Крутить головой я не мог, и смотрел не в направлении своего движения, так что не мог видеть, куда меня перемещали. Меня протащили через комнату, где догорало тело на стене, потом ещё через одну, и только в следующей движение остановилось, но меня прижало к стене и стало поднимать, а затем развернуло так, что я мог смотреть внутрь комнаты.

Здоровое помещение с узкими окнами под потолком. Ну это тут они наверху, но так как дело происходит в подвале, то реально они чуть выше уровня земли. Через них пробивается свет, правда не много, ведь окна не только небольшие, но и заросли изнутри, основное же освещение идёт от грибов, обильно растущих и на полу и по стенам. У противоположной стены расположен кожаный диван, на котором восседает или скорее возлежит, огромная туша, видимо бывшая недавно человеком.

Огромная, это не совсем подходящее слово. То, что я увидел, больше всего походило на гигантский кусок мяса в форме картошки. Сходство добавляли множество мелких отверстий, размером от нескольких миллиметров до пятирублёвой монеты. Эти отверстия открывались и закрывались, с едва слышимым чавкающим звуком, совместно создавая эффект шума, будто работает маленький трасформатор. Возможно, туша таким образом дышала? В разных местах, из этого существа выходили побеги травы, устремляясь на пол и на стены, и я понял, что вся трава, которую я наблюдал в этом доме, так или иначе связаннаименно с этим созданием, и это именно оно притащило меня поближе к себе. Самое ужасное было то, что в верхней части эта мясная картофелина имела вполне себе узнаваемое человеческое лицо. Глаза, две впадинки на месте ноздрей, рот, и сейчас эти глаза смотрели на меня, словно прикидывая, как лучше меня разделать, сожрать по кускам или проглотить целиком, а может отложить на будущее? Я уже начал паниковать и представлять себя в виде “консервы”, приделанной к стене, как существо заговорило. Звук шел из кучи отверстий, а не из рта, и получалось этакой многоголосие, как множественное эхо или реверберация.

— Баро предлагает тебе работу. Ты приведешь мне другого человека и принесешь то, что я скажу. А взамен, Баро позволит тебе уйти и даже наградит. Ты получишь лучший продукт, за который люди готовы убивать, я же дам тебе его бесплатно. А чтобы ты мог понять, что я тебе предлагаю, первую дозу я выдам авансом.

Откуда-то с потолка спустилась лиана, на конце которой был яркий оранжевый, как апельсин, цветок. В центре цветка торчал черный шип, я попытался дернутся, чтобы увернуться, но сил вырваться по прежнему не хватало, шип приближался все ближе и наконец воткнулся мне в шею.

Это было похоже на взятие первого уровня, на ярчайший экстаз, на взрыв самых разных чувств. От места укола по телу побежала огненная волна, граничащая с сильной болью, но уже в следующее мгновение каждая клеточка, через которая проходила волна, превращалась в искру блаженства, и все мое тело стало ощущаться как облако оранжево-зелёных изумрудов, которые соприкасались друг с другом и издавали при этом невероятные, неописуемые звуки блаженства. Звуки выходили за пределы тела, за пределы комнаты, отрывались от Земли и устремлялись в космос, на встречу космическим звёздам, и звёзды потянулись ко мне, впитывая в себя мою мелодию и делясь в ответ своими. Я ощутил единение со всем мирозданием, и понял, что всё вокруг это просто суета сует, а главное находится внутри меня самого. Волна звука отразилась сразу от всего и понеслась обратно, туда откуда все началось, к моему телу. Также быстро, как и разгоралась, эта волна понеслась обратно по коже, собираясь в место укола, а оттуда множественным искровым разрядом осветила меня изнутри и потухла.

Ощущения были настолько яркими и всепоглощающими, что я потерял счет времени. Уже приходя в себя, я понял, что это не могло продолжаться долго, да и системный интерфейс показал, что прошло всего двадцать секунд, но эти секунды вместили в себя столько эмоций, для которых я и названия то не мог найти, что казалось, что прошло намного больше времени. Когда я пришел в себя, туша на диване продолжила:

— Мне все равно, кого ты приведешь. Кроме людей, мне нужны разные материалы. Я знаю, что в деревне осталось мало людей. Поэтому мешать тебе не будут, а если и будут, то ты справишься. Для начала мне надо, чтобы ты принёс мне четыре мешка сульфата аммония. Это удобрение и оно точно есть у моего соседа, я сам видел, что он его затаскивал к себе, перед приходом системы. Проникнешь к нему во двор, и принесешь. Потом приведешь человека. И тогда получишь свою награду. Ну а чтобы не решил, что можешь кинуть Баро, я оставлю в тебе свою страховку. Не бойся, если сделаешь всё честно, то всё будет хорошо, но если задумаешь меня обмануть, то через сутки мое зерно превратит тебя в куст, и поверь, умрешь ты не сразу, пока оно будет прорастать, ты всё будешь чувствовать.

После этих слов я ощутил еще один укол, на этот раз в ногу, а затем меня поволокло к выходу из подвала.

Глава 21.

Во дворе трава меня отпустила. Ворота, ведущие на улицу были по-прежнему закрыты, но вот калитка была открыта, и я, не мешкая, вышел в неё. Несколько домов я прошел, двигаясь как автомат, почти не обращая внимания на то, что происходило вокруг. Думаю, если бы слаймы решили на меня напасть, то отбиваться я стал бы далеко не сразу.

Когда пришел в себя, достаточно, для адекватного восприятия реальности, то сразу же нырнул в домен. Стефа стала что-то спрашивать, но я, не отвечая, взял чистую простынь, расстелил её на земле, и, стянув джинсы, стал высматривать место укола.

Найти нужное место оказалось несложно, самое удачное то, что оно было спереди, повыше колена, и я мог спокойно до него дотянуться. Хотя спокойствием тут и не пахло. Я прямо таки чувствовал, что семечко цыгана ворочается в моей плоти, и что время терять нельзя. Поэтому я призвал тотем, очистил ногу и нож пипидастром, а затем и полил место укола водкой, и стал резать.

Вот как разные герои могут говорить, что им на живую вырезали пулю, а они только зубы стискивали и им почти не было больно? Боль была адская, причём болел и разрез, и дополнительная боль была от капель водки, стекающих в этот разрез, а ведь я с первой попытки не добрался до семечка, и надо делать вторую! Пришлось звать Стефу, чтобы она держала края раны, а самому резать еще глубже. Делая разрез, я сумел удержаться от крика, но когда нащупал семечко и стал тащить, то уже не сдержался. Эта хуета сопротивлялась и, как оказалось, уже стала прорастать. Просто лезвием ножа вытащить не получалось, и тогда я стал помогать пальцами, и вот тут уже не сумел сдержаться и заорал. Вот так, крича, матерясь, и брызгая кровью, я сумел вытащить семечко, из которого торчали окровавленные корни, и бросил его рядом. Но это был еще не конец. Пусть нож и был продезинфицирован, но вот пальцы нет, и под ногтями грязь. Конечно, учитывая системные улучшения и тотем рядом, вероятность занести инфекцию не большая, но и не нулевая, поэтому я тыкнул в разрез пипидастром, а затем прямо из бутылки плеснул ещё водки. Новая вспышка боли была такой, что я на пару мгновений даже дышать перестал, но боль стала уходить, а я сумел сделать вдох и стал обрабатывать рану дальше.

Наверное раньше, надо было бы зашить этот разрез, но во первых я не знаю как, во вторых сейчас у меня нет нужных инструментов, не простой же иглой зашивать, а в третьих мне и так больно, и не хочется эту боль усиливать шитьём. В общем, я забинтовал ногу, и решил спокойно посидеть, не зря ведь у меня регенерация есть.

Но перед тем как отдыхать, нужно было закончить начатое. Цыганское семя (как это ужасно звучит, если подумать) сумело уползти с простыни, и начало зарываться в землю. Шансов выжить и вырасти неизвестно во что, я ему не дал, и, поймав ножом, бросил в костер. Сгорело оно быстро и без спецэффектов. Вот теперь можно и отдохнуть.

К моему удивлению, я смог нормально двигаться уже через час, вот что даёт прокачанное телосложение и тотем! За этот час я успел рассказать Стефе о случившемся, поесть, и решил, что цыганский дом, вместе с его обитателем, должен быть уничтожен и даже спланировал, как я это сделаю.