<p>
Есть иррациональные обвинения, дикие анонимные и открытые доносы, поведение толпы. Газета компании — это форум разума и неразумия. Все это настолько меня расстраивает, что я отказываюсь от своего общественного резерва по политическим вопросам и вступаю в борьбу. Иллюзия, небрежность, с которой все выбрасывается за борт, не имея даже представления о том, что придет на смену, выманивают меня из моего резерва, потому что я слишком хорошо знаю, что меня ждет. Мне больше нечего терять, потому что я не сомневаюсь, что через несколько месяцев вся власть снова будет принадлежать капитализму.</p>
<p>
Я пишу следующую статью для корпоративной газеты «Мотор» газеты «Карл-Либкнехт-Ком-бинат»:</p>
<p>
«Мыслить на перспективу необходимо!</p>
<p>
Коллега Шнелль, отдел социального обеспечения, беспартийный</p>
<p>
В последнем «Моторе» было четыре статьи из «Нового форума».</p>
<p>
И я взял с собой письмо Петера Шумахера. Я должен сказать, что «меня от них тошнит», говоря словами господина Киллингера. Хорошо известно, что у вас нет ответов на насущные проблемы нашей страны, даже нашей компании. С вашей политической «дальновидностью», которая смотрит не дальше, чем на соседний районный офис бывшего МФС, с вашей узколобой и догматичной политикой против СЕПГ-ПДС, это не является сюрпризом для любого думающего гражданина.</p>
<p>
Коллега Киллингер, я хотел бы сказать, что вы спите с открытыми глазами, когда представляете себе возможность появления нового Шницлера, Наси, Штази и т.д. Оглянитесь вокруг. Оглянитесь вокруг? Возможно, вы заметите, как далеко уже зашло стремительное развитие в направлении интеграции с ФРГ.</p>
<p>
уже. И это только начало необратимого развития. Развития, которое должно управляться социальными силами в нашей стране, способными сдерживать связанную с этим нестабильность и рост иррациональных элементов. Если этого не удастся достичь, то скоро в этой стране не останется ничего, что можно было бы праздновать.</p>
<p>
В этом контексте я хотел бы обратить ваше внимание на статью в газете Volksstimme от 18 января 1990 г: ,... По мнению бывшего высокопоставленного американского дипломата Джорджа Кеннана, насилие в ГДР достигло такой степени, что четыре державы должны подготовиться к необходимости «создания переходного правительства...». Одним из способов предотвращения опасности было бы поддержание порядка в ГДР четырьмя державами — США, СССР, Великобританией и Францией. ФРГ должна участвовать в этом...».</p>
<p>
Уважаемые коллеги Киллингер, Кельх и Вайгельт, в связи с этими возможностями я хотел бы посоветовать вам расширить ваши ящики для защиты Штази, Наси и конституции, включив в них ЦРУ, ФБР, БНД, Штаатсшутц и как бы они ни назывались. Несомненно, наши граждане скоро будут нуждаться в этом более остро. нуждаться в этом. Ваша недалекая, глупая «политика эксплуатации народного гнева» ради непонятных никому целей, полностью упускает суть проблем обновления общества!</p>
<p>
Профсоюзный вопрос, острая проблема, которая в будущем будет связана с вопросом существования рабочего народа!</p>
<p>
Проходят выборы, а рабочий народ не идет. Что такое с нашими рабочими, неужели они вдруг сошли с ума? Мы идем к свободной рыночной экономике в сапогах высотой в милю. Ясно: к капитализму! Без профсоюзной организации как рабочий народ сможет противостоять капиталу? Можно предвидеть, что нашими заводами больше не будет управлять ГД, прошедший социалистическую школу и все еще хранящий в своем сердце уголок стремления к единству экономической и социальной политики, а жесткий менеджмент, в центре действия которого такие понятия, как экономия затрат, получение прибыли, передача прибыли.</p>
<p>
Со стороны работодателей забастовка означает: локаут, увольнение, вычет заработной платы. Нет профсоюза — нет взносов, нет забастовочного фонда. Какой вклад вы внесли в ориентацию рабочих по этим вопросам?</p>
<p>
Петер Шумахер, однако, оказал большую услугу в этом вопросе. В разгар выборов он быстро выбил ноги из-под ног оставшегося кандидата в БГЛ! Браво! Тур де форс дезориентации и отравления! Носить форму заводских боевых групп — это</p>
<p>
Нет ничего почетного в ношении формы заводских боевых групп, или вы хотите одновременно дискредитировать сотни тысяч рабочих? Как начальник цеха, я могу только порадоваться, что вы — бывший профсоюзный деятель.</p>
<p>
А что касается мрачного оркестра, то за ним не всегда стоит новатор. В соборе и затем на улицах я видел и видел массы носителей маленькой зеленой ленточки, которые прекрасно знали, как защитить древние античеловеческие инстинкты, такие как самосуд и похоть палача. Термин «хаот» пришелся бы им по душе.</p>
<p>
Дело в том, чтобы думать наперед, готовиться к новому будущему, обеспечивающему существование каждого гражданина!</p>
<p>
Наши подземные и пригородные вокзалы построены не так, чтобы там могли жить безработные и бездомные. Я также не хотел бы испытать неловкость, когда перед нашими универмагами (или кому они там принадлежат) у одного из бюргеров выпрашивают марку.</p>
<p>
Я прошу всех, кто интересуется политикой, помочь вернуть эмоции, разрядившиеся после многих лет разочарований и обменов, в конструктивные, ориентированные на будущее русла. Все остальное безответственно и упускает шанс построить действительно демократическое, гуманистическое, социальное и антифашистское общество.</p>
<p>
«Приготовься к чему-нибудь», — шепчет мне на ухо Ян в утро выпуска газеты. Он был редактором в течение многих лет и не будет им еще долго. В течение нескольких месяцев «Мотор» был рупором новых политических направлений. Моя статья бьет, как бомба, по моему блефу. Газета приходит в отделы в семь часов. Как раз проходит время чтения двух колонок, и мой телефон начинает звонить. Весь день. Невероятные слова и ругательства звучат у меня в ушах: «Коммунистическая свинья, шлюха СЕПГ, информатор Штази!» и угрозы: «Подожди, мы тебя достанем... Мы повесим тебя на дереве...».</p>
<p>
Сначала я просто удивляюсь, не могу поверить, потом меня охватывает холодная ярость. Никто не называет своего имени, все они просто мужчины. «Идите сюда», — рычу я в ответ, — «покажитесь, подлые ублюдки». Я захлопываю дверь. «Трусливый сброд, фашистская свора, которым сорок лет нечего было сказать, а теперь они нюхают утренний воздух». Я в ярости, и если бы один из этих телевизионщиков вошел сейчас в офис, мы бы все вместе заткнули ему рот.</p>
