Она метнулась мимо Лорна к двери, сквозняком прошуршала по лестнице и затихла где-то наверху.

– Ну вот! – Кунла смущённо переступил с ноги на ногу. – Надо было мне сообразить, что она так и не забыла…

– Все мы не забыли, – Лорн снял рамку со стены. – Памфлет я уберу.

– А чем закончилось это дело?

– Как обычно. Присяжные нашли этих «дурных женщин» виновными и приговорили к смерти.

– Ты их знал? Они и вправду были ведьмами?

– Будь они настоящими ведьмами, не попались бы. – Лорн оглядел комнату, мысленно прощаясь с антикварной мебелью и расстеленным на полу персидским ковром.

– Ты отсюда всё заберешь? – Кунла присел на край дивана, заваленного шёлковыми подушками. Из-под одной из них выпорхнула моль.

Лорн вздохнул. Вот он – самый страшный кошмар коллекционера. Даже если поместить экспонат под герметичный стеклянный купол и откачать оттуда весь воздух, всё равно через полгода обнаружишь, что в твоём сокровище пирует моль. Прямо в вакууме. А подушки, между прочим, викторианской эпохи, с ручной вышивкой, и стоили немалую сумму. Лорн махнул рукой.

– Пользуйтесь. Ах да, самое главное. Я сплю с середины ночи до позднего утра и ещё несколько часов после обеда. И если по вашей вине я хоть раз не высплюсь, виновные отправятся на дыбу!

Глава 7. Ярмарка гоблинов

«…Суммируя всё вышесказанное, я требую от королевы Каридвен исчерпывающих объяснений произошедшего и компенсацию в размере ста тысяч соверенов. В противном случае, считаю себя свободным от прежних клятв и обязательств перед Неблагим Двором и лично перед королевой Каридвен».

Дилан дочитал присланный Лорном ультиматум до конца и вернулся к началу. Инцидент с Той Самой Флейтой манурм излагал сжато, сухими короткими фразами. Прямого обвинения против королевы змей не выдвигал, но его намёки были более чем прозрачные: «Я весьма огорчён, что королевская память оказалась столь короткой. Полагаю, мне следует сообщить хронистам обоих Дворов некоторые подробности гибели короля Айвора, дабы забыть эти подробности стало уже невозможно».

– Пожиратель падали, да как он смеет угрожать мне! – Каридвен сжала кулаки. – В прежние времена я бы сожгла его усадьбу и засеяла землю солью! А из его шкуры сшила себе сапоги!

– Но сейчас другие времена, моя королева.

– Не обязательно напоминать мне об этом! Кто доставил эту пакость?

– Ворон. Уронил пакет возле склепа и улетел.

– В следующий раз пусть сразу стреляют в таких почтальонов и отправляют на жаркое.

– Да, моя королева, – Дилан с поклоном вернул ей письмо. – Но сейчас тебе придётся написать ответ. Я сам доставлю его, дабы избежать лишних пересудов.

Они одновременно посмотрели на дверь. Покои королевы защищал тройной круг заклинаний, но всегда найдутся умельцы, способные обойти самые надёжные чары.

– Сколько сторонников Айвора осталось при дворе? – спросила Каридвен.

– Как минимум, пятеро. Но ни один из них не решится открыто выступить против тебя. Учитывая, что у Айвора не было детей, твои права по крови бесспорны.

Он придвинул к её креслу столик со стопкой чистой бумаги и откупорил чернильницу. Пользоваться человеческими самопишущими стилосами сиды считали ниже своего достоинства.

Каридвен сжала лебяжье перо, как стилет, смяв пышное опахало.

– Сто тысяч золотых! Этот ползучий гад дорого себя ценит.

– Ты ведь не собираешься платить? – забеспокоился Дилан. – Наша казна…

– Наша казна?! – Каридвен отбросила сломанное перо. – Не забывайся, Лан. Ты не король и никогда им не будешь.

– Прошу прощения, повелительница.

– Я напишу Лорну, что во всём виноват Даррен, однако я готова выплатить половину запрошенной суммы, поскольку, как королева, отвечаю за каждого, кто мне присягал.

– Прекрасный ответ, владычица, – Дилан подал ей новое перо. – Восхищён твоим дипломатическим искусством.

«Надеюсь, казна скоро пополниться, – подумал он. – Иначе в новом году мы все окажемся на голодном пайке. Конечно, чем больше недовольных Каридвен, тем лучше. Но, с другой стороны, какой смысл добиваться короны, если в придачу к ней я получу разорённый двор?»

Он посмотрел на склонившуюся над столом королеву и представил, как меч вонзается в эту тощую шею.

– От Буна вестей не было? – спросила Каридвен, продолжая писать.

– Это же гоблины. Они и не подумают отчитываться, пока не провалят всё дело.

– Ты напрасно их недооцениваешь. – Она подула на стремительно высыхающие чернила, сложила письмо и запечатала своим перстнем с изображением оскаленной волчьей морды. – Идея со шпионом мне весьма понравилась. А что касается беглецов… Пусть даже Бун упустит всех, лишь бы притащил ко мне кайт-ши.

***

Лорн ввинтил последний шуруп, прикрепляя деревянный стеллаж к единственной не занятой стене кабинета, и с облегчением убрал дрель в ящик с инструментами. Время приближалось к обеду, а змей работал с утра без передышки.

– Проверить? – с готовностью предложил Кунла.

– Давай. – Лорн отошёл в сторону, оценивая, не криво ли собрал полки.

Кунла подпрыгнул и повис на стеллаже.

– Крепко держится! Коробки нести?

– Только те, на которых я поставил крестик. И аккуратно!

Кунла ускакал. Лорн подозревал, что помогать рогатый фэйри вызвался исключительно из желания посмотреть на коллекции манурма. И что-нибудь стащить. Это уж непременно. За фэйри глаз да глаз нужен. Хотя, с Кенной ему, похоже, повезло. Баньши спустилась с чердака только один раз – извиниться за своё вчерашнее поведение и спросить, может ли она остаться там, на самом верху башенки? Лорн разрешил, и с тех пор Кенну было не видно и не слышно. Со всеми бы так.

Пыхтя и громко топая, Кунла притащил коробку в половину своего роста. Демонстративно выдохнул и вытер лоб.

– Не придуривайся, они лёгкие. – Лорн открыл коробку и принялся расставлять на полках большие морские раковины.

– Ничего себе, лёгкие! – Кунла взял одну обеими руками. Заглянул внутрь, дунул. Потом прижался к ней ухом. – Шумит… Это море, да? А я слышу, как русалки поют!

– Дурень, это просто эхо, – Лорн отобрал у него раковину. – Изменённые звуки окружающей среды, отражённые от стенок раковины. Давай, неси следующую коробку.

Кунла надулся и ушёл. Лорн закончил расставлять раковины и уже решил, что помощи больше не дождётся, когда из-за двери донёсся грохот. Предчувствуя неладное, манурм выскочил из кабинета. Кунла прыгал по коридору, хлопая по стенам мухобойкой. На полу валялись три открытые коробки, с вывалившимися из них кружевными салфетками.

– Ты что творишь?! – Лорн кинулся собирать драгоценное ирландское кружево.

– Вот она, зараза! – завопил Кунла и метко хлопнул по неосторожно присевшей на светильник маленькой бабочке. – Одна есть! Отлеталась, обжора!

– Откуда они появились? – Лорн принялся придирчиво перетряхивать салфетки.

– Отсюда! – Кунла бросил мухобойку и выгреб из самой большой коробки охапку скатертей. Нижняя – узорчатого бархата с бахромой из цветного стекляруса – оказалась безнадёжно испорчена молью в самой середине.

– Вот паскудство! – Лорн отложил скатерть в сторону, решив, что позже отпорет стеклярус и пришьёт на занавеску в своей спальне. – Да прекрати ты прыгать! Взрослая моль вообще ничего не ест. Лучше сходи, вытряхни её куколки из скатерти. А коробку брось на дворе, потом сожгу.

Кунла покладисто сгрёб скатерть вместе с коробкой и убежал. Лорн ещё раз осмотрел салфетки, каждую обрызгал антимолью и уложил в шкаф. Полезно иногда перебирать коллекции, хоть и хлопотно.

От резкого запаха аэрозоля закружилась голова. Лорн плотно закрыл шкаф и решил устроить перерыв – подышать воздухом. Прихватив мухобойку, чтобы как следует выбить скатерть, змей вышел на заднее крыльцо. Кунлы видно не было, хотя побежал он к этой двери.

Бесшумно ступая, Лорн обошёл дом и обомлел. Кунла сидел на лавочке возле клумбы и, старательно прикусив губу, вырезал в скатерти дару серебряными ножницами из антикварного набора для рукоделия. Набор этот, как Лорн точно помнил, он паковал особо тщательно и крестиком не помечал.