро.

<Хорошо, что оно нашлось в доступной части холда, – подумал он. – Достал бы и из приватной, но время, время...> Программа Камилла и впрямь умело пряталась. Коротенький скрипт в начале кодового массива перехватывал доступ к локальной дисковой области. Вместе со всеми аппаратными прерываниями, разумеется. Системе сообщалось, что данная дисковая область свободна. При попытке записи системой на это место любой информации срабатывала простенькая переадресация, реализованная таким образом, что системе приходил рапорт об успешной записи. Если же спустя какое-то время система пыталась обратиться к записанному, переадресация срабатывала вновь, в обратной последовательности. Дешево, как говорится, и сердито. Подобным образом организованная маскировка вряд ли продержалась бы годы, но уж пару недель, которые требовались Камиллу, – наверняка.

– Чем занимаешься? – любопытствовала хозяйка.

<Терминал твой потрошу>, – подумал Бай с некоторым раскаянием. Девчонка выглядела изумительно и вдобавок была как раз в его вкусе – среднего роста, стройненькая, хорошо сложенная, лицо – просто засмотришься.

На клавиатуре он отстучал, разумеется, совсем другое:

– Да так... Программами торгую в основном, – и, почему-то вспомнив недавнюю забарьерную эпопею, добавил: – А еще на джипе гонять люблю.

<Знала б ты, где я гоняю>, – мысленно вздохнул Бай, распахивая окошко hiew – наисвежайшего, двести десятого релиза безотказной программки <хакер-вью>.

Управление защитным скриптом Бай тоже перехватил. Быстро отыскал нужную область в массиве Камилловской программы, отчекрыжил ее, а на освободившееся место втиснул из буфера заточку под Энди Трушина.

Итоговый размер совпал до байта. А что до следов редактирования... Так <хакер-вью> не меняет такие атрибуты файла, как время создания или время последнего редактирования.

<Готово, – удовлетворенно выдохнул Бай. – А адресочек этот я запомню... Давно я в Питер не ездил. Съездить, что ли?> – Ты чешское пиво любишь? – спросил Бай неожиданно даже для себя.

– Люблю! – Хозяйка ослепительно улыбнулась.

– Рядом с Московским вокзалом есть обалденный ресторанчик. Я тебя приглашаю.

Хозяйка чуточку растерялась:

– Ой, а когда?

– Через недельку.

– Ну... Ладно, звони. Вот мобилка.

К Баю перетекла череда циферок – прямо в очередной буфер. Жаль, болтать дальше не было времени.

– До встречи.

– Пока...

Выныривая с чужого холда, Бай осознал, что никогда не назначал свидания так скоропостижно и так напористо.

Может быть, именно поэтому ему и не отказали, как обычно бывало до сих пор?

Он вынырнул в реал; в объеме голокуба цвело уже больше десятка ссылок на новые копии. Первый лом съел неполных восемь минут.

Пахал он до самой полуночи, пока оголодавший организм не возопил о справедливости и не потребовал немедленной кормежки.

Бай вышел из Сети – из странной, немыслимой паутины, связывающей миллионы серверов и терминалов. Паутины, которой, возможно, в ближайшие часы предстояло в корне переродиться. :END LOCAL PROCESS :GOTO STEP_2

Аурел вышел из Сети вполне довольный своими мотоциклетными подвигами. От преследования он ушел, стало быть, ловцы Камилла его не отследили. И в срочном порядке менять логово в реале не придется.

Насвистывая, он вышел в прихожую и замер как вкопанный.