«Да где же эти чертовы бокалы для шампанского…»

– Я бы на твоем месте спросил у Инны Петровны, – лениво посоветовал я. – Она постоянно все с места на место перекладывает. Я в прошлый раз стаканы под виски так и не нашел.

Отец вздрогнул и повернулся ко мне.Его брови мгновенно нахмурились, и на лбу залегли жесткие складки.

– Ник, я тебя сегодня не ждал. Ты же говорил, что в выходные вернешься.

– А ты говорил, что никогда не женишься, – парировал я. – Как видишь, словам не всегда стоит верить.

Отец поморщился.

– Что за дешевая демагогия, Ник? Если есть что сказать – говори. Я понимаю, что ты переживаешь…

– Что я делаю? Переживаю?! – не поверил я. И громко расхохотался. – Серьезно, отец? Ты психологических книжек что ли начитался? Да плевать я хотел на твоих баб. Как, впрочем, и ты на моих. Мы оба это знаем, так что не надо играть в любящего папочку. Выглядит неправдоподобно.

Отец сжал челюсти. Мой ответ ему явно не понравился.

А что он хотел? Мы с ним первый раз встретились, когда мне было четырнадцать. До этого времени он что-то мной совсем не интересовался и чувств родительских не проявлял. Зато когда я выиграл всероссийскую олимпиаду по математике и одновременно загремел в полицию по обвинению в мошенничестве с криптовалютой, отец тут же забрал меня к себе. Видимо, родительская любовь проснулась. Кстати, мошенничества там не было, все законно, просто схема была новая. Потому что я сам ее придумал.

Так что не надо тут про семейные чувства. Если бы мне не повезло родиться с отлично работающими мозгами, я бы до сих пор тусовался в маленьком городке и отца своего видел только в качестве строчки в свидетельстве о рождении.

– Если мой предстоящий брак тебя не волнует, тогда зачем ты меня искал? – тон отца поменялся на деловой. Ну вот, так гораздо лучше.

– Хотел узнать, не пора ли мне съехать, учитывая новые обстоятельства, – пояснил я небрежно. – Искать дом или квартиру – дело небыстрое, особенно с парковкой на две машины. Поэтому интересуюсь заранее.

– Не говори ерунды, – отец уставился на меня тяжёлым взглядом. – Это твой дом. И никто тебя из него не выгоняет.

– Все может поменяться, – я пожал плечами. – Предпочитаю перестраховаться. Что ж, раз мы все выяснили, я, пожалуй, пойду. Не буду мешать твоим романтическим планам.

– В семь будет совместный ужин. Инна накроет в столовой, – прилетело мне в спину. – Постарайся не опоздать.

– Внезапно, – хмыкнул я, обернувшись. – И что, мне надо будет изображать образцового сына и называть ее мамочкой?

– Нет, не надо. Меня устроит, если ты хотя бы будешь с ними вежлив.

– С кем это – с «ними»?

– С Леной и ее ребёнком.

– Так она ещё и с прицепом? Непохоже на тебя.

– Выбирай выражения!

– Стой, – я вдруг вспомнил тощего подростка, который торчал перед домом. – Так этот пацан её что ли?

– Какой пацан? – не понял отец. – У Лены дочь.

– Да ладно, хоть морская свинка, – отмахнулся я. – Мне в целом плевать. Но я тебе сразу говорю, что во всех этих идиотских играх в счастливое семейство я участвовать не собираюсь.

– Приди хотя бы на ужин, Ник, – нахмурился отец. – Познакомлю тебя с Леной и с Алисой. Она почти твоя ровесница, может, вам будет интересно вместе.

– Не будет. К тому же, у меня другие планы на вечер, – бросил я. – Так что наслаждайтесь идиллией без меня.

Я вышел из кухни, прошел в холл и наткнулся там на маленькую тощую фигурку, которая стояла, уперев кулачки в бока, и смотрела на меня с воинственным видом.

Теперь, когда я разглядел ее повнимательнее, то заметил и длинные волосы, спрятанные под кепкой, и нежное, совершенно не мальчишеское лицо, и даже что-то похожее на грудь под гигантской безвкусной футболкой.

Значит, вот это и есть дочь папиной будущей жены. Что ж, девчонке можно только посочувствовать: в генетической лотерее она явно не выиграла. Я видел в сети фотки ее матери: дочка проигрывала ей с разгромным счетом. Ни роста, ни фигуры, ни смазливого личика.

Впрочем, глаза у нее что надо, тут врать не буду. Огромные, неправдоподобно зеленые и с длиннющими, загнутыми кверху ресницами.

– Эй, пацан, я, кажется, ясно выразился, что прислуга через эти двери не входит, – проговорил я, решив немного поразвлекаться. – Ты что тут делаешь?

Она ожидаемо вспыхнула, сорвала кепку с головы и с вызовом уставилась на меня.

– Сам ты прислуга! Я здесь живу!

Я задумчиво оглядел ее с ног до головы: стоптанные пыльные кеды, широкие джинсы, ужасная футболка…

– Хм, отец не говорил, что решил разместить в нашем доме подростков из неблагополучных семей. Впрочем, я уважаю его решение. Благотворительность – это всегда хорошо. У тебя ведь нет вшей или чего-то подобного?

Девчонка покраснела до самых корней волос и уже набрала в грудь воздуха, чтобы что-то мне сказать, но тут все удовольствие испортил отец, который вышел вслед за мной, держа в руках бутылку с шампанским и два бокала. Все же нашел их.

– Ник, ты уже познакомился с Алисой? – обрадовался он.

– Конечно, пап, – я ослепительно улыбнулся. – Все, как ты просил.

– Спасибо, – он бросил на меня благодарный взгляд. – Ладно не буду вам мешать, дети. Общайтесь!

– Придурок! Ты сразу знал, кто я, – прошипела девчонка, когда отец скрылся из виду.

Ее зеленые глаза метали молнии, я аж залюбовался.

– Знал, – легко признался я. – Но это было забавно…

– Забавно?! – она схватила стоявший на столике кувшин с водой и одним движением вылила его мне на голову. От неожиданности я даже не отклонился.

– Твою мать, ты что творишь?! – заорал я, тряся мокрой головой, точно выбежавшая из воды собака.

– Захотелось, – она с вызовом посмотрела на меня и ухмыльнулась. – Тем более что это было забавно.

И пошла с гордым видом в сторону лестницы.

Я мрачно смотрел ей вслед.

Это было очень смело, девочка. Очень смело и очень глупо, потому что ссориться со мной тебе точно не стоило.

Алиса

Меня буквально трясло от злости, когда я поднималась в свою комнату. Вот же наглая скотина этот младший Яворский! Прекрасно ведь знал, кто я, но нет, надо было поиздеваться, унизить…

Кем он там меня назвал? Неблагополучным вшивым подростком?

Но ничего, я ему за это отомстила!

Я фыркнула от смеха, вспоминая, с каким обалдевшим лицом он стоял, когда я вылила на него воду.

Забавно, как моментально испаряются наглость и превосходство, когда волосы их обладателя повисают сосульками, а с кончика его благородного носа совершенно не аристократически капает вода. Ну а мокрая одежда разом превращается в некрасивые бесформенные тряпки, вне зависимости от того, в бутике Армани ее купили или на рынке.

Я хихикнула, но внезапно перед глазами вспыхнула картинка, как влажная ткань футболки облепила торс Яворского, красиво обрисовывая мышцы, и мне резко перестало быть весело.

Я была уверена, что под всеми этими брендовыми вещами он тощий и невыразительный, как многие манекенщики, которых я видела. Но оказалось, что все у него имеется: и проработанные плечи, и грудные мышцы, и пресс…Черт. Мог бы и не быть настолько идеальным. Бесит.

Я коротко выдохнула, захлопнула дверь своей комнаты и решительно посмотрела в зеркало, висевшее на стене. Себе я старалась не врать, не имела такой привычки.

Ну да, мне нравится внешность этого парня… И что с того? Это ничего не значит.

Как человек он мне не нравится совершенно, поэтому очень надеюсь, что Яворский сделал правильные выводы и что мы с ним будем жить в состоянии вооруженного нейтралитета, когда оба друг друга недолюбливают, но тем не менее вежливо терпят.

С этими мыслями я решила все же вернуться в душ и помыть голову. Исследование территории отложим на другой раз, когда на это будет настроение. Может, после ужина. Украду маму у ее будущего мужа, пройдемся с ней вместе по саду, погуляем, посмеемся, посплетничаем, я ей расскажу про то, какой ужасный сыночек вырос у ее прекрасного Славы, взамен выслушаю лекцию о том, что даже с такими людьми надо жить дружно, соглашусь, пообещаю ей…