Он поднял глаза и улыбнулся.
- Занимаюсь, мама. Надо начинать готовиться к поступлению в институт.
- Но ты же не хотел... - пробормотала она растерянно.
- Я передумал.
Несколько секунд женщина просто смотрела на него, а потом на её лице расцвела счастливая улыбка.
- Господи, спасибо! Я так ждала этого дня! - и, подпрыгнув, совсем как маленькая девочка, его мама вновь ушла на кухню, даже забыв позвать сына к столу. Игорь, рассмеявшись, поспешил за ней, с предвкушением думая о том самом омлете.
Только на пороге он остановился и, на секунду замерев, прошептал, зная наверняка, что его услышат:
- Спасибо, Вейн.
***
Это было ужасное место. Туда-сюда сновали люди... всё время. В белых халатах и без них, они возили каталки, разговаривали... Кто и чем болен, как лечится, помогает или нет, обсуждали соседей по палате или врачей...
Олегу никогда в жизни не было так плохо.
С того самого момента, как подоспела помощь в лице нескольких мужиков, каким-то образом заметивших неладное из окон своей машины, скрутили этого дикого маньяка, а истекающая кровью Полина потеряла сознание, мальчику казалось, что жизнь его кончилась.
- Всё будет хорошо, - шептала мать, обнимая его, но Олег ей не верил. Потому что в глазах у неё стоял такой ужас, что ему выть хотелось.
Да и отец был не лучше. Бледный, с дрожащими руками, он всё время норовил вытащить из кармана несуществующие сигареты, хоть и бросил курить год назад.
"Господи, пожалуйста, - взмолился мальчик, сцепив руки в замок. - Я не знаю, существуешь ты или нет, но если да, пожалуйста, сделай так, чтобы моя Полиша выжила! Пожалуйста! Господи, да я лет шесть сладкое есть не буду ... Только сделай так, чтобы она выжила!"
Детские молитвы - самые искренние. И наверное, эта долетела до адресата, потому что дверь одной из палат вдруг открылась, и вышедший врач, подойдя к ним, тихо сказал:
- Мы сделали всё возможное. Полина пока без сознания, но состояние стабильное...
Состояние стабильное. Стабильное!
- Она будет жить? - спросил Олег дрогнувшим от волнения голосом.
Врач не отвёл глаза.
- Вероятнее всего, молодой человек. Но вам всем лучше всего сейчас пойти домой. Приходите завтра, возможно, Полина уже придёт в себя.
Когда он отошёл, мать с отцом стали теребить Олега, уговаривая его вернуться домой.
- Нет, - мальчик только головой мотал. - Я никуда не пойду! Я не оставлю её одну. Я буду здесь.
Потратив минут двадцать на уговоры, они сдались.
- Пусть остаётся, - сказала одна из медсестёр, наблюдавшая за ними. - Тут и поспать можно в подсобке. Ничего с ним не случится. Да и то, к сестрёнке поближе. Ей, может, от близости родного человека и легче будет.
Родители, наказав Олегу не выходить из больницы, ушли, а сам мальчик, выпив кофе из автомата, застыл на скамейке напротив палаты, где лежала Полина.
Ни ночью, ни утром она не пришла в себя. Олег ждал. Он не думал о голоде и жажде и почти не отходил от своего "поста".
И наконец в три часа дня его позвали.
- Твоя сестра ещё не проснулась, - сказал Олегу тот самый врач. - Но ты можешь навестить её. Возможно, это пойдёт ей на пользу.
Они вошли в палату, и мальчик вздрогнул - Полина была такой бледной, что он испугался.
- Не бойся. Возьми её за руку.
Ладонь была чуть тёплой.
- Можешь поговорить с ней, - сказал врач. - А я пока пойду.
Дождавшись, пока мужчина закроет за собой дверь, Олег осторожно обнял Полину, прижался своей щекой к её щеке и прошептал:
- Просыпайся, сестрёнка. Ты нужна мне, слышишь? Я так люблю тебя. Люблю больше, чем солнце, летние школьные каникулы, больше, чем валяться на траве и смотреть в синее небо, больше, чем новогодние подарки и мамины праздничные столы, больше, чем всё на свете... Я люблю тебя больше, чем саму жизнь.
Прошло несколько секунд прежде чем Олег почувствовал, что Полина стала дышать глубже... а потом он ощутил, как задрожали её ресницы.
- Любовь... больше, чем жизнь...
Она прошептала это еле слышно, но он услышал.
- Полиша... Не уходи, слышишь, постой! Я сейчас!
Олег, сжав напоследок руку сестры, кинулся прочь из палаты, на ходу крича так громко, что слышно, наверное, было даже этажом выше:
- Доктор! Доктор! Она очнулась!
Эпилог
Девять - или шесть? - лет спустя
Я перестала видеть сны в четырнадцать лет. Раньше мне всегда снилось что-нибудь яркое, красочное, увлекательное, как самые интересные книжки, но с четырнадцати лет как отрезало.
Наверное, всё из-за того маньяка. Я уже почти не помню, что случилось, да и хорошо. Брат постарался сделать так, чтобы все плохие воспоминания о том вечере стёрлись из моей памяти.
Только иногда мне снятся чьи-то глаза. То голубые, яркие, сверкающие, то зелёные, тёплые и как будто знакомые... Но потом я просыпаюсь и вновь всё забываю.
- Полиша! Полиша! Вставай уже, пора, скоро за нами приедет машина!
Ну вот, так всегда. Обязательно ему надо прийти, растолкать спящую меня, сдернуть одеяло, под которым так тепло и уютно...
- Брысь!
- Ну, вставай, - Олег, хихикнув, начал щекотать мои пятки, от чего я мгновенно взвилась почти до потолка.
- Изверг!
- Полиш, мы на свадьбу опаздываем.
- Да пропади всё пропадом! Я спать хочу, такой зачёт вчера сдала сложный...
- Нельзя, - покачал головой Олег. - Я свидетель. А ты моя сестра! Ну давай, поднимайся. Я даже твоё платье уже погладил!
- Что ты сделал?! - от удивления я и впрямь свалилась с кровати.
- Ура! - воскликнул брат и мгновенно выбежал из комнаты, на ходу громко вопя:
- Па-а-ап! Она повелась! Ты проспорил! Гони пятьсот рублей!
- Грабёж средь бела дня! - услышала я притворно-возмущённый голос отца и, хмыкнув, поспешила в ванную.
Когда мы через час забирались в длинный белый лимузин, Олег сказал:
- Кстати, у меня сегодня срок заканчивается!
- Какой срок? - я аккуратно разглаживала складки на своём ярко-красном платье, купленном только по случаю свадьбы наших с братом друзей.
- Ну, тот самый. На сладкое. Помнишь? Я же обещал шесть лет его не есть.
- А-а-а, - не удержалась от улыбки я. - Хочешь сказать, ты с сегодняшнего дня будешь отрываться по полной?
- Ага, - кивнул брат, с мечтательным видом похлопав себя по животу. - Наверстаю упущенное!
- Растолстеешь!
- Ну и пусть! - махнул рукой Олег. - Зато наемся сладкого от пуза!
- Кишки слипнутся!
- Ну и ладно! Зато конфеты, мороженое, зефир, мармелад...
Я только головой покачала. Ну да, брату было очень трудно эти шесть лет, но он считал, что обязан сдержать слово, ведь я всё-таки выжила.
Эта свадьба была первой в моей жизни. Выкуп невесты - какая-то бессмысленная ерунда, но получилось забавно - потом ЗАГС, фотосессия в парке неподалёку, и наконец - ресторан.
К тому времени я натёрла себе офигенный мозоль на пятке.
- Вот они, твои новые туфли, - ворчала я, потому что именно Олег заставил меня напялить эту красную жуть на каблуках. - Как я теперь танцевать буду?
- Босиком! - ответил брат. - Да и вообще, зачем танцевать? В ресторане главное - еда! И сла-а-адости...
- Для некоторых алкоголь важнее, - попыталась я отвлечь Олега, но у того в каждом глазе было по торту, почти как у Скруджа - по доллару.
В ресторане мне, в отличие от брата, быстро стало скучно. Да и натёртые мозоли уже давали о себе знать достаточно давно.
Хотя ресторан был хороший. Интимный полумрак, белые скатерти на столах, музыка разнообразная... только вот тамада туповатый попался. Шутил как-то пошло и не в тему. Ну и ладно, ничего на свете не бывает идеально.
