Марьям с первого взгляда поняла, что Зоя светлый человек, от неё исходила доброта и понимание, как будто в комнате горела яркая лампочка. Зоя много говорила о Боге, вынуждая вслушиваться в свои слова, и постепенно девушки как будто стали задумываться над её словами.

— Вы всегда можете поговорить со мной о чём угодно, — пожала плечами девушка и села на кресло на самый край, как будто в любой момент хотела убежать.

— Ты ведь знаешь, зачем я здесь?

Марьям моргнула. Вот об этом было разговаривать с Зоей запрещено, иначе её ожидало что-то похуже удара в скулу.

— М-м-м, — произнесла она, покачав головой.

— Не бойся, — тихо, умиротворённо произнесла Зоя глубоким голосом.

— Вы принадлежите Егору, брату Штыка, он захотел вас себе.

— Просто физически? И это всё, что ты знаешь?

Зоя внимательно смотрела на девушку, не отпуская её взглядом своих синих глаз.

— Они называют себя сатанистами, — Марьям заелозила на кресле, нервничая, — но это были только слова, теперь… вчера я слышала, что хотят провести какой-то обряд…

— С моим ребёнком? — срывающимся шёпотом спросила Зоя.

Марьям кивнула, и вдруг огромная слеза упала ей на запястье.

— Я думала, что это они обкурились, но… это правда, Штык сегодня об этом снова говорил с Егором. Не потому что он верит в это, а чтобы напугать своих врагов — «волков». Так он сказал.

— Марьям, мне нужна твоя помощь. Иначе я погибну. Я должна позвонить другу, который поможет мне выбраться отсюда.

Девушка сидела, как в трансе и покачала отрицательно головой.

— Вы знаете, меня убьют.

— Мы сделаем всё так, что никто не подумает на тебя. Скажи, этот Егор — болен?

— Да, туберкулёз. Штык говорит, ему недолго осталось, он не лечится.

— А пьёт он много? И каждый вечер?

— Да, кокаин тоже, — пожала одним худеньким плечиком девушка.

Зоя кивнула: — Можешь ты сделать так, чтобы он всего этого перебрал сегодня? И чтобы обратил внимание на тебя?

— Вообще он не любит меня, но могу попытаться, — Марьям впервые за весь разговор посмотрела в глаза Зое, понимание начало светиться у неё в глазах.

— Ты умная девушка, дальше всё поняла и сама, да? — улыбнулась Зоя.

Та кивнула.

— Делай всё сама, никому не доверяй больше. Я буду ждать здесь, когда он придёт. Мне нужно что-нибудь тяжёлое и небольшое.

— Хорошо, Зоя, я сделаю это для Вас. Чтобы ваш ре…ребёночек не пострадал.

Зоя кивнула, успокаивающе дотронувшись до руки девушки: — Ты очень добрая девочка.

Но Марьям была ни доброй и ни злой, она боялась.

Выйдя из комнаты узницы и замкнув её, она с поникшей головой пошла к Штыку и Егору, сидящим в гостиной, развалясь на мягком диване. Обо всех планах Зои девушка рассказала с таким тяжёлым сердцем, будто её заставляли. Но она была реалистка, судьба научила тому, что не скажи она, будет намного, намного хуже. Побои её не страшили, но то, как иногда издевался над девушками Шрам или его брат — Егор, об это было лучше не думать.

Они привозили девушек не отсюда, из какой-то глуши. Где они брали их, никто не знал, а они не рассказывали. Сначала что-то вкалывали бедной, и если она не умирала от этой дозы (а бывало и такое, и тогда злоба мужчин перекидывалась на них, девушек живших и работающих здесь), то вытворяла такое, что забавляло этих подонков. Каталась по полу, лезла на мужчин, и начиналась самая настоящая оргия, а потом пыталась выпрыгнуть из окна, или колола себя ножом в припадке. В ответ на это мужчины смеялись до упаду и, делая больно жертве, доставляли удовольствие своему садистскому нутру. Ни одна из шести девушек, работающих здесь, не мечтала оказаться на месте той несчастной, которую к утру выкидывали, как мусор, мёртвую и опустошённую. Будто за ночь они убивали не только тело, но и душу. Труп увозили куда-то, быть может туда же, откуда и привезли девушку накануне.

И, конечно, Марьям боялась. Она полюбила Зою, но ведь жизнь — это постоянный выбор между своей жизнью и чьей-то.

В ответ на её рассказ, который почему-то не удивил мужчин, Марьям только услышала:

— Чего уставилась? — зло спросил Егор девушку. — Пошла отсюда, работай.

Марьям вышла и поняла, у неё нет той уверенности, что она сделала правильно.

Заглушив двигатель, Мистик ещё какое-то время сидел в седле, опустив голову. Проехав столько километров, он пока не чувствовал усталости. В жизни многое произошло и многое переменилось за такой короткий промежуток времени, поэтому не хотелось вообще ни о чём думать.

Собравшись с духом, а ему нужно было сейчас именно это, мужчина слез с мотоцикла и, оглянувшись, медленно пошёл к открытым воротам гаража.

На «Байк-посту» под Ростовом шло время, а менялись только ценники в баре. Здесь точно так же в степи звенела тишина, внутри, как и прежде, наверняка наигрывал альтернативный рок. Это место имело свою магию для Мистика. Оно было как будто вне времени, на каком-то другом пространстве, куда всегда тянуло.

Здесь он впервые увидел Зою. И тогда ещё она ему запала в душу, как будто была единственной женщиной на земле. Чёрный был рядом, но вёл он себя настолько по-свински, что не заслуживал такого слепого поклонения с её стороны. Мистику было плевать, что женщина беременна от друга, это совершенно было не важно, и не принималось им в расчёт — он влюбился.

Сейчас «пост» под Ростовом снова принимал его, как будто события, всплывшие в воспоминании, были только вчера. Было тяжело. Грудь сдавливали глухие, сильные тиски, от которых не было сил освободиться или хотя бы подумать об этом.

Снова этот запах просыпающейся земли, молодой, робкой травы и влажной дороги. Весна в этих краях уже уверенно наступила, даже деревья курчавились клейкой, нежной зеленью. Вдохнув полной грудью, Мистик провёл по обветренному, заросшему лицу ладонью.

Он наверняка поседел за прошедшие две недели, это определённо. Грек отправил его сюда в ссылку на неопределённый срок с глаз долой. Но, приехав, Мистик не ждал лёгкой жизни и отдыха после сложного периода в жизни. Здесь всё ещё была Вика, которой надо было честно и прямо сказать — прости, но нам не по пути. Учитывая всю сложность чувств, которые она вызывала, это будет сделать непросто. С Евой это было безболезненно, между ними, как оказалось, не было ничего, за что можно было бы зацепиться и пострадать после разрыва. С Викой же…

Когда её не было рядом, он думал о ней постоянно, но если она появлялась, превращался в одержимого.

Значит, ему придётся проявить твёрдость и волю. Есть она у него, в конце концов? И угораздило же Грека послать его именно сюда! Почему не Казань и не Краснодар? Там тоже есть отделения… Да они по всей стране! Но всё дело было в том, что Грек тоже испытывал особые чувства к чапте в Ростове. Здесь как будто дышалось глубже, и сердце заходилось от запаха свободы, которое давала сама земля и широкая спокойная река с её золотыми пляжами.

И ещё здесь ничего не менялось. Но с этим утверждением Мистику пришлось не согласиться сразу, как только он зашёл в гараж.

Поздоровавшись с ребятами-механиками, которых Мистик не знал, он спросил, где можно найти Алика — предводителя ростовских «волков».

Зайдя во двор и оглядев столики под открытым небом, летний бар справа, тёмное бревенчатое здание с открытой террасой и широкой деревянной лестницей, ведущей на второй этаж — слева, Мистик начал ощущать усталость. Подумав о гостиничных номерах, он потряс головой, понимая, что заснёт сейчас прямо стоя. Он ехал без остановок полдня и всю ночь. Сейчас было около восьми утра.

Мистик сделал над собой усилие и поднялся на второй этаж, прошёл через террасу, вошёл в бар, через который можно было попасть в кабинет Алика.

Его встретила тишина, в такое время все либо спали, либо ещё не приехали на «пост». Бармен, которая была тоже новенькая, непонимающим взглядом посмотрела на заросшего красивого мужчину, который попросил номер и одновременно хотел узнать, где Алик.