В памяти тотчас всплыла встреча с дайвером-спасателем и коварным файлом-паразитом на сервере, куда Бай когда-то лазил за хелпами к компилятору. Но сейчас происходило что-то иное, потому что никакого вируса вблизи не наблюдалось, а уж вирус-то Бай распознал бы – у них всегда заметные тела, как это странно не звучит. Не всегда понятно, что перед тобой вирус, но видно, что перед тобой не пусто. Сейчас Бай не видел никого – в пределах чьего-то локала находились только Аурел, его подружка, похожая на серебристую акулу, частично – Бай, да рдел вдалеке удивленный чайник, наблюдая за происходящим. Видимо, случайно оказавшийся рядом.

Бай наскоро прослушал присутствующих – девчонка-акула пыталась понять, кто спеленал Аурела, чайник благоговел вдали и смутно мечтал о временах, когда сам станет крутым, Аурел вообще казался выключенным из сети, если бы не одно но...

Часть сознания Аурела выглядела в точности как локал-диск. Запароленный насмерть. И диск это был забит по самую завязку исполинским многослойным, как бутерброд, файлом.

Бай присмотрелся. Работа была ювелирная. Связи в психике Аурела были сшиты с величайшим тщанием, нейрон к нейрону, так, что он и сам, скорее всего, не догадывался, что часть его мозга используется как тривиальный носитель. Эдакий ходячий сейф.

«Дела!» – Бай присвистнул бы, если бы умел.

В тот же миг Аурел очнулся. То, что сдерживало его сознание, исчезло, отступило куда-то на высшие уровни, даже Бай не смог понять что это было и куда делось. Аурел шевельнулся, но залоченной области у себя в памяти он по-прежнему не видел.

«Неужели, хотели влезть ему в память? – подумал Бай. – Не получилось, наверное, помешала девчонка. Или я. Знать бы что там хранится...» Едва клиент пришел в себя окончательно, девчонка обменялась с ним быстрыми сообщениями, и оба рванулись из сети, даже не утруждаясь придать своему присутствию в киберспейсе видимость обычного доступа. Чайник на своем наблюдательном посту даже позеленел от зависти.

Тем временем остальные части сознания Бая шныряли окрест, но толку от этого было чуть – сеть жила обычной жизнью, клиенты убрались восвояси, а от таинственного поводыря слепых в мире киберспейса не осталось ни малейшего следа.

Бай пошастал в локале и около еще некоторое время, и понял, что старается зря. Все, что можно было выжать из событий, Бай выжал. Теперь вернуться и осмыслить новую информацию. Вне сети это получится лучше.

И он вернулся в кабину джипа. Кончики пальцев заметно ныли, словно он колотил по борде не иначе как с остервенением.

Сема заметил, что Бай ожил и, не отрываясь от руля, покосился на него.

– Заведи себе дрессированного дятла, – посоветовал Сема, как всегда сохраняя самый серьезный вид. – Когда-нибудь ты сломаешь себе палец.

Бай отмахнулся от него и негромко позвал Сина.

– Эй, директор... Я узнал тут кое-что. Слушаешь?

Син, конечно же, слушал. И Чен слушал. И даже Тигр слушал.

– Знаете, кто Аурел на самом деле? Большой безмозглый диск. Ходячее хранилище информации. Ему в башку что-то записали, причем сам он об этом не догадывается. Каково, а?

После недолгой паузы Син предложил:

– Остановимся? Это надо бы обсудить...

Решили остановиться, несмотря на то, что время не ждало.

Вдалеке смутно виднелись окраинные строения Волицка.

Восточный шлюз приближался с каждой минутой. Бай еще не знал – в городе ли уже клиент и Тири, но был уверен: все решится сегодня и тут. Идти ли им вместе на восток или не идти. Отобьются ли они от погони. Вернутся ли они когда-нибудь в Москву или нет.

По правде сказать, в Москву Баю хотелось все меньше и меньше. Здесь он раскрылся. Здесь он обрел свободу. Здесь он стал сильным. Что ждет его в Москве? Вечное шатание экономики и надоевшая до чертиков работа? Серое небо, дождь, вечная осень и воспоминания о Крыме, как о чем-то несбыточном? И – как утешение – вечерняя почта, свалившаяся на домашний комп?

Мысли тоже были серыми, как бетонная стена под дождем.

Жмур мрачно втиснул пыльный желтый «Стингрей» на стоянку. Городишко был мал и грязен. А собственно – чего приходилось ждать от юга? Небоскребов? Ладно, что еще по следу никого не пустили. Злыдень как-то перехватил транзитное полицейское сообщение, где упоминался разгром в одном из домов Еланца. Сомнений – чей это дом ни у Жмура, ни у Злыдня не возникло, потому что монитора «Пойя» и диала «Темное зрение» в Еланце больше ни у кого не было.

– Закажи мне хрустиков с пивом, – попросил Злыдень подавленно. – Я выходить не стану.

Жмур молча кивнул и побрел ко входу в захудалый окраинный бар. Драная кожаная сумка уныло болталась в его руке совершенно не в такт шагам. Настроение было гадкое – уже который день.

– Не помню, – смущенно ответил Аурел. – Действительно не помню. Очнулся я на локале, когда ты мне знаки подавала.

Тири с сомнением покачала головой.

– Что-то тут нечисто. Я не знаю – кто это был. Камилл или кто другой. Только сдается мне, что с твоими хакерскими подвигами это связано мало. Если вообще связано. Или связано, но совсем иначе, чем мы можем вообразить.

– Скажи, – прервал вдруг ее Аурел. – А как тебя зовут по-настоящему?

Тири нахмурилась.

– Зачем тебе это?

– Хочу знать.

Некоторое время девушка молчала.

– Таня.

– А фамилия?

– Гусева.

– Татьяна, значит.

Тири тихо попросила:

– Не зови меня Татьяной, пожалуйста. Мне не нравится.

– Ладно, – согласился Аурел. – Гляди – вон Волицк виднеется. Все-таки правильно, что мы решили войти через северный шлюз, а не через западный. Жаль, второй раз такое уже не проделаешь...

– Что же ты мне расскажешь, Володенька?

Голос Фарида был, разумеется, сладок и радушен.

– Мне казалось, что уже пора бы появиться результатам.

Лощинин нервно кивнул:

– Да, Фарид. Как раз сейчас все и решается. Есть на перегоне такой городишко – Волицк. Наш общий друг будет там с минуты на минуту. И клиент в Волицке, я проверял статистику шлюзов. Он... они вошли через северный – думают, что сумели нас надуть. И еще не выходили.

– Славно! – Фарид хлопнул в ладоши. – Ты молодец. Позвонишь потом мне, ладно? Я на вилле, под Гнесиным...

Мелодичная трель входящего заставила Фарида умолкнуть. Он с интересом воззрился в исполинский бытовой голокуб «Даймонд графикс».

Лощинин взглянул на Улю так, словно пытался испепелить. Но секретарша сумела уверить его – звонок важный.

– Ответь, ответь, Володенька, – сказал Фарид. – Вдруг что-нибудь срочное?

Лощинин, не глядя, ткнул пальцем в клавишу на борде. Звонили ребята с восточного шлюза Волицка.

– Только что прошли четыре джипа. Точно как ты описал – «Гризли», «Эфа», «Строгино» и «Ленд». Внутри пятеро, в «Эфе» – негр.

– Спасибо, – механически отозвался Лощинин и отключился. Изображение диспетчера растаяло, уступив место ждущему лицу Фарида.

Лощинин открыл было рот, но Фарид поднял ладонь раньше.

– Не надо, я слышал. У меня есть пара людей в Волицке. Они помогут. Значит, мы договорились, ты позвонишь мне потом. В любое время.

– Конечно, Фарид, – Лощинину можно было и не напоминать. Впрочем, Фарид это знал.

«Бас-Лоджик», конечно, для этой глуши, столичная диковинка. Народ на шлюзе Волицка таращился на обтекаемую каплю, словно на пришельца из будущего. Платонов равнодушно созерцал улицы.

Только что ему позвонил Лощинин. Он сказал всего два слова: «Они здесь». Вернее, он хотел сказать больше, но Платонову хватило двух слов. Сделать дело – а потом болтать.