— Как он умер? — мне вдруг стало необходимо узнать как умер мой муж и отец Алины.

— Он утонул в болоте.

— А почему решили, что это убийство?

— Руки связаны, рот залеплен скотчем. — коротко пояснил Юра.

Мне стало нехорошо. Как же я буду опознавать Максима, если он в таком виде? Моя решимость испарилась как сигаретный дым и я робко заговорила.

— Юр, а не мог бы ты …

Но мой любимый мужчина даже не дал мне закончить.

— О чем ты говоришь, Марьяна! Собирайся, я за тобой заеду — в морг пойдем вместе.

— Спасибо. — прошептала я, тихо опустила трубку на аппарат и пошла принимать душ.

Чередование горячих и холодных струй сделали свое дело — голова просветлела и я пришла в себя настолько, что смогла выпить чашку крепкого кофе, который заботливо приготовила для меня Евгения Сергеевна.

Ровно в девять раздался звонок в дверь, я открыла и увидела на пороге Юрика собственной персоной. Он окинул меня встревоженным взглядом, но, видимо, остался доволен моим состоянием. Я быстро познакомила их с Евгенией Сергеевной, схватила сумку и вышла из квартиры. Я очень боялась, что Алька может так не вовремя проснуться и начать задавать вопросы.

Морг — это ужасное заведение! Особенно меня потряс контраст между приемным отделением, где на подоконнике в маленьких горшочках преспокойно жили и цвели комнатные растения, и огромным холодным гулким залом, где стояли столы с трупами. Жить и цвести здесь ничего не могло по определению. Вряд ли без Юры я смогла бы даже зайти в этот зал, не говоря уже о том, чтобы посмотреть на труп, прикрытый серой простыней.

Это был Максим. Узнать его оказалось не трудно, так как в болотной жиже он пробыл не так уж и долго. Его, конечно, отмыли от грязи, но въевшаяся в складки кожи чернота кое-где осталась. Я была уверена, что упаду в обморок, как только увижу мертвого мужа, но оказалось, что я сильнее, чем думала сама.

Юра все время был рядом и ненавязчиво держал меня под локоть. Мы вышли на воздух, я вдохнула полной грудью и почувствовала, как начала кружиться голова. Сейчас бы скорее домой, но возле крыльца маячил следователь с большой черной папкой в руках. Все формальности мы уладили прямо на улице, я подписала протокол опознания и Юрик повез меня домой. Предстояло самое сложное — сообщить о случившемся Алине. Господи, дай мне силы!

Юра остановил машину возле нашего подъезда, мы вышли и направились к двери. На лавочке сидела баба Тоня, наша соседка и по ее лицу было видно, что ей хочется со мной поговорить. Очень это было не вовремя, поэтому я коротко поздоровалась и уже собралась войти в подъезд, как баба Тоня все-таки заговорила.

— Марина, как там у Алины дела, ты ее видела?

— В каком смысле? — удивилась я. — Когда я утром уходила, она еще спала. А что такое?

— Батюшки, так ты не знаешь ничего?! — всплеснула руками старушка.

Я вдруг почувствовала, как задрожали все мои внутренности и стали скручиваться в тугой узел. Юра посмотрел на меня и тут же взял инициативу в свои руки.

— Вы не могли бы сказать, что случилось? — вежливо спросил он бабу Тоню, чтобы не испугать. Она и так поглядывала на него настороженно.

Старушка вопросительно уставилась на меня, а я только смогла кивнуть ей, разрешая отвечать на Юрины вопросы. Говорить я пока не могла, слишком сильным оказался спазм.

— Так увезли Алину на «скорой». — оживленно ответила соседка.

— Когда? — нахмурился Юра.

— Больше часа уже прошло.

— Расскажите поподробнее, пожалуйста. — настойчиво сказал он.

— Я мусор пошла выносить. — приступила к подробностям баба Клава. — Смотрю, у нашего подъезда машина «скорой помощи» стоит. Господи, думаю, уж не к Сергеевне ли со второго этажа? Вчера она на сердце жаловалась. Ан нет, выходит из подъезда ваша гостья и почти несет на руках Алину. Если бы это ты с девочкой была, то я бы непременно подошла, а так постеснялась. Да и очень быстро все сделалось — дверь у машины была открыта, шофер Алину принял, тетка ваша следом залезла и были таковы.

— Шофер? — переспросил Юрик.

— Ну да.

— А врач и медсестра где в это время были?

Баба Тоня растерянно посмотрела на Юру, потом на меня и медленно сказала.

— А не было их. — потом более энергично. — Точно, не было. Это что ж такое получается?

— А номер машины вы, случайно, не запомнили?

— Нет, сынок, не запомнила. «Скорая» и «скорая», как-то даже и в голову не приходит, что у нее тоже номер есть, как у всех машин. — сокрушенно покачала головой баба Тоня.

— Спасибо вам. — сказал Юра и потащил меня в подъезд.

— Да! — крикнула нам вслед соседка. — Машина-то вся грязная была, запыленная.

Я никак не могла попасть ключом в замочную скважину, Юра отобрал у меня связку, открыл дверь, потом тщательно запер ее за нами и кинулся к телефону.

— Это я. — сказал он в трубку. — Срочно проверь по всем больницам не поступала ли к ним по «скорой» Алина Максимовна Шепелева, шестнадцать лет. Начни с Советского района. Нет, диагноз не знаю. И еще, свяжись с Примаковым, пусть пробьёт посты ГИБДД на выездах из города. Машина «скорой помощи» с иногородними номерами, грязная и пыльная. Примерно час назад. Все!

Юра дал отбой и повернулся ко мне.

— Теперь посмотрим квартиру. Давай внимательно — что пропало или лежит не на своем месте. Может записка какая.

Я судорожно вздохнула, а Юра обнял меня за плечи.

— Понимаю, Марьянка, тяжело тебе, но дорога каждая секунда. Больницы, конечно, мы проверим, но я думаю, что Алины там нет.

— Почему?

— Потому что в машине не было ни врача, ни медсестры. Напрашиваются два варианта — или это была не «скорая помощь», а очень похожая машина, или спецавтомобиль угнали.

— Юра, зачем? Я ничего не понимаю. Кому понадобилось угонять автомобиль, чтобы посадить туда Алину с Евгенией Сергеевной и увезти куда-то? Зачем? — и я разревелась, не дожидаясь ответа на свои многочисленные вопросы.

Все-таки должность директора охранного агентства накладывает отпечаток на человека. Юрке было меня очень жалко, сердце в его груди, куда я уткнулась мокрым носом, учащенно билось, но расклеиваться и впадать в истерику он мне не позволил.

— Марьяна, родная моя. — сказал он, взяв мое лицо в свои ладони и глядя в заплаканные глаза. — Времени нет совсем, нужно осмотреть квартиру. Если сообщат, что Алька в больнице, то мы все бросим и поедем к ней. А если нет? Выпей валерианки и начнем.

— Не надо валерианки. — решительно сказала я. — Со мной все в порядке.

— Вот и умница. — Юрик подтолкнул меня в сторону гостиной.

Я вошла и стала внимательно осматриваться. Юра молча ходил рядом и цепким взглядом выхватывал отдельные детали обстановки. Вроде бы все находилось на своих местах, ничего не сдвинуто, не переставлено и не опрокинуто. Я пошла в свою спальню. Кровать не была заправлена, но это ни о чем не говорило, Алька часто манкировала своими домашними обязанностями, ссылаясь на то, что ей не хватило времени. И тут я увидела на полу возле кровати чистую белую салфетку.

— Что это? — Юрик тут же оказался возле меня, потянул носом и уверенно сказал. — Эфир.

— Черт! — крикнула я и ринулась в Алькину спальню.

Там я заглянула во все уголки и в растерянности остановилась посреди комнаты.

— Что? — спросил Юра.

— Чемодан. — упавшим голосом сказала я.

— Если я правильно понял, тетушкин чемодан исчез? — уточнил он.

— Да, а в нем был флакон с надписью «эфир» и вот эта салфетка. — кивнула я на тряпочку в его руке.

— Она тебе что, показывала флакон?

— Нет, я сама залезла в чемодан, потому что внезапный приезд тетушки не давал мне покоя. Я тебе уже говорила, что меня мучили смутные подозрения. Как видишь — не напрасно. Я даже у подруги спрашивала для чего применяют эфир.

— А у меня спросить не могла?

— Не могла, потому что не знала, что ты крутой сыщик. — парировала я.