На радостях Саймон не заметил прохожего, дородного господина в помятом сюртуке. С разбегу альраун влетел в него и, наверное, сшиб бы с ног и сам бы упал, не окажись этот гражданин коренастым и стойким, к тому же в два раза больше самого Саймона.

– Эка ты несёшься, парень! – хохотнул он и отпустил Саймона, врезавшегося в него.

Альраун бешено завращал глазами, блуждая ими туда-сюда и пытаясь хоть что-нибудь разглядеть после столкновения.

Дородного господина всё это изрядно развеселило. Он положил свою массивную руку на худенькие плечи трясущегося Саймона и пророкотал:

– Ты чего так напугался? Пойдём-ка пропустим по кружечке медового эля к старине Джо!

Не понимая, что происходит, Саймон не сопротивлялся – да он, в общем-то, и не смог бы! – и двинулся в ближайший дом.

Постепенно придя в себя, он наконец услышал, что на улице, несмотря на поздний час, довольно шумно. Из домика, в который его тащил смеющийся гражданин, доносились весёлый смех и громогласные вопли. В воздухе пахло жареными колбасками и чесноком. От самого толстяка разило элем, но самое главное – Саймон понял, что каким-то чудом он остался жив. Больше того, он оказался в том самом месте, куда так стремился попасть!

«У старины Джо» – было написано большими ровными буквами на старой деревянной табличке.

«Таверна» – следовала надпись ниже, буквами менее ровными и гораздо более мелкими.

«Заходи, прохожий, без лишних раздумий. У нас всегда свежий эль!» – это было приписано ещё ниже совсем уж скверным почерком, кривым и скачущим.

Были на табличке ещё какие-то надписи, но Саймон их не разобрал.

– От кого убегал, парень? – дружелюбно осведомился дородный гражданин в мятом сюртуке.

– От страха и от тумана, – ответил альраун, переводя дыхание.

– К чёрту всё! Забудь и отдыхай! – посоветовал новый знакомый.

– А я как раз сюда шёл! – сказал Саймон и, подумав, уточнил: – Нет, скорее нёсся как проклятый!

– Это точно, – согласился дородный господин, – Будь я потоньше, вроде тебя, расшиблись бы насмерть оба! Спасибо элю, что не дал мне умереть! – С этими словами он стал весело хлопать себя по животу, которым, судя по всему, очень гордился.

Впервые за прошедший день Саймон позволил себе улыбнуться.

В таверне было душно. Посетителей было немного, и все они, сосредоточившись вокруг трёх сдвинутых массивных столов из чёрного дерева, играли в карты. То и дело раздавались те самые радостные вопли победителей и чертыхания проигравших, что слышны были даже с улицы. На кону стояли деньги. Весёлый толстяк, который завёл Саймона в таверну, уже и сам принимал активнейшее участие в игре. Альраун же опустился за соседний столик поменьше и смотрел на игроков.

– У тебя до большой партии две обычные дюжины! – кричал какой-то смуглый верзила, обращаясь к тонкому человеку в камзоле. – Смотри не набери лишнего!

Тонкий в камзоле был спокоен. Очевидно, он не сомневался в своей победе.

– Не учи учёного, – сухо бросил он верзиле под одобрительные возгласы того самого толстяка, который, очевидно, был его закадычным приятелем и с интересом следил за ситуацией на столе, попивая эль из огромного двухпинтового стакана.

«Такой кружечкой можно запросто и пришибить», – подумал Саймон.

Игроки не обращали на него совершенно никакого внимания. Сам старина Джо разливал эль у барной стойки в углу таверны. Ему Саймон был также не особо интересен. Зато девушка на самодельных роликах, похожих на древние утюги с колёсами, то и дело внимательно посматривала на него одним глазом из-под круглого монокля. Второй глаз у неё был закрыт длинной чёлкой. Волосы её были какого-то неестественного грязно-сиреневого оттенка. Девушка была ни высокой, ни маленькой и, по меркам Саймона, вполне симпатичной. Конечно, он плохо понимал в людской красоте, но тут его мнение разделяли и игроки за столом. Они постоянно подшучивали и заигрывали с юркой официанткой на странных роликах, но руки не распускали. Хотя фигура у неё была просто загляденье.

– Тебе что подать, котейка? – Сиреневоволосая официантка неожиданно оказалась у столика альрауна.

– Я не котейка, – насупился Саймон, – Я альраун!

– Ну ты не раскисай, полосатый, – улыбнулась она ему, – Принести тебе эля?

– Денег нет, – буркнул Саймон.

– За счёт заведения, – щедро предложила официантка и укатила к стойке, где стоял Джо.

Через несколько минут девушка подкатила снова с кружкой тёмного эля и сухой рыбкой. Саймон благодарно принял свой ужин и улыбнулся ей.

– Ты зачем пришёл-то? – спросила она, катаясь вокруг него и протирая куском серой ткани столики вокруг.

– Сам не знаю. Совесть ищу! – признался альраун, отчего девушка не сдержалась и захихикала. – Что смешного? – снова нахмурился Саймон. Он никак не мог взять в толк, почему все смеются ему в лицо, когда он говорит про совесть.

– Дружок, какую совесть? Ты сидишь в баре посреди ночи и пьёшь эль! А тебя дома, наверное, ждут.

– Нет у меня теперь дома, – грустно промолвил альраун, но девушку это почему-то не смутило.

– Так и скажи, что переночевать негде, – игриво подмигнула она из-под монокля и окликнула бармена: – Эй, Джо, примем котейку?

Щетинистый бармен наконец оторвался от кружек и кранчиков, чтобы посмотреть на Саймона.

– На кой нам говорящий кот? – гаркнул он басом.

– Он утверждает, что он альраун, – уточнила девушка.

Саймон не знал, что сделать или сказать. Ему было неловко. Игроки, закончившие партию, теперь тоже взирали на него. Кто с интересом, кто исподлобья.

– Не люблю я альраунов! – вдруг резко крикнул один из них, совсем юный усач.

– Эй, полосатый, – окликнул Саймона другой, косматый мужчина неопределённого возраста. – Тебе чего тут надобно?

– Так, ребята, не буяним, – прогрохотал тот толстяк, в которого Саймон врезался на улице. – Это я его привёл! Всё нормально. Парню не нужны проблемы. Он отдохнуть хочет.

Косматый и тот другой, который высказался не в пользу альраунов, не стали спорить. Девушка по-прежнему стояла возле Саймона, и ему казалось, что пока она на его стороне, ничего плохого не произойдёт.

Джо оценивающе поглядел на него, поставил кружку на стойку – до этого он вертел её в руках, протирая то внутри, то снаружи, – и сухо заключил, что Саймон может остаться на ночь, если хочет.

– Мне нужна помощь! – неожиданно для самого себя воскликнул Саймон, обращаясь ко всем сразу. – Помогите мне найти совесть!

Реакцию окружающих едва можно передать словами: такого раскатистого хохота старенькая таверна не слышала уже несколько лет. Словно гром раздался посреди тихого спокойного неба. Продолжительный рокочущий гром.

Волшебным образом обстановка, совсем недавно несколько напряжённая, вошла в какое-то сверхвесёлое русло. Эль вновь полился рекой. Саймона усадили за сдвинутые столы из чёрного дерева. Игроки решили ещё раз «метнуть банчишко» – меткое выражение всё того же толстого господина в мятом сюртуке. Девчушка носилась на утюгах-роликах от стойки к столам и обратно, забирая пустые кружки и привозя обратно доверху наполненные. Косматый мужчина оказался милейшим рассказчиком неприличных анекдотов, к тому же оборотнем. А усатый юноша, не любивший альраунов, был мелким торговцем с ярмарки на Кривофонтанной площади – весьма безобидным, как понял Саймон, когда опорожнял третью пинту тёмного эля. Верзила по имени Меткий Билли был охотником. Как и тонкий человек в камзоле. Того звали Стэнли Молчаливый. Билли травил байки про охоту, Стэнли лишь изредка вставлял несколько метких фраз в его россказни – впрочем, они были всегда к месту. Смех не прекращался. Вскоре Саймон начал понимать, что эль и усталость, а также пережитый страх дают о себе знать. На одном из рассказов Билли, где-то между подробностями о том, как именно у него заклинило ружьё, когда они ходили на свирепого Сохача6, и как Стэнли не растерялся и кинул в этого зверя невесть откуда взявшееся в их охотничьей тележке копьё, правда не попал, Саймон и уснул.