— Надеюсь, ты не против позднего ужина и морской прогулки, — и снова никакого вопроса. Меня ставят перед фактом.

— Перекусить бы не отказалась, — прошла вперед по причалу. Отойдя от мужчины на несколько метров, развернулась. Пятясь от него, развела руки в стороны. — Ну, какая из них на сегодняшний вечер наша?

Мужчина соблазнительно улыбался, держа руки в карманах, медленно следуя за мной. Он указал пальцем на ту, что оказалась по правую руку от меня. Белая, метров двадцать семь в длину. Она казалась огромной. Я в неверии посмотрела на мужчину. По кругу яхты располагалась подсветка. И можно было бы догадаться, что эта наша. Все остальные подсвечивались только фонарным столбом на причале.

На палубе нас встречал капитан или хозяин судна, о чем говорила фуражка с якорем. Сам он был в тельняшке. Мужчине было уже за пятьдесят, так как седина и морщины выдавали его возраст. Он протянул мне руку, а на лице отразилась легкая вежливая улыбка. Приветствие кивком головы. Он никак не выказывал свое недовольство столь поздней морской прогулкой молодой пары.

Как только мы оказались на палубе, разместились на комфортном диване. Нам вынесли несколько блюд с мясными и сырными нарезками, а также закуски из морепродуктов. Бутылку белого вина Chateau d’Yquem и два бокала.

— Ты не переборщил? — я с сомнением посмотрела на Славу. — Тебе цену обозначили, сколько все это стоит?

Мужчина серьёзно взглянул на меня, а потом наполнил бокалы вином. Тем временем мы уже отплыли от причала и все дальше отдалялись от берега. Поскольку Ярослав не торопился отвечать на мои вопросы и с каким-то странным интересом разглядывал меня, я отвернулась и просто любовалась ночным пейзажем. Понятно, что далеко от берега мы не отплывем, но все равно настороженность и толика страха будоражили кровь. Хотя после колеса обозрения мне уже не следует чего-то бояться.

— Даш, тебе говорили, что ты очень красивая? — отозвался мой спутник.

— Говорили. Буквально вчера, — язвительно ответила я.

Ярослав тихо рассмеялся и понимающе кивнул.

— Глеб умеет красиво говорить с девушками, — он протянул мне наполненный вином бокал. — Давай выпьем за этот прекрасный вечер. Надеюсь, что он запомнится нам, как один из лучших моментов в нашей жизни.

— Очень красноречиво. Тебе только вести деловые переговоры. Да и друг твой, я бы не сказала, что мастер слова в отношении девушек. Может просто он со мной такой? — с подозрением отозвалась я. Приняв бокал, чокнулась им с бокалом мужчины, что пронеслось в тишине своеобразным позвякиванием.

— Очень странно. Обычно он поет соловьем.

Вспомнилась фраза Глеба, что он может делать языком, и по телу побежали мурашки.

— Фальшивит твой соловей, — улыбнулась, делая пару глотков чудесного напитка. Решила сменить тему, чтобы не нагнетать. — Расскажешь что-нибудь о себе?

— Ммм! — он на мгновенье задумался. — Я вырос в хорошо обеспеченной семье. Меня любили и лелеяли. Часто баловали разными игрушками и поездками по миру. Но все изменилось в один день. Моя мама умерла, когда мне было девять лет. Потом моим воспитанием занялся отец, точнее, возложил эту ответственность на бабушку с дедушкой.

— Мне жаль, прости!

— Ты же не знала. Не стоит беспокоиться, это было давно. А я уже большой мальчик, — невеселая улыбка отразила его грусть, что заставило меня пожалеть о своем любопытстве.

— Вы близки с отцом?

— Да, несмотря на некоторые разногласия, мы очень хорошо общаемся, — с этими словами он посмотрел пристально на меня. — А как у тебя обстоят дела в семье?

— Не лучшая тема для меня, — я поморщилась от нежелания рассказывать о семейных дрязгах. Но мы же больше не увидимся по окончании еще нескольких дней. Почему бы не поделиться с посторонним человеком тем, о чем знают только самые близкие люди. Мнение со стороны может быть ценным. — Моя мама ушла из семьи, когда мне было семь. А папа, как отставной военный, предпринял все возможные знания по воспитанию своих детей.

— Детей? Ты не одна в семье? — удивленно спросил Ярослав, подливая вино.

— Ничего удивительного, — я рассмеялась такой реакции. — У меня есть еще старшая сестра.

— Ну, это здорово! Должно быть вы очень дружны.

— Были дружны, пока не подросли. И моей целеустремленной сестренке не приспичило покорять Москву. В общем, мы с ней почти не общаемся. Так, несколько раз в месяц можем созвониться. Да и отношения у нас с ней испортились. Даже не представляю, что должно случиться, чтобы мы снова начали общаться, как прежде.

— Все обязательно наладится, — сочувствующе поддержал мужчина. Только нужно мне было это? Даже не знаю. — Я бы все отдал, чтобы у меня был брат или сестра, но приходится довольствоваться меньшим.

— Это ты сейчас про Глеба? — я улыбнулась.

— Про него, родимого, — Яр усмехнулся каким-то своим мыслям. — Но я рад, что он есть у меня. Мы через многое вместе прошли. О лучшем друге, чем он, я и мечтать не мог.

Не заметила, как мы допили одну бутылку, и нам принесли уже вторую. Я чувствовала, что начала хмелеть, а щеки покрывались румянцем. Тело расслабилось.

— А у тебя есть девушка?

Слава развернулся ко мне полубоком и положил согнутую в колене ногу на диван. Приклонив голову к плечу, внимательно посмотрел на меня и загадочно заговорил:

— Если бы была, это что-то изменило сейчас?

— Не знаю. Возможно.

— Почему?

— Ну, наверно, потому что это не правильно и аморально.

— А ты не такая. Не хочешь разбивать выстроенные отношения, — мужчина хмыкнул и пристально посмотрел на меня. Забрал из рук бокал и поставил его на стол. Я с негодованием посмотрела на него. Обхватив за талию, Яр резко дернул на себя так, что я оказалась у него на коленях с раздвинутыми ногами. Мое платье задралось и было видно кусочек нижнего белья. Попытку вырваться тут же пресекли, поэтому оставалось только вцепиться в плечи мужчины и пытаться держать дистанцию. — Давай подумаем о морали позже. Сейчас не хочу тратить на это драгоценное время, когда могу провести его с пользой для нас обоих.

Мужчина ловко завел мои руки мне за спину и теснее прижал к своему телу. Жар, исходящий от него, поглощал, а аромат парфюма дурманил голову. Дыхание сбилось, губы разомкнулись. Взгляд Славы метался от глаз к губам. И долго ждать не пришлось. Его губы накрыли мои в страстном жадном поцелуе. Так, как целовал меня только он. И это еще один повод сдаться, посмотреть, что будет дальше. Из горла вырвался стон, означающий полную капитуляцию. Стоило приоткрыть рот шире, как проворный язык мужчины ворвался, вступая в жаркий танец с моим.

А дальше… не заметила как, только одна рука Ярослава удерживала мои. Второй же он гладил меня по бедру, пробираясь под подол платья. Грудью уже лежала на мужчине, облокотившегося на подлокотник дивана спиной. Мои соски затвердели, отзываясь мучающими ощущениями от трения с тканью. Хотелось кожа к коже, чтобы ничего не мешало почувствовать тело друг друга. Его рука уже вовсю хозяйничала на попке, раздвигая половинки и поддевая веревочку от трусиков. Поглаживал анальное отверстие, спускаясь к промежности и снова вверх. Страх и моральные принципы отступали на задний план. О какой морали сейчас может идти речь, когда я как кошка трусь об мужчину, желая его ласки?

Между ног давно все мокро, голова в дурмане. Уже не понятно, кто кого пожирает. Он меня или я его. Все обострилось, когда мои руки отпустили, и я буквально впилась в шею мужчины ногтями, обвивая ее. Из его горла вырвался низкий рык, что сподвигло сильнее атаковать его рот. Второй рукой Яр подлез между нашими телами и забрался ко мне в трусики, раздвигая складочки и поглаживая пульсирующий бугорок. Клитор как никогда отзывался на столь приятные прикосновения. Но этого было мало. Двигала бедрами, размазывая влагу по ладони мужчины. Его дыхание такое же сбитое, как и мое. Приподняв меня одной рукой за талию, он грубо проникает двумя пальцами в жаждущее ласки лоно. Он не задумывался о каких-либо неудобствах, дискомфорте. Все его действия четкие и резкие, толкающие меня за грань. Извиваясь на мужчине и поддаваясь навстречу его руке, стремилась вобрать глубже, принять еще больше. Стоны рвались, но упорно заглушались поцелуем. Сомневаюсь, что дело было в присутствии на судне еще одного постороннего человека. Сейчас меня мало волновал этот факт. А Ярослава так и подавно. Он пытался что-то доказать, и это отражалось в его серьезном лице, которое я могла еле разглядеть через пелену.