Все события и действующие лица романа выдуманы,

все совпадения случайны.

Начальник планового сектора торгового отдела В-52 Бочкова Элеонора Семёновна в день «третьего сборища депутатов», как она обзывала очередную сессию райсовета, была в отъезде. Домой вернулась поздно ночью. И, естественно, её живо занимал вопрос о том, как разрешилась интрига с определением первого президента района. Лично она ставила на то, что опять никого не выберут.

На работу Бочкова традиционно пришла одной из первых. Торговый отдел был почти пуст. Пройдя на рабочее место, Элеонора Семёновна открыла окно, включила электрический чайник, принялась поливать в горшках цветы. И тут входная дверь распахнулась и в кабинет плановиков вошла Подлужная.

Коллеги поздоровались. Любознательная начальница, наперёд всего, хотела осведомиться о том, кто же стал главой Сылки. Она уже раскрыла рот и…Осеклась…На её подчинённой, как говорят в подобных случаях, лица не было.

– Танечка, что с тобой? – озабоченно справилась она. – Ты как-то…не очень выглядишь…

– Ай да! – расстроенно махнула рукой та, усаживаясь за свой стол. – За ночь почти не сомкнула глаз.

– А что? Что такое? – участливо спросила Бочкова.

– Да так, – опечаленно склонила голову Подлужная. – Долго рассказывать.

– Девочка моя! – захлопотала вокруг неё Элеонора Семёновна. – Так не говорят: долго рассказывать. Мы же одна команда. Уж ты мне скажи. Если что, я же никому ни слова ни полслова…Ну? Давай по порядочку.

– Да-а-а, – с трудом преодолевая затаённую обиду, начала Татьяна. – Да-а-а…Да-а-а Алексея выбрали…

– В смысле, выбрали? – не поняла начальник.

– Алексея…выбрали…председателем райсовета, – через силу вымолвила Подлужная и из её ясных глаз на щёки пролились слезинки.

– Алексея…Николаевича выбрали председателем райсовета? – повторила за ней Бочкова.

И жена прокурора…вернее, бывшего прокурора, не в состоянии говорить, лишь утвердительно качнула головой. А Элеонора Семёновна, не зная, как ей реагировать на известие, уселась рядом с нею.

В этот момент дверь в плановый сектор отворилась снова, и туда стали заходить оживлённые Зинаида Михайловна Рязанцева и Надежда Васильевна Байдукова. Увидев происходящее, они сначала застыли в проходе, а потом тоже бросились к столу Подлужной.

– Что? Что такое?

– Что случилось? – наперебой разразились вопросами они.

– Да вот, – пожимая плечами так, чтобы было не очень заметно, растолковала им Бочкова, – Алексея Николаевича…Ну, Подлужного…выбрали председателем райсовета.

А Татьяна, не в состоянии проглотить горький комок в горле, в подтверждение сказанного молча мотнула головой, роняя на пол слёзы.

– Да мы в курсе, – растерянно проговорила Рязанцева.

– И чо? – громогласно удивилась более прямолинейная Байдукова. – Тань, а чего…реве…плакать-то?

– Так я…Так я…думала, что ему осталось…два…два с половиной года…из …пяти, – кое-как выдавила Подлужная. – И мы…И мы вернёмся…об… обратно…

– А Алексей Николаич-то, что тебе говорит? – закрывая рот Надежде Васильевне, сострадательно поинтересовалась Зинаида Михайловна.

– Ус-успокаивает, – выпив водички с валерьянкой из бокала, который ей подала Бочкова, ответила Татьяна. – Го…говорит, что ре-решит проблемы с Бэ…с Бэ-пятьдесят д…два и…и вернётся обратно. О-он же будет на выборной работе.

– Вот видишь, – спохватившись и проявляя добросердечие, погладила её по голове Байдукова. – Вернётесь ещё, какие ваши годы.

– Нет, Танечка, ты должна с пониманием отнестись не только к мужу, – принялась разъяснять ей Элеонора Семёновна, – но и ко всем нам. Ты только подумай, за какое важное дело он берётся.

– Он же всю Сылку хотит выручить! – поддержала начальницу Рязанцева. – Да коли он сдюжит, так ему за то не то ли что орден, а низкий поклон от всех нас будет.

– И ведь как надеются на него, – «в тему» добавила Надежда Васильевна. – За него проголосовали все депутаты, кроме Шварца и его офицериков.

– Да ежели б моего хоть куда-то выбрали, – посетовала Бочкова, – я б ему сама бутылку коньяка поставила! Так нет же, никуда не выбирают. Хотя он везде суётся. То в партию вступит, то в дерьмо…

И женщины засмеялись. И отпоили Татьяну валерьянкой. И напоили чаем. И утешили. И наставили на путь истинный.

2

В течение двух недель с момента избрания Подлужный работал «на два фронта»: в прокуратуре и в райсовете. В прокуратуре он готовил к сдаче дела Царёвой, которая ждала приказа о назначении из прокуратуры России. В райсовете он готовил обращение в республиканскую и союзную инстанции о ликвидации Сылкаспецлеса, а также проект договора с многоотраслевым государственным объединением «Информбумпром».

Оперативное и одномоментное избавление Сылки от В-52 было возможно исключительно при наличии альтернативы подневольному труду осуждённых. В свою очередь соблюдение этого условия было исполнимо при поддержке мощного и заинтересованного формирования. А таковым, без сомнения, являлось МГО «Информбумпром». В него, помимо Сылбумзавода, входило ещё десять предприятий, разбросанных по всему Советскому Союзу. Объединяло их то, что все они находились в ведении Министерства обороны СССР. Для них Сылбумзавод поставлял бумагу, в том числе перфорированную, для вычислительной техники.

При этом МГО «Информбумпром» распоряжалось централизованным фондом, пополняемым за счёт отчислений подконтрольных компаний. На это и был расчёт. В проекте договора, помимо обязанностей объединения по поставке лесозаготовительной техники и социального развития лесных посёлков, также был предусмотрен раздел о его ответственности за срыв обязательств в виде неустойки в размере тридцати миллионов рублей. Даже с учётом наблюдавшейся инфляции, это была очень и очень солидная сумма. Кроме того, в этом случае МГО «Информбумпром» утрачивал право пользования лесосырьевой базой.

Данные способы обеспечения исполнения обязательств защищали интересы лесозаготовителей, если В-52 выведут, а со столичной структурой концы с концами не сойдутся. Райсовет же со своей стороны гарантировал полную поддержку МГО «Информбумпрому» в вопросе закрепления за Сылбумзаводом всей лесосырьевой базы района.

Проекты документов Подлужный передал для изучения директору бумзавода Тимкину Владимиру Николаевичу, а также вновь назначенному председателю райисполкома Сигелю. Тимкин в рабочем порядке согласовал их с руководителем МГО «Информбумпром» Холмским. А сегодня уже Иона Абрамович пожаловал в кабинет к Подлужному, чтобы перетолковать по этому поводу.

– Посмотрел я бумаги, Алексей Николаевич, – сказал Сигель. – В принципиальном плане – приемлемо. Один вопрос: что, Холмский на это пойдёт?

– В принципиальном плане – да, – потёр лоб Подлужный. – За исключением мер обеспечения. На это Холмский пока не согласен. Предлагает обсудить на месте, когда приедет на сессию.

– И что по срокам?

– Час тому назад разговаривал с ним по телефону. Условились на 15 мая. Я уже дал указание готовить извещения о созыве райсовета на эту дату. В таком деле тянуть нельзя. Согласны?

– Целиком и полностью, – с несвойственной ему категоричностью ответил Иона Абрамович. – Скорее избавиться от этой заразы. Мне же было двадцать три, когда с Сылки убыл последний сталинский зэк. Ну, в смысле – уголовник. Только-только пообвыклись с нормальной гражданской жизнью, как брежневских лагерников нагнали.

– А вы же, Иона Абрамович, извиняюсь за любопытство, родом из Белоруссии? – спросил Алексей, вспомнив информацию Буракова.

– О-хо-хо, – закряхтел тот, сообразив, что Алексей о нём отчасти наслышан. – Был зачат в Гомеле, а родился здесь.

– Ничего себе, оборот, – в неопределённой интонации высказался Подлужный.