– Вы долго не созванивались?

– Прилично долго, – кивнул Вадим Александрович.

– А почему?

– Не обижайся, но это не твое дело.

– Пап.

– Не твое дело! – произнес отец ледяным голосом. – Ладно, ради тебя попробую найти с ним общий язык.

– А может, я сам ему позвоню? – предложил Сергей.

– Он с тобой не будет разговаривать. Впрочем, как и с другими незнакомцами.

– Почему?

– Если встретишься с ним, сам поймешь. Так! – отец резко сменил тему. – Ты меня кормить собираешься или голодом уморишь?

– Ой, – встрепенулся Сергей, – прости, папа, сейчас.

Ужин прошел на мажорной ноте. Сергей поделился с отцом туристическими планами: скататься в Восточную Европу, а также в Екатеринбург, в пригороде которого нашли сундук с монетами времен царской России. Лысакому-младшему захотелось посмотреть на деньги, отчеканенные еще при Александре Третьем. Часть монет – золотые червонцы – как раз датированы тысяча восемьсот девяносто вторым годом. Отец в свою очередь сообщил, что ему предложили возглавить кардиохирургическое отделение, но он отказался, поскольку ему намного интереснее работать с пациентами, чем давать указания из кабинета. Сергей его решение одобрил.

Ужин закончился. Вадим Александрович сгрузил посуду в раковину.

– Мой, а я пока позвоню Якутову.

Он ушел в зальную комнату. Сергей быстро справился с посудой и потихоньку прокрался к залу. Нет, он подслушивать не любил, но дело настолько важное, что удержаться никак невозможно. Он осторожно выглянул из-за двери. Судя по всему, разговор был в самом разгаре и протекал более-менее благоприятно для Сергея.

– Нет, ничего он не натворит, – заверял отец собеседника. – Ну, вот он такой романтик… А ради чего ты строил свою машину? Понимаешь же, что желающих прогуляться в прошлом или будущем отбоя не будет?.. Ага, сейчас, – он схватил ручку и бумагу, – диктуй… Так, понял… Хорошо, завтра к десяти он будет.

Лысаков-старший проложил трубку.

– Сережа!

– Иду! – отозвался Сергей, сделав вид, будто как раз проходил мимо. – Поговорили уже?

– Поговорили. Тебе очень повезло: завтра в десять часов утра Геннадий Дмитриевич Якутов будет ждать тебя у себя дома, вот адрес, – отец подал сыну листок бумаги. –Опоздаешь хоть на минуту – можешь к нему больше не подходить. Увы, такой уж он человек.

Сергей осторожно взял у отца драгоценный листок, словно существовавшую в единственном экземпляре хрупкую вещь.

– Спасибо, папа, – тихо, едва ли не шепотом произнес Лысаков-младший, – я твой должник.

– Будет, – махнул рукой Вадим Александрович, – успеешь еще задолжать. Ладно, мне завтра рано вставать, пойду укладываться.

Отец ушел к себе. Сергей же снова и снова перечитывал записанный адрес, как будто пробовал на вкус каждую букву. Завтра, билось внутри него, завтра… завтра…

* * *

Сергей проснулся от хлопка двери: отец ушел на работу. На часах половина девятого. Сергей порадовался: не проспал. И, конечно же, спасибо отцу, что громко хлопнул дверью – и тут помог сыну.

Лысаков вскочил с кровати, помахал руками, имитируя утреннюю зарядку. Сразу же почувствовал себя бодро, душа затребовала действий. Быстро позавтракав, Сергей начал мерить шагами квартиру, пытаясь убить время. До встречи с физиком оставался еще час, до дома Якутова можно дойти минут за пятнадцать, не более. Значит, нужно себя чем-то занять, ибо бесконечно бегать по комнатам утомительно. Прикинув разные варианты, он решил позвонить знакомой девушке Ольге Андреевой. Сергей давно питал к ней чувства, но Ольга то ли его испытывала, то ли, наоборот, всерьез не воспринимала, только отношения между ними так и оставались дружескими. Зато можно было вот так просто позвонить ей и поболтать ни о чем.

Сергей кинул взгляд на часы – девять утра. С чувством неопределенности – и хочется поговорить, и не разбудить бы – он набрал заветный номер.

– Алло? – ответил бодрый женский голос.

– Привет, Оля, – произнес Сергей хриплым от волнения голосом. – Не разбудил? – поинтересовался он на всякий случай, для очистки совести.

– Да какой тут сон! – весело воскликнула Ольга. – Хлопот полно!

– В девять утра?!

– Брат щенка принес, тот жалобно скулил у подъезда. Теперь бегаем вокруг него.

Сергей рассмеялся.

– Себе оставите?

– Брат настаивает, а мама предположила, что его кто-то потерял. Брат повозмущался, но согласился дать объявление в газету – вдруг хозяин отыщется?

– Какой породы?

– Я в этом не очень разбираюсь. Вроде, обычная дворняжка.

Разговор перетек на тему кинологии. Сергей дал подруге пару советов по уходу за щенком, какие с ходу вспомнил, порекомендовал тематические книги. И вдруг резко спросил:

– Оль, а чем ты сегодня вечером занята? Ну… кроме ухаживания за щенком.

– А есть предложения? – кокетливо поинтересовалась девушка.

– В общем, есть, – признался Сергей. – Например, в кино сходить. Или в театр.

– Звучит заманчиво. Ты мне часика в три позвони, я точно тебе скажу.

– Договорились! Обязательно позвоню!

Девушка отключила связь. У Сергея душа пела, веселилась вовсю: неужели Ольга приняла-таки его ухаживания?! Похоже, все складывается в его пользу. А с таким настроем, возможно, и разговор с Якутовым пройдет как надо?

Лысаков взглянул на часы, понял, что время уже поджимает, и стал лихорадочно собираться. И выходил он из дома окрыленный, но замечательное настроение испортил инцидент на лестничной площадке: некий парень усердно расписывал подоконник. Примерно месяц назад жильцы общими усилиями оплатили ремонт, даже специально отыскали соответствовавших проекту мастеров. И на тебе – первый писака! Подросток настолько увлекся, что даже не обернулся на хлопок двери, лишь слегка вздрогнул, когда Сергей уже подошел вплотную. Сергей нахмурился. Поинтересовался, хлопнув парня по плечу:

– Как рисуется?

– Отвали, дядя, – глухо ответил подросток, продолжая художество.

Сергей схватил наглеца за шиворот и потащил к лифту.

– Ты что творишь! – завопил парень. – Отпусти!

– Нет, герой, я тебя в полицию сдам – за порчу общественного имущества.

– Не надо!

Сергей буквально впечатал парня в стену.

– Кто такой? Почему здесь? Почему рисуешь?

– Я больше не буду! – продолжал гнуть свою линию подросток.

– Да тьфу на тебя! – Сергей подтолкнул его к лестнице. – Пошел отсюда! И чтобы я больше тебя не видел!

Подросток понесся вниз быстрее ветра. Лысаков вздохнул, снова попытался настроиться на позитив и предстоящую встречу.

Дорога к дому Якутова заняла чуть более десяти минут. Не опоздал! Сергей несколько раз глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и вошел в подъезд. На четвертый этаж взлетел, сам даже не заметил как. Отдышавшись, постучал в дверь. Открыл ему человек средних лет.

– Сергей Лысаков? – вперил он на гостя колючий взгляд.

– Да, – сиплым голосом подтвердил Сергей. – А вы Геннадий Дмитриевич?

– Нет, я Андрей Мамин, помощник Геннадия Дмитриевича. Проходите.

Лысаков вошел в просторную прихожую.

– Не знал, что есть такие большие квартиры! – признался он, оглядываясь как в музее.

– Нет, – рассмеялся Мамин, – квартира стандартная. Мы просто-напросто выкупили весь этаж и совместили несколько смежных помещений.

– Неплохо!

– Проходите вон туда, – Мамин указал вглубь коридора, – последняя дверь налево. Геннадий Дмитриевич ждет вас.

Сергей прошел по темному коридору, перед дверью еще раз настроился на деловой лад и робко постучался.

– Войдите! – раздалось из комнаты.

Лысаков толкнул дверь и оказался практически в кромешной тьме. Единственным источником света оказался маленький налобный фонарик на голове у человека в белом халате, склонившегося над миниатюрным столиком, по которому были разбросаны какие-то детали. И все же небольшой лучик света позволял разглядеть, что комната заставлена шкафами, забитыми под завязку всем, чем только можно: от стопок бумаг до автозапчастей (так, по крайней мере, казалось в темноте).