Хорошо запомнились ему гастроли в Петропавловске-на-Камчатке. Запланировано было несколько выступлений. Прошло одно, второе… Залы были полны людей. Народу интересно было знать, как происходит то, что Автандил делает на сцене, фокусы это или нет. Никто из работающих в данном жанре на вопросы зрителей никогда не отвечал, а Ломсадзе отвечал. Записок с вопросами было много. В одной из них спрашивалось, занимается ли он лечением.

— Лечением я занимаюсь, но в свободное от работы время, так как деньги за лечение брать не могу — философия йоги запрещает работать на двух работах, — ответил Автандил Ломсадзе.

На следующий день, утром, стук в дверь гостиничного номера. Автандил открывает дверь. На пороге стоит растерянная дежурная.

— Извините за беспокойство, Автандил Алексеевич, но к Вам пришли люди, много людей, настоящее паломничество. Вся площадь полна людей, и все к Вам лечиться. Что делать?

— Не знаю, я никого не приглашал, — ответил обескураженный Автандил. — Объясните людям, что я не могу столько человек принять. Мне нужно принимать каждого в отдельности. А сколько Вы говорите там на площади людей?

— Целая площадь, Автандил Алексеевич, а она у нас огромная, почти как Красная в Москве!

— Вот, видите, я же столько народу даже за месяц принять не смогу.

— Я понимаю, но что же делать? — повторила обеспокоенная дежурная. — Они же не разойдутся. Они будут ждать. Может быть, в горком позвонить?

— Звоните в горком! — решает Автандил. — Надо же, чтобы кто-нибудь объяснил людям ситуацию.

Через полчаса приехал член горкома.

— В чем дело, Автандил Алексеевич? Вся площадь полна людей, даже движение остановилось. Вы приглашали людей к себе на прием?

— Нет, я не приглашал и, но будет хорошо, если Вы объявите, что особо нуждающихся я приму.

— Хорошо, не волнуйтесь, мы решим эту проблему.

Тут же все объяснили людям через микрофон. Движение машин восстановилось. Член горкома вернулся в номер Автандила.

— Все в порядке, но Вас ждет достаточно много людей в холле. Может быть, вы и меня полечите? — спросил он.

— Пожалуйста, я не против. Кого смогу — того полечу.

Так и помогал Автандил Ломсадзе людям в свое свободное время, деньги он не брал, поэтому благодарные люди приносили ему знаменитую камчатскую икру и копченую красную рыбу. Автандил Алексеевич едва успевал отсылать ее домой, в Тбилиси.

Удивительно щедрые люди жили в Петропавловске-на-Камчатке. Много было там москвичей и ленинградцев, которые приехали туда на заработки. Каждый день ходили на выступления. Интересовались, какие любимые блюда Автандила Ломсадзе.

— Икру люблю, крабы со сметаной, — отвечал телепат.

Спрашивали, как оказалось, не просто так: они составили график, в какой день и к кому идет в гости Автандил Ломсадзе.

И к кому бы ни пришел гастролер, на столе стояло большое блюдо с крабами, горшок сметаны и икра, свежая, как молочная. Накормили, можно сказать, на всю жизнь. Когда приехал домой, в Тбилиси, есть консервированную икру уже не мог, попробовал — не понравилась — такой соленой показалась! Поэтому икру и красную рыбу кушали все соседи Автандила, а их у него было много — четыре корпуса девятиэтажного дома. Целый год по выходным приходили они к своему соседу за икрой и рыбой к пиву, которым они баловали себя по субботам и воскресеньям. И так к этому привыкли, что очень удивились, когда икра и рыба кончились, не верили этому.

— Пиво хотим выпить. У тебя есть рыба? — спрашивали в очередной выходной.

— Нет, кончилась.

— Как кончилась? Целый год была!

— Вот поэтому и кончилась, что целый год была, — объяснял Автандил соседям.

Неподалеку от дома Ломсадзе жили два брата, Вааган и Сурен. Они хотели стать учениками Автандила Алексеевича. Раджа-йог выбрал Сурена. Узнав об этом, мать Автандила Алексеевича спросила его:

— Почему ты выбрал Сурена? Вааган старше, умнее, сообразительнее.

— Пусть Сурен побудет возле меня год, ему будет полезно. Он слишком возбужден, агрессивен, может испортить себе будущее.

Действительно, Сурен подрался и находился под следствием, был озлоблен и неизвестно, на что способен. Год он находился рядом с Ломсадзе, сопровождая его везде, куда бы он не ездил. Побывали в Москве. Как-то ехали в троллейбусе, заплакал ребенок и прямо зашелся в крике, никак не мог остановиться. Тогда Автандил Алексеевич просто подошел к ребенку, и тот сразу успокоился. Вааган, наблюдавший эту картину, с завистью сказал своему брату:

— Как мне жаль, что он взял тебя в ученики, а не меня. Вааган не догадывался, что Сурен не был учеником Ломсадзе, Автандил Алексеевич не учил, а спасал Сурена от него самого, избавлял его от агрессивности, успокаивал его нервную систему. Через год Ломсадзе отпустил от себя Сурена, тот ушел обиженный: он так и не понял, что Автандил Алексеевич уберег его от необдуманных и неисправимых ошибок. Впоследствии Сурен женился и уехал в Израиль.

5

Грузинская филармония формировала небольшие группы для гастролей. Состав их, как правило, не менялся, но был один танцор, который выступал то в одной группе, то в другой, то в третьей группе. Выступать вместе с ним не любили, причина была проста: он не пользовался успехом у зрителей, потому что танцевал плохо. Нодар Мериолиз (назовем его так) говорил, что он ученик Махмуда Эсамбаева. Было ли это правдой, никто не знал, но с ним не спорили, только после каждого его выступления к нему подходили и спрашивали:

— Нодар, ты что так плохо сегодня танцевал?

— Да туфли мне малы, совсем тесные, танцевать неудобно, — жаловался он и демонстрировал стоптанные туфли, которые, действительно, были меньше размера его ноги.

— Так купи новые! — советовали знакомые и коллеги.

— Да вот все не собраться…

Были случаи, когда в одном городе выступали сразу две группы от филармонии, только в разное время, и тогда артисты имели возможность посмотреть выступления друг друга. Как-то Ломсадзе пошел смотреть выступление артистов другой группы — концерт был дневной. В концерте принимал участие и Нодар Мериолиз. К великому удивлению своих коллег, он протанцевал блестяще, заслужив дружные аплодисменты зрителей.

— Нодар, поздравляем, ты сегодня великолепно танцевал, — сказали ему друзья после выступления.

— Спасибо, — радостно улыбаясь, поблагодарил Нодар.

— Ты что, новые туфли себе наконец купил? — спрашивали у него.

— Да нет… Я очень старался. Мне хотелось, чтобы мой танец понравился Автандилу Ломсадзе, который пришел сегодня на концерт.

Нодар лукавил. Только он да Автандил Ломсадзе понимали, почему сегодня танец исполнялся с таким мастерством. Это энергия раджа-йога помогла Нодару. С помощью этой энергии человек способен на очень многое, у него открываются такие способности, о которых порой он даже не подозревает. Нодару повезло: во время его выступления в зале сидел Ломсадзе, поэтому и танцевал он прекрасно. Это позволило ему в дальнейшем всем говорить:

— Я умею хорошо танцевать, сегодня просто не получилось. Спросите у Ломсадзе, он видел, как я танцевал!

С тех пор, как только встречался с Автандилом, каждый раз приглашал его к себе на выступление, будучи уверен в том, что в его присутствии он снова протанцует блестяще.

В каком бы городе не проходили выступления Ломсадзе, в гостинице, где он останавливался, всегда толпились люди, стремившиеся попасть к нему на лечение.

Однажды в Рыбинске пришли женщины, а директор, которому надоели толпы народа, в грубой форме наотрез отказался их впустить. Ломсадзе стал свидетелем этого инцидента. Он не стал терпеть грубое отношение к женщинам и дал достойный отпор грубияну. Директор возомнил себя стражем порядка и вызвал милицию, которая не замедлила приехать.

— Ломсадзе? Автандил Алексеевич? Извините, Вы не проедете с нами в отделение? — вежливо попросили они.

— Почему нет? Проеду, — ответил Ломсадзе и сел с ними в машину. Через несколько минут они уже были на месте.