Да что там говорить, она сама помогла ему, она была рядом с ним, сражаясь с ним бок о бок, прикрывая его спину и доверяя ему свою собственную жизнь. Она никогда не сомневалась в нем, она полностью доверяла ему. И знала, что в случае необходимости, Лиꞌрен Сайломин отдаст за нее свою жизнь.
Жизнь, но не трон.
Войдя в спальню, эльфийка взялась рукой за ручку шкафа, но так и не открыв его, вздохнула и прислонилась лбом к дверце из светлого дерева.
Осознание этого факта неприятно царапало душу изнутри. Зачем она вообще спросила его об этом?
Родители… Ее родители, вот в чем, наверное, была основная причина.
С детства наблюдая за ними, Кастиэль мечтала найти себе мужчину, похожего на отца. Сильного, уверенного, способного защитить свою семью и тех, кто ему дорог. Жесткого, но в тоже время мягкого лишь для тех, кем он дорожил. Они с Селениэль любили друг друга так сильно, что порой это сложно было описать. Это можно было только увидеть. Почувствовать. Осознать, что их не разлучит никто и никогда. Понять, что даже по прошествии веков их чувства друг к другу не угасли ни на миг. Они были готовы на все ради своей семьи… Действительно на все.
Кастиэльерра хотела так же.
Да, может это было глупой детской мечтой, но все же.
Она всегда хотела, чтобы ее мужчина любил ее так же сильно, как ее отец любил ее мать.
Таким мужчиной стал Лиꞌрен. И он оставался им до сих пор. Вот только…
Он не был готов попрощаться со своим титулом ради нее, как это сделал когда-то кронпринц Сайтаншесса ради принцессы лунных эльфов.
Легонько постучав лбом о дверцу, дочь Повелителя демонов сжала зубы до скрипа, пытаясь остановить наворачивающиеся на глаза слезы.
Да не нужна ей была его страна! Не нуж-на. Ей просто хотелось знать, что ради нее он готов пожертвовать всем.
Она бы никогда, никогда и ни за что не попросила бы его об этом, не стала бы выставлять подобных условий, не заставила бы выбирать. Но…
Ей просто нужно было знать.
Всего одно слово разбило бы десятилетия одиночества, тоски и холода, что сковывал душу эльфийки. Всего одно маленькое «да».
Касти и сама была бы рада забыть о своем дурацком вопросе раз и навсегда. Да только при каждой их встрече он невольно всплывал вновь. Как бы она не была видеть Лиꞌрена, как бы ни скучала по нему, как бы сильно не любила этого аронта, противная досада все равно заполняла ее изнутри, тяжестью ложась на сердце и отдаваясь горечью на языке.
Да, это было глупо.
Но ничего с собой поделать принцесса Сайтаншесса уже не могла.
Ариатар усмирил свою гордыню ради Эльсами, он смог совладать со своим характером, хоть нельзя сказать, что это так легко ему удалось. Но он все-таки справился, вовремя… почти вовремя воззвав ко второй стороне своей натуры. А Касти же…
К сожалению, в ее случае мягкость и гибкость эльфийского характера не смогла победить гордость и высокомерие демонов.
И благодаря им, в Новогоднюю ночь и собственный день рождения Кастиэльерра осталась одна.
Устав от долгой разлуки, не в силах терпеть одиночество и переносить тоску, снедающую ее изнутри, дочь Повелителя не выдержала и лично написала и отправила ему приглашение на бал. Она не видела аронта уже без малого тридцать пять невыносимых долгих лет, и это фактически вынудило ее сделать первый шаг. Она сама пошла ему навстречу, усмирила гордость, позвала его в самую важную для нее ночь. Вот только…
Лиꞌрен не пришел.
Ни вчера, ни сегодня.
И это ее убивало.
Всхлипнув, Кастиэльерра закрыла глаза, пытаясь сдержать поток рвущихся наружу слез. Это было сложно, но уже так привычно, хотя, как и прежде, невыносимо больно. И в этот раз, не испытывая поддержки родных, успокоиться было гораздо труднее, чем раньше.
Но она справится. Она обязательно со всем справится…
Только как?
Прийти в себя ее заставила только тишина, что царила за окном. Не сразу эльфийка поняла, что это значит, а когда догадалась, из ее груди вырвался тяжкий вздох. Дни в Эштаре зимой были короткими, и на улице уже смеркалось – наверняка ее семья и все остальные к этому времени перебрались в малую столовую, чтобы разделить праздничный обед в хорошей компании. Идти туда сейчас Кастиэль совершенно не хотела, но так было нужно. Она прекрасно понимала, что пройдет буквально полчаса, а может и меньше, и на пороге ее комнаты возникнет кто-нибудь из родных.
Огорчать их действительно не хотелось. Как и видеть их сочувствие, а может и жалость.
В голове эльфийки промелькнул укоризненный голос ее брата-близнеца и Кастиэль, поморщившись, все-таки открыла дверцы шкафа. Похоже, что она снова впала в полное уныние, раз Ариатар почувствовал ее состояние, не смотря на все возведенные ментальные щиты.
Это было плохо. Но уже неизбежно.
Не обратив ни малейшего внимания на платья, висевшие внутри, девушка быстро переоделась, выбрав в качестве наряда узкие лосины и серую тунику, которая держалась на одном плече, открывая второе и обнажая хрупкие ключицы. Забрав длинные, стального оттенка волосы в высокий хвост, она обула домашние туфли на плоской подошве и, закрыв шкаф, все-таки покинула спальню, хоть и с большой неохотой.
Преодолевая знакомые с детства дворцовые коридоры и переходы, спускаясь по лестнице, не обращая внимания на поклоны слуг и немногочисленной знати, дочь Повелителя пыталась хоть как-то вернуть себе приемлемое расположение духа. Получалось это не очень, конечно же.
Но к тому времени, когда она, распахнув двери в малую столовую, Касти была уже не в столь мрачном настроении, как раньше. Ей просто было немного тоскливо, и все.
Кивая и улыбаясь в ответ тем, кто ее приветствовал, Кастиэльерра быстро прошла вдоль длинного ряда стульев и спокойно заняла свое место, по левую руку от матери. Правящая чета сидела во главе стола, спинами к окну, рука об руку, как и всегда. Справа от Шайтанара сидел наследник Сайтаншесса – Ариатар, который вел с их отцом неспешную беседу, не собираясь, впрочем, ни на миг отпускать ладонь своей Равной, что он сжимал в своей руке. Еще больше похорошевшая после игр на свежем воздухе Саминэ счастливо улыбаясь, умудряясь не показывать то самое опасное оружие, что выдавало ее принадлежность к клыкастой расе. Впрочем, помимо клыков, она как всегда умело скрывала и парные саи, которые до сих пор оставались при ней… Терпению Ари можно было только позавидовать.
За Ариатаром обычно сидел Сайтос, но на сей раз, как Касти поняла по обрывкам разговора, Ниила утащила его в самый конец стола, мотивируя это тем, что она «не хотела бы портить убранство комнаты, когда дело дойдет до кровопускания одной хвостатой личности. А коридор ближе и отмыть его проще!». Напротив них сидели и Аста с Танорионом и блондинка, судя по всему, преследовала похожие цели, как и ее сестра. Брачные браслеты на своих запястьях она аронту, по всей видимости, так и не простила.
Фыркнув и покачав головой, Касти подперла щеки ладонями и, невольно улыбнувшись в ответ на тычок в бок от сидевшего рядом с ней Шанриэля, устремила взгляд на Кейна, который наконец-то принял человеческий облик.
Любимый шизофреник правящей династии Сайтаншесса, дай ему волю, и в столовую вполз бы на чешуйчатом брюхе, благо размеры коридоров и комнат это вполне позволяли… Но он, хвала его боязни получить по ушам от Повелительницы, не стал рисковать и сейчас спокойно прихлебывал вино, азартно о чем-то споря с сидящим рядом Дэни. К их разговорю периодически подключался соседствующий сыну Сешꞌъяр, а вот расположившаяся следом Корана вполголоса отчитывала чем-то недовольную дочь, сидящую возле нее.
Чем была недовольна насупившаяся Кара, стало понятно, как только Касти взглянула на того, кто сидел аккурат напротив нее. Им стал Остиэль, правая рука Владыки лунных эльфов. Чем он так не угодил дочери Мантикоры, было для всех загадкой… кроме, пожалуй, него самого.
Время от времени отправляя насмешливые взгляды через стол, глава внутренней разведки Эвритамэля вел неспешную беседу со своим закадычным другом – Соиꞌшеном. Наследник правящего рода золотых драконов сидел по правую руку от хамелеона, а вот по левую устроились не замечающие никого Аэрис и Рик. Да уж...
