Не в интеллектуальном таланте лежит причина культурообразующих и созидательных способностей арийца. Если бы он имел только этот талант, он мог бы действовать всегда только разрушительно, и, никоим образом, не организующе… Этому внутреннему убеждению (идеализму. — Примеч. авт.) ариец обязан своему положению в этом мире, а его благодарит все человечество; потому что оно само образовалось из чистого духа творческой силы, которая в неповторимом размоле и перемешивании грубого кулака и гениального интеллекта создала памятники человеческой культуры.
Без своего идеального убеждения все, даже ослепляющие способности духа, остались бы только лишь духом, внешним сиянием без внутренней ценности, но никогда — не творческой силой»40.
«Самый яркий контраст арийцу» создает для Гитлера «еврей»41, о котором он в «Майн Кампф» писал: «Едва ли у какого-либо народа на земле стремление к самосохранению развито сильнее, чем у так называемых избранных. Лучшим примером этого уже служит лишь простой факт сохранения этой расы… Интеллектуальные особенности еврея развились в ходе тысячелетий. Сейчас его считают “разумным ”, и, в известном смысле, он был таким всегда. Только его разум — не результат собственного развития, а результат зрительного восприятия и обучения у чужих народов… Все его мысли лишь в малой степени опираются на собственное познание, а в большей — на опыт прошедшего времени. Общий культурный уровень позволяет каждому отдельному человеку, даже, если он этого, по большей части, не осознает, ощущать предварительное знание и он, вооруженный им, может легче делать дальше свои собственные шаги… Поскольку еврей… никогда не обладал собственной культурой, основы его духовной работы всегда закладывались другими. Его интеллект во все времена развивался за счет окружавшей его культурной среды. И никогда не происходило обратного. Поэтому, даже если стремление к самосохранению еврейского народа не меньше, а иногда даже больше, чем у других народов, если его духовные способности очень легко подвержены впечатлению и равноценны интеллектуальным способностям других рас, однако, у него полностью отсутствует самая главная предпосылка для культурного труда: идеалистическое сознание»42.
Фанатичный антисемит Гитлер, одержимый идеей своего призвания — «освободить от еврейства» Германию и весь мир, видел в «наложенной на себя» функции «миссию», буквально равную искупительному подвигу Христа. Так, он пишет в «Майн Кампф»: «Если еврей, с помощью своих марксистских веры и знаний, победит народы этого мира, то его корона станет для человечества погребальным венком, а потом эта планета снова, как миллионы лет назад, безлюдная будет лететь в эфире.
Вечная природа непременно мстит за нарушение своих заповедей.
Сейчас я собираюсь действовать по воле всемогущего творца: тем, что я защищаюсь от евреев, я борюсь за дело Гэспода Бога»43.
Гитлер, говоривший в одной речи, «что германский народ — это типично мировой народ, а еврейский — типично замкнутый народ»44, в 11-й главе 1 — го тома «Майн Кампф» подробно развивал свои представления о «евреях». «Воля к жертвам в еврейском народе, — писал он, — не выходит за пределы голого инстинкта самосохранения одного человека. Кажущееся сильным чувство общности евреев основано на очень примитивном стадном инстинкте, наблюдаемом у многих других живых существ в этом мире. При этом примечателен тот факт, что стадный инстинкт обеспечивает взаимную поддержку лишь на то время, пока общая опасность делает его целесообразным или неизбежным. Точно так же волчья стая, только что напавшая на свою добычу, после утоления голода снова распадается на отдельных зверей. То же самое можно сказать о лошадях, совместно обороняющихся от нападения, а после пережитой опасности снова разбегающихся поодиночке.
Точно таким же образом дело обстоит у еврея. Его жертвенный дух — только кажущийся. Он сохраняется лишь на то время, пока существование каждого отдельного еврея делает этот дух безусловно необходимым. Но как только общий враг побежден, угрожавшая всем опасность устранена, награбленная добыча спрятана, так сразу кажущаяся гармония евреев исчезает, чтобы уступить место прежде существовавшим отношениям. Еврей лишь тогда един, когда его принуждает к этому общая опасность или манит общая добыча; если оба эти основания отсутствуют, то в свои права вступает жесткий эгоизм и, в мгновение ока, из единого народа образуется стая крыс, дерущихся до крови. Если бы евреи были одни в этом мире, они либо скорее задохнулись бы в грязи и мусоре, либо пытались бы в наполненной яростью борьбе обманывать и уничтожать друг друга, поскольку выражающееся в их свободе полное отсутствие какого-либо духа самопожертвования проявится также и здесь — в борьбе за театр. Абсолютно неверно также выводить их определенный идеал самопожертвования из факта взаимопомощи евреев в борьбе, точнее сказать, из разграбления их соплеменников. Здесь тоже евреем не руководит что-либо большее, чем голый эгоизм каждого»45.
Насколько абсурдными были представления Гитлера о еврействе и его роли в истории и культуре, показывают следующие примеры. Мало того что утверждения Гитлера о расово обусловленных духовных признаках евреев не выдерживают никакой научной критики и что еврейство всеми понимается не как отдельная раса46, а как религиозное явление и как открытая общность47, Гитлер игнорировал также факт, что наряду с многочисленными крупными поэтами, писателями, художниками и скульпторами48 из еврейской германоязычной общины, с 1905 года и до появления 2-го тома книги «Майн Кампф», вышли следующие немцы49 — лауреаты Нобелевской премии (или их предки): Адольф фон Бэйер (1905, химия), Пауль Эрлих (1908, медицина), Пауль Хейзе (1910, литература), Отто Валлах (1910, химия), Рихард Вилльштеттер (1915, химия), Фриц Хабер (1918, химия), Альберт Эйнштейн (1921, физика), Отто Мейерхофф (1922, медицина), Джеймс Франк (1926, физика) и Густав Херц (1926, физика).
Представлениям Гитлера, в частности, что «евреи» никогда не хотят работать и без других народов «задохнулись бы в грязи и мусоре», никогда не имели «идеалистического сознания», готовности к самопожертвованию и своей культуры, а базу для духовной деятельности всегда перенимали у других, противоречат многочисленные факты. Уже в период написания Ветхого Завета евреи обладали этикой труда, не имеющей равной в древней истории. Теология раввинов настоятельно подчеркивает, что человек должен стараться и «работать руками», если он хочет, чтобы бог одобрил его. Девять раз в Пятикнижии категорически заявляется, что человек должен трудиться. Знаменитые еврейские ученые-книжники зарабатывали себе на жизнь главным образом ремеслом. Более ста из названных в Талмуде раввинов трудились как ремесленники. В Ветхом Завете пророки, цари, судьи, писатели и учителя называются «раба. ми», «слугами» и «работниками» бога. Моисей, пророки и цари часто именуются «пастухами». «Мелака» — древнееврейское слово, означающее «ремесло», но в смысле конкретного задания, выполняемого человеком по поручению бога. Ветхий Завет не делает различия между умственной и физической работой, в отличие от Карла Маркса, труды которого Гитлер, по-видимому, тщательно изучал еще в Вене и по-своему использовал в собственном учении. С древнейших времен понятие «работа» в иудействе понималось как «служение» в духе священных планов бога, которое является испытанным восприятием возможностей человека50.
Евреи, которых Гитлер обвинял в ограблении своих ближних51, с древнейших времен, в силу своей веры, обязывались не только к постоянному труду, но, так же строго, — и к почитанию дней отдыха, что всегда имело важнейший смысл не только для самих евреев, но и для не-евреев в их непосредственном окружении. Никогда верующий в бога еврей не мог допустить в своем жизненном обиходе таких отношений между людьми, какие в древности были типичны, например, для Вавилона, Греции и Рима, где нещадно эксплуатировали своих ближних и, закованных в цепи как скот, продавали на рынках. В Книге Исхода, в 23 главе (стих 12) прямо говорится: «Шесть дней делай дела твои, а в седьмой день покойся, чтобы отдохнул вол твой и осел твой и успокоился сын рабы твоей и пришлец». И в Книге Второзакония в 15 главе (стих 7) сказано: «Если будет у тебя нищий кто-либо из братьев твоих… то не ожесточи сердца твоего и не сожми руки твоей…»52.
