Литмир - Электронная Библиотека

Алекс благодарно кивнул. Меньше всего на свете ему хотелось обсуждать эту тему. На прошлой неделе во время пожара погибла его жена. Алекс сердцем чувствовал, что дома происходит нечто неладное и пораньше отпросился с работы. Его врожденная интуиция мага не подвела. Когда он подъехал к собственному двухэтажному дому, тот уже вовсю полыхал огнем.

Алекс понял, что его жена Айрин осталась внутри, и бросился за ней, несмотря на протесты пожарных и спасателей, пытавшихся его остановить. В итоге он получил множество ожогов, с трудом залеченных с помощью магии, надышался угарным газом и вынес из пламени обгоревший труп собственной жены, которой уже ничем нельзя было помочь.

Впрочем, Алекс нисколько не сомневался, что данный пожар устроила она сама. Вот уже семь лет она страдала алаяной. Таким красивым словом именовалось магическое безумие. Особенность болезни состояла в том, что она была заразной. Предрасположенный человек, а точнее маг, заражался алаяной во время случайного контакта с больным или носителем.

Алекс прекрасно помнил тот день, когда вернувшись из отпуска, где, скорее всего, и произошло заражение, у его жены проявились все известные симптомы. Неожиданным образом ее васильковые глаза поменяли свой цвет, сделавшись черно-карими, что являлось самым грозным признаком. А затем она начала жаловаться на то, что дома в ее спальне кто-то прячется и пытается ее убить.

Несмотря на все попытки Алекса успокоить супругу, она ему не верила и продолжала плакать, впадая в истерику. После чего Айрин схватила кухонный нож и набросилась на самого Кейна, явно его не узнавая. Тогда он едва не погиб, растерявшись от неожиданности.

На пике заболевания больные алаяной обретают неимоверную физическую силу. И, что самое страшное, их магические способности также усиливаются в разы. Самый захудалый маг во время приступа способен одним заклятием взорвать целый дом или испепелить людей, оказавшихся у него на пути. По этой причине алаяну относили к числу особо опасных заболеваний, а больных изолировали, лишая всякой свободы движения и даже связывая их.

Первый приступ Айрин длился чуть больше недели. Сердце Алекса обливалось кровью, когда он видел свою любимую жену сидящей связанной в палате больше похожей на тюрьму. Стоило ей случайно освободиться, как она пыталась устроить пожар с помощью заклятия или причиняла вред самой себе, оставляя на своем теле глубокие порезы и ссадины.

Самое неприятное, что против алаяны не существовало никакого специфического лечения. И больных просто пичкали успокоительными и снотворными препаратами и принудительно кормили. Так как сами они не считали нужным ни есть, ни пить, ни соблюдать минимальные гигиенические процедуры.

После выписки из больницы, когда Айрин внезапно стало легче, и она ровным счетом ничего не помнила о своей болезни, с удивлением обнаружив себя связанной в незнакомом месте, Алекс дал себе клятву, что больше никогда не отвезет ее в эту жуткую клинику. Он будет заботиться о ней дома самостоятельно.

С этого момента и начались семь лет кошмара. Ремиссии – периоды выздоровления, когда Айрин становилась абсолютно адекватной, делались все короче, зато обострения удлинялись.

У Алекса оказалась врожденный иммунитет к алаяне и он мог спокойно заботиться о своей жене, вот только делать это становилось все труднее и труднее. Во время приступов Айрин делалась абсолютно невменяемой и была способна причинить вред самой себе и окружающим. А Кейн не мог круглые сутки находиться рядом с ней, так как должен был появляться на работе.

Он вынужден был нанять сиделку-медсестру, практиковавшую уход за такими больными, которая беспрестанно находилась у них дома, следя за Айрин и стараясь, чтобы ее подопечная сохраняла более-менее человеческий вид. То есть была накормлена, одета и получала нужные лекарства. Но на пике болезни иногда даже этого присмотра оказывалось недостаточно, и Айрин умудрилась однажды чуть не поджечь дом и выпрыгнуть в окно. К счастью, Алекс всегда оказывался рядом.

В этот раз судьба не была так благосклонна к ним. Медсестра отлучилась в магазин, предварительно дав своей подопечной снотворное. А неожиданный приступ оказался сильнее действия лекарств, и произошло то, что произошло. Что и говорить, за семь лет такой жизни, больше напоминавшей ад, Александр сам был близок к тому, чтобы сойти с ума.

– Мне очень неприятно начинать этот разговор, но от него никуда не деться, – продолжил мистер Рэйвс, заметно мрачнея.

Он встал из-за стола и достал из сейфа, находившегося у него за спиной герметичный пакет. Такие обычно использовались для того, чтобы хранить в них вещественные доказательства и улики. Сейчас внутри пакетика помещалась маленькая жестяная, размером со спичечный коробок, коробочка из под леденцов. Вот только внутри были совсем не сладости. И Алекс, и его начальник были в курсе ее содержимого.

– Твое? – строго поинтересовался мистер Рэйвз, брезгливо пододвигая коробочку на середину стола.

– Мое, – сухо кивнул Кейн.

Глупо было отрицать очевидное, учитывая, что эту вещь накануне нашли в его собственном кабинете, куда посторонним людям с улицы было попасть совсем непросто, учитывая стоявшую на двери магическую завесу. Мистер Рэйвс аккуратно достал коробочку из пакета и открыл ее. Внутри поблескивал мелкокристаллический порошок.

– Мне не нужно звать сюда экспертов, чтобы и так сказать, что это фианитовая пыль. Как я понимаю, ты употреблял ее прямо на рабочем месте?

Фианитовой пылью на сленге именовался популярный в мире магов наркотик. Потому что кристаллики этого вещества имели характерный блеск и напоминали искусственный бриллиант. Употребляя его, человек испытывал легкое чувство эйфории и сумасшедший прилив сил и магической энергии. На фоне приема фианитовой пыли даже самый средний маг мог какое-то время использовать очень мощные заклятия.

Нечего и говорить, что подобное вещество пользовалось огромным спросом. Но как всякий наркотик оно вызывало зависимость и привыкание и требовало постепенного увеличения дозы, что впоследствии могло приводить к летальным исходам. Поэтому продажа и распространение фианитовой пыли были запрещены законом и подлежали уголовной ответственности.

Но Алексу как полицейскому не составляло особого труда добывать для себя искомую дозу. Из-за жизни в постоянном стрессе его начали мучать сильные головные боли. И чтобы хоть как-то заглушить их, а заодно отвлечься от кошмара, происходящего у него дома, он начал принимать фианитовую пыль. И сам не заметил, как постепенно стал не в состоянии без нее обойтись.

Надо отдать должное, что при этом со своей работой он справлялся просто превосходно, к нему не было никаких претензий и нареканий. И если бы не это случайное разоблачение, он проработал бы в полиции еще много лет.

– У меня только один вопрос. Зачем? – мрачно поинтересовался его начальник. – У тебя ведь и так превосходный магический потенциал и хорошие мозги. Для чего травить себя этой дрянью?

– Меня мучали сильные боли. Я не мог спать, не мог есть. Таблетки не помогали. Но я не смог бы бросить работу из-за Айрин. Потому что нужны были деньги на ее лечение, – отрывисто произнес Алекс. – И Вы знаете, что, несмотря на это, я был честным служителем закона. Я разгреб кучу дел. Для Вас же, между прочим, старался! Неизвестно что было бы, если бы я здесь не работал…– не выдержал он.

– Достаточно, – перебил его мистер Рэйвз. – Да, ты много сделал, но ты делал свою работу. И гордиться тем, что служа в полиции, ты оставался честным человеком – странно. Если ты хотел жить иначе, то не нужно было приходить сюда работать. А насчет твоего здоровья ты сам не хотел им заниматься.

– Врачи мне не помогали… – попытался оправдаться Кейн.

– Но зато хорошо помогали наркотики, верно? – перебил его начальник.

Он с раздражением взял со стола коробку с фианитовой пылью и убрал ее обратно в сейф.

– Вчера ты устроил драку в офисе прямо посреди бела дня. Было такое?

2
{"b":"836750","o":1}