Придя в комнату, Женя начала разбирать свои вещи и раскладывать их на полки. Вытащила из коробки свои новые коньки и полюбовавшись, положила их на место в коробку.

За этим делом Женя не заметила, как пришло время готовится ко сну. Девочка взглянула на старые часы, которые висели у нее в комнате, и поняла, что устала.

– Ничего себе! Уже одиннадцать почти.

Она спустилась на нижний этаж, пожелала спокойной ночи бабушке и заглянула к брату, но тот уже спал, так и не раздевшись на своей кровати. Мопс спал с ним рядом громко храпя.

Женя вздохнула.

– Во как разморило то! – и тихо закрыв дверь ушла в свою комнату.

Заснула девочка очень быстро, ей снились пальмы, солнце и море, и как она, легко скользя, катится по синей глади волн на своих коньках, выписывая причудливые пируэты, делает прыжок и уходит под воду. Холодные капли воды попадают ей в лицо.

– Бррр! – и Женя вскочила. Как оказалось, форточка в комнате девочки была открыта и холодный ветер подул прямо на нее, заставив открыть глаза и проснуться.

– Вот ведь ба, а! – Женя недовольно возмутилась.

– Что за привычка – вечно в доме проветривать, и так зима, мороз, а она еще и форточки плохо закрывает.

Женя подошла к окну, закрыла форточку и посмотрела на заснеженный зимний пейзаж, где вдалеке блестела замерзшая река с отблесками синих искринок на замерзшей глади воды. Свет фонаря горел сиротливо, озаряя всё вокруг. Даже на одинокой лавочке, которую когда-то сколотил Женин дедушка, горели блестящие снежинки в свете фонаря. Женя вспомнила что эту лавочку сделал её дедушка, когда был жив. Аркадий Иванович считал, что людей помнят по их поступкам.

– Вот, Женя! – говорил дедушка. – Я делаю эту лавочку не для того, чтобы меня помнили, я хочу, чтобы людям было комфортно присесть вот тут у реки, отдохнуть и вспомнить о чем-то хорошем.

– Никогда никому не делай плохо, и когда меня не будет вспоминай как мы с тобой делали эту лавочку не только для себя, но и для всех, кто захочет тут посидеть.

Но на лавочке дедушка не остановился, а умудрился еще и сделать фонарь, чтобы у реки всегда было светло. Летом на лавочке можно было посидеть и покормить стаю уток, которая каждый год гнездовалась на одном и том же месте у воды.

Вспоминая слова дедушки, Женя легла на кровать, но сна не было. Глянув на часы, Женя увидела, что уже час ночи, поворочавшись из стороны в сторону, она поняла, что не уснет. Посмотрев в угол, она увидела блеснувшее лезвие своих коньков, вскочила и начала одеваться. Одевшись, она схватила коньки и тихо выскользнув в дверь, чтобы никого не разбудить, пошла по направлению к реке.

Подойдя к лавочке, она присела на скамью, сняла ботинок и надела коньки.

Коньки были белые, новые, сталь лезвий искрилась от света фонаря. Женя положила обувь рядом у скамьи и туго зашнуровав коньки, аккуратно спустившись на них к реке, встала на лёд.

– Ох подумала Женя, интересно если я сейчас упаду, и сломаю ногу как мне назад то ползти? Все же спят.

Но отогнав от себя грустные мысли, со словами: «Все трудности нас закаляют!», Женя сделала шаг вперед и покатилась.

Женя, конечно, каталась до этого на роликах, но на коньки вставала пару раз в жизни в детстве, и вот сейчас тело помнило, как надо себя вести на льду, а ноги передвигались сами собой.

Ура! Как же классно! Тишина, спокойствие, и я одна! Девочка больше всего боялась малышни, которая под зорким руководством своих мам и пап, с дикими криками и визгами падали и сталкивались с друг другом, когда катались днем на катке, и мальчишек хоккеистов, которые ездили очень быстро и кидали свою шайбу из одной стороны замерзшей реки в другую.

– Как же хорошо, когда никого нет! – подумала Женя.

– Никто не лезет тебе под ноги, и не надо боятся, что можно столкнуться с другими катающимися детьми.

Женя была счастлива, катаясь и размышляя как же мало человеку надо для счастья. Свет фонаря освещал всю реку целиком и в этом свете, лед казался таким прозрачным, словно стекло. И вдруг Женя увидела на блестящей искрившейся глади льда, какое-то пятно.

– Ого, наверное, рыба! – подумала Женя и легла на лед чтобы рассмотреть, что же там такое блестит. Но кроме тени она ничего не увидела, тень так резко нырнула в темную гладь воды, так что Женя ничего уже не могла рассмотреть.

Женя хотела встать, но тень подо льдом взметнулась вверх, обнажая яркую чешую. Чешуя была огненно-красной и, как огонь, горела и переливалась под толщей воды. Жене стало ясно, что это не рыба, а что-то очень огромное и страшное.

Девочка судорожно вскрикнула, попыталась встать, но не смогла, так как ноги не слушались её, и она снова упала на лёд. В это время лёд треснул, и Женя поняла, что падает в холодную воду. Тяжелые коньки сразу потянули ее на дно. И последнее что помнила Женя, это яркая чешуя дракона, и его огромные глаза.

Женя Открыла глаза, она лежала на траве, серой траве, которая была пожухлой и неживой. Рядом текла река, шумно ударяясь о скалы. Вода в реке была черной и грязной.

Коньки, наполненные водой, ужасно неприятно холодили ноги девочки.

Рядом с ней, лежал огромный дракон, с его мощных лап стекала вода. Женя с удивлением и страхом посмотрела на дракона. На яркой чешуе дракона были царапины. Женя отшатнулась в испуге. Дракон тихо вздохнул, и посмотрел на Женю печальными глазами. Женя поняла, что царапины на теле дракона не что иное, как след от ее коньков.

– Видимо, когда я падала, я тебя поранила? – спросила Женя, но дракон ничего не ответил ей, он печально смотрел на нее своими большими глазами.

– Прости меня дракон! – вздохнула Женя, – Тебе пришлось помогать мне, а я исцарапала твое тело.

Девочка сняла с себя куртку, шапку и шарф, которые неприятно холодили тело и хотела встать, но вспомнила что у нее на ногах коньки. Девочка развязала шнуровку и сняла их.

– Бедный дракон! Ты спас меня! Но где я? Как я попала сюда? Возможно, я сплю и это сон? Но ведь это не сон, правда?

Дракон всё так же молчал, Женя подошла поближе и погладила блестящую чешую дракона, дракон приоткрыл один глаз, и фыркнул. Дыхание у него было горячим и тяжелым, толстая, но приятная на ощупь чешуя была влажной от воды.

Женя стояла и гладила дракона, как вдруг рядом с хвостом что-то ударилось, потом еще и еще, и вот уже около лица Жени в драконью кожу вонзилась стрела.

– Что это? – Женя в недоумении повернулась. Со стороны дороги, где лежал дракон, ехал отряд примерно из десяти человек. Люди были на лошадях, у которых были железные закрывающие морду маски. Самым первым ехал человек в черном, его лицо, так же, как и у лошади, было закрыто железной маской. Он держал в руках натянутый лук, и его стрелы попадали точно в цель. За ним ехали еще люди, точно в таких же масках из стали, которые прицеливались чтобы выстрелить в дракона.

– Нет! – Женя вскрикнула, и в ярости схватила свои коньки метнула ими в первого же человека в черном. Первый конек пролетел мимо, но второй ударил точно в цель, а именно в железную маску на человеке, от чего тот слетел с лошади и упал в кусты.

Все остальные люди в масках опешили.

Женя крикнула дракону:

– Уходи скорее, или они тебя убьют! – и дракон послушал ее: медленно поворачиваясь стал уходить под воду.

Женя посмотрела в сторону, где уже металась лошадь без всадника и увидела, как тот снял маску и его стеклянные глаза смотрят на Женю. И натягивает лук для того, чтобы пронзить ее стрелой.

– Ну уж нет, нет! – Женя бросилась на утек петляя по кустам как заяц, так как стрелы уже летели в неё со всех сторон. Сердце скакало где-то в груди, а страх холодил все части тела.

Люди в масках мчались за ней, стреляя из своих луков.

Женя бежала уворачиваясь от стрел. И не сразу заметила камень, лежащий на ее пути. Девочка запнулась об него со всего размаху, и полетела с обрыва, обдирая свои ноги и руки об острые колючие кусты пока катилась вниз. Скатившись с обрыва, она увидела старое трухлявое дерево, которое валялось на дороге и влезла в него так быстро, как только могла. Где-то сверху она слышала, как кричат и ловят ее люди в масках. Сердце бешено скакало в груди, она не хотела дышать, боясь, что стук ее сердца могут услышать. Как долго Женя лежала в своем укрытии, она не знала.