Остаётся только надеяться, что стресс за последние сутки не отразится критическим положением дел для Лики. В очередной раз почувствовал себя куском дерьма. Поведи я себя иначе, не было бы слёз и нервов.

– Поэтому решайте, молодые люди, готовы вы к предстоящим трудностям или не готовы, будете пробовать или нет.

Посмотрел на Лику, которая смотрела на меня таким взглядом, что нутро скручивало, перевёл взгляд на светило медицины.

– Будем пробовать. – проговорив снова переключил внимание на Лику, которая была готова расплакаться от облегчения. Плечики вздрогнули и опустились. Словно натянутая струна внутри неё лопнула, принося тем самым возможность расслабить напряженное тело.

Доктор улыбнулся уголком губ. И встав по-отечески похлопал меня по плечу.

– Сейчас скажу вам не как медицинский работник, а как обычный человек. Я не очень верю в чудеса, но то, что милая леди беременна, приравниваю именно к чуду. Раз это случилось вопреки всем диагнозам и контрацепции, значит так и должно было быть. Я уверен, что вы достойно пройдёте все испытания и верю в благополучный исход. Главное – беречь себя.

Видимо, не сдержав эмоций, Лика встала и крепко обняла доктора. Он, похоже, даже немного растерялся. Я же поблагодарил его более сдержанно. Но какая-то надежда именно на это самое чудо расцвела в груди.

Покинув клинику долго молчали, стоя возле машины, так почему-то и не решаясь сесть внутрь. Не выдержав, притянул Лику к себе.

– Ты как? – проговорил ей в макушку, глубоко вдыхая цветочный запах её волос.

– Хорошо. А ты? – задрала голову, внимательно скользя по мне взглядом, словно рентгеном.

– Тоже. Не бойся ничего, принцесса. Всё у нас получится. Обещаю тебе. – пусть я и не донца убедил себя в безоблачности будущего, но сделаю для этого всё возможное и невозможное. Лика долго смотрела ничего не говоря.

– Люблю тебя. Так сильно люблю. – проговорила с серьёзным лицом после затянувшейся паузы.

– Я тоже тебя люблю, девочка моя маленькая. – до одури люблю. Себя порой не помню, на сколько.

– Поехали домой? – Поехали. Ещё вещи разбирать и заново раскладывать. – попыталась отшутиться, хоть и была ещё немного потерянной.

– А нечего было их в чемодан запихивать. – поцеловал её в кончик носа и отстранившись открыл ей дверь машины.

Садясь в салон Лика немного затормозила и посмотрела на меня со всей серьёзностью, на которую, наверное, только была способна.

– Дамир?

– Да?

– Ты принял это решение только по тому, что я хотела уехать? – так ли это? Однозначно нет. Для себя я все решил ещё до того, как пошёл к ней в спальню.

– Нет, Лика. Я пришёл к этому ещё ночью. Но не буду врать, твоё желание уехать только усилило и укрепило моё решение. Как я уже говорил: я был не прав в своём изначально категоричном взгляде. Я умею признавать свои ошибки. И то, чего я хотел изначально – было моей ошибкой. Самой большой, наверное, за всю жизнь. Я обещал тебе, что буду рядом и всегда буду поддерживать – так и будет. Да, мне тяжело далось это решение и я, наверное, подсознательно опасаюсь его до сих пор.

– И ты сможешь полюбить ребёнка? – в памяти всплыли мои слова о том, что никогда не смогу принять этого ребёнка. Не удивительно, что Лика задаёт эти вопросы.

– Можешь не сомневаться в этом. – хоть я и не был до конца уверен в своей реакции, случись что-то с Ликой, но я искренне буду стараться. Наверное, мне нужно было услышать биение его сердца, чтоб мои сомнения и опасения отступили на задний план.

Удовлетворившись моим ответом, Лика всё же села в машину. Домой ехали так же, как и в клинику, практически молча. Только теперь не просто держась за руки, а нежась в объятиях друг друга.

Лика

Время летело настолько стремительно, что, мне кажется, я за ним не всегда поспевала. Вроде бы только вчера была ошарашена новостью о беременности, а уже сегодня кругленькая и пузатенькая. Правда, время это не обошлось без трудностей.

На сроке в четырнадцать недель я попала на сохранение с угрозой выкидыша. Никогда не забуду это ощущение беспомощности и липкого страха, когда ночью встала в туалет и обнаружила подтёки крови. У меня ничего не болело, не тянуло: ни одного предвестника случившемуся. Просто ни с того ни с сего.

Тогда я думала, что умру прямо на месте, как сердце оборвалось от увиденного. На мой крик подскочил Дамир, который оценив ситуацию, тут же подхватил меня в охапку и повёз в больницу. Если бы не он и его уверенность, я бы, наверное, ударилась в истерику. Но Дамир был моей опорой, как и обещал. Поднял на уши всех, кого только можно и нельзя.

Я понимала, что он тоже боится и нервничает. Но он всем своим видом показывал мне, что всё будет хорошо. Не знаю, действительно он в это верил тогда или просто внушал это мне, но он оказался прав.

Пролежав в больнице две недели под чутким наблюдением специалистов, меня отпустили домой. До сих пор вспоминаю о той ситуации с содроганием. Дамир безвылазно провёл эти две недели рядом со мной. Осунувшийся, не выспавшийся, уставший, но не отходил от меня ни на шаг. Я ценила его заботу, но порой беспокоилась за его состояние. Он очень остро реагировал на всё, что связано со мной.

Кажется, тот период, когда он так категорично настаивал на аборте, остался где-то в другой реальности. Будто это были два разных человека. Тот Дамир из прошлого и тот, что сейчас, в прямом смысле носит меня на руках и ночами наглаживает живот. Столько трепета в нём и столько не растраченной любви.

Но не смотря ни на что, не смотря на сложности, всё же были и приятные моменты радости. Первые толчки малыша и обжигающие прикосновения Дамира, когда он пытался их уловить. Что, к слову, было не так уж и сложно. Малыш будто чувствовал его и начинал пинаться ещё активнее. Дамира нужно было видеть в эти моменты. Он словно забывал дышать, расплываясь в задорной и счастливой улыбке.

Потянувшись лёжа в кровати, наблюдала, как Дамир собирается на работу.

– Ты сегодня поздно? – спросила зевая, прикрыв ладошкой рот.

– Нет, постараюсь по-скорее всё уладить и вернуться. Не скучайте без меня. – посмотрел на меня с улыбкой, застёгивая пуговицы на темно-синей рубашке. Как всегда необычайно привлекательный и притягивающий взгляд.

– Нууу, тут уж как получится. Ничего обещать не могу. – притворно надула губы и состроила жалобный вид.

– Я, правда, постараюсь не поздно. Отдыхай по-больше и не переутомляйся.

– Да я только и делаю, что отдыхаю. – да, сейчас мой досуг нельзя назвать разнообразным. Но я не жалуюсь. Потом всё наверстаю.

– Лик, я серьезно.

– Ладно-ладно, сдаюсь. Вернёшься – застанешь меня в том же положении на этом же месте.

– Не утрируй, маленькая вредина. Захар сегодня дома, если что, во всём поможет.

Захар и правда был всегда на подхвате. Я даже удивлялась: неужели у молодого парня нет занятий по-интереснее, чем со мной нянькаться в отсутствие своего старшего брата. Дамир несколько раз предлагал вернуть Олю, которая съехала от нас, когда я смогла полноценно сама собой заниматься. Но это было уже слишком. Не настолько я сейчас беспомощна.

– Не переживай, разберёмся. Буду ждать тебя.

Прежде, чем выйти из комнаты, Дамир, как и всегда, нежно меня поцеловал и погладил выпирающий живот. Это уже наша маленькая традиция.

Когда Дамир уехал, я снова откинулась на подушки. Отдыхать, так отдыхать. Поваляюсь ещё полчасика, а потом завтракать.

Мы до сих пор не знали пол малыша. Скромняшка, прячется. Я уверена, что будет мальчик. Дамир же непоколебим в убеждении, что будет дочка. Я хочу его маленькую копию, он же мою.

Комнату под детскую мы уже выбрали, но ремонт делать не стали. И не по тому, что не знали наверняка кто родится, а просто я не хотела торопить события. Пусть родится хорошенький и здоровенький, а ремонт сделать всегда успеем. Я не была суеверной, но в этом вопросе предпочитала не бежать впереди паровоза.