Этого блядь недостаточно.

Было ясно, что братья Денали больше не на нашей стороне, и это была тревожная новость. Что это означает для наших поставок и наркотиков, которые мы перевозили для Салазара? Работали ли они сейчас на русских и Скорпионов? Черт! Все в клубе стали мишенью, а это означает, что все старушки и наши семьи также были в опасности.

Нет. Блядь. Недопустимо.

— Резникова по-прежнему нет, — сообщил нам Ксенон, нарушив тишину, воцарившуюся в комнате. — Я хотел, чтобы вы все знали, что я все еще в поиске. Я найду его.

— Ценю это, Ксенон. — Грим кивнул нашему техническому гуру, зная, что Ксенон сделает так, чтобы это произошло.

— Я выслежу Винса, Антонио и всю гребаную семейку Денали. Они ушли в подполье, и тот, кто им помогает, знает, что они делают.

Грим провел рукой по лицу.

— Это будет иметь серьезные последствия для Салазара. Продолжайте искать этих придурков и дайте мне знать, когда найдете их. Это занимает слишком много времени, черт возьми.

Ксенон опустил голову, а затем поплелся наверх с решительным выражением в глазах. Он найдет то, что нам нужно. Вопрос был в том, когда, а не как.

Мамонт прочистил горло.

— Мы разберемся с Салазаром. На данный момент у нас есть дополнительный продукт, и мы найдем способ его перевезти. Это не проблема, пока она таковой не станет.

Да, мне не понравился этот ответ, но это была наименьшая из наших проблем. Патриот вздохнул, привлекая мое внимание.

— Девушки, которых мы освободили, и объект, который мы уничтожили после того, как спасли Мими, все еще в новостях. Публика поглощает это. — Мрачный смешок сорвался с его губ. — Надеюсь, это разозлит Резникова.

Сергей Резников был двоюродным братом Алексея Волтоя и племянником Владимира Солоника. Кучка больных ублюдков, отвечающих за движение по торговле людьми здесь, в Неваде, возглавляемое организацией под названием "Железная дорога черного рынка". Я убил Солоника, и клуб позаботился о Вольтое, но Резников все еще был на свободе, замышляя заговор против нас. Русский трах. Я хотел разорвать его на куски за то, что он делал с клубом и моей семьей. Мой Жнец зашипел, и я почувствовал, как он всплыл на поверхность, когда вскочил, тяжело дыша.

— Успокойся, Раэль, — приказал Грим. — Это не поможет избавиться от твоего дерьма.

— Может быть, так и будет, — возразил я.

— Резников получит свое. Я клянусь в этом.

— Мой брат вернулся, и когда русские это поймут, он станет такой же мишенью, как и все мы.

— Тогда приведи его сюда, Раэль. Я хочу познакомиться с Хромом. Мы разберемся с этим дерьмом, брат. Даю тебе слово.

Кивнув, я снова сел, кипя внутри. Мой Жнец хотел свободно поохотиться. Мне не нравилось быть прикованным и сдерживаемым, в то время как буря дерьма, в которую мы попали, продолжала назревать.

Когда наши враги приблизятся, я буду готов и не буду сдерживаться.

Глава 4 Раэль

Когда Найла приехала в Перекресток после своей смены, я практически набросился на нее, подхватил на руки, шлепнул по заднице и перекинул через плечо. Вокруг нас раздались смешки, она рассмеялась, сжимая мою задницу, когда я направился внутрь и прямиком в нашу комнату. Мы вошли, и я закрыл дверь, смерив ее плотоядным взглядом.

— Раздевайся.

Она начала раздеваться, обнажая все эти сексуальные изгибы и нежную кожу. На мгновение отвлекшись, я бросился в ее сторону, прижавшись губами к ее губам, и она впилась ногтями в мои руки. Мегера.

— Ты пытаешься подразнить моего Жнеца, чертовка? Он же, конечно, любит играть с тобой.

Мои слова ее не смутили.

— У меня был долгий день, Раэль. Ты заставишь меня кончить в душе?

Теперь, я заметил, что на ее лице были заметны признаки усталости: темные круги под глазами и тусклость, отсутствовал ее обычный голубой блеск, а улыбка стала вялой. Ее плечи немного поникли, и я понял, что это, должно быть, был напряженный день.

— Эй, любимая моя, я держу тебя.

— Ты всегда так делаешь, — ответила она без колебаний.

Я поднял ее и понес свою старушку в ванную. Как только вода стала нужной температуры, я поместил ее внутрь, быстро разделся и присоединился к ней. Я взял инициативу на себя, ополоснув ее волосы шампунем, нанес кондиционер, прежде чем осторожно запрокинуть ей голову назад, пока вода не стала прозрачной. Моей любимой частью было следующее: я вылил ее ароматизированное средство для мытья тела на мочалку, подождал, пока она наполнится пузырьками, прежде чем медленно скользнуть по каждому дюйму ее тела, очищая его от дневной пыли. Когда я сосредоточился у нее между ног, у нее перехватило дыхание.

— В чем дело, котенок? — Спросил я с понимающей улыбкой.

— Ты меня щекочешь.

— Ты хочешь, чтобы я потрогал твою киску вместо этой мочалки?

— Хочу, чтобы потрогал твой язык.

Грязная девчонка. Мне нравилось, когда она становилась смелее, описывая все то, что она хочет, чтобы я с ней делал. Ей потребовалось некоторое время, чтобы открыться, но теперь она никогда не сдерживалась.

— И это все? Мои пальцы? Мой член? — Возбуждение нарастало внутри, мой Жнец изголодался по нашей женщине. Мой член почти запульсировал от желания, мои бедра один раз дернулись, и я попытался сдержать волну похоти, захлестнувшую меня.

— Да, — простонала она, когда я опустился на колени, раздвинул пальцами ее нижние губки и уставился на ее прелестный розовый центр.

— Черт возьми. У тебя идеальная киска. Ты знаешь это, детка?

Она покачала головой, запрокинув голову назад, я наклонился и начал лизать, поглаживая языком ее влажную сердцевину.

— Раэль.

Я скользнул двумя пальцами внутрь ее тугой киски, медленно входя и выходя, чувствуя, как она становится гладкой, ее естественная смазка покрыла мои пальцы, и она начала покачивать бедрами.

— Ты сегодня нетерпелива, — заметил я, захватывая ее клитор ртом и посасывая чувствительный комочек нервов, пока она стонала. Ее тонкие пальцы сжимали мои плечи, пока она, тяжело дыша, двигалась, чтобы найти то трение, которое ей нравилось больше всего.

— Раэль?

— Да, котенок?

— Я люблю тебя.

Я перестал двигаться, подняв взгляд, чтобы заглянуть в ее глаза, улавливая эмоции, которые плавали в глубоких голубых омутах.

— Я чертовски люблю тебя, детка. Ты моя спутница до смерти, Найла. Мое бьющееся сердце. — На моих глазах выступили слезы, когда я встал, понимая, что сейчас я должен быть внутри нее.

— Собираюсь трахнуть тебя, котенок. Мне нужен мой кусочек рая.

— Сделай это.

Я сжал свой член в кулак, потирая большим пальцем его кончик. Предварительная сперма смазала головку, когда я выровнялся и вошел в свою Найлу, сжимая ее попку и двигая ее вверх и вниз по своему стволу. Сексуальный стон вырвался из ее горла, и я улыбнулся, шлепнув сначала по одной булочке, затем по другой, посмеиваясь, когда она стала еще влажнее. Я хотел смотреть на красную кожу на ее заднице и трахнуть ее туда, когда она наклонится, но с этим придется подождать.

— Раэль?

— Что котенок? — Спросил я, прорычав эти слова. Мой член был готов затопить ее киску и пропитать ее стенки своей спермой. Я хотел видеть, как она капает из ее киски. Мне чертовски нравилось, когда это происходило, и я мог видеть свою сперму у ее маленького заднего входа. Это было так чертовски опьяняюще.

— Я близко.

Да, я так и знал. Ее стенки затрепетали вокруг моего члена, когда она прижалась своими бедрами к моим.

— Ты собираешься затопить меня, детка? Я хочу, чтобы ты изливалась. Обливай меня, черт возьми. Я хочу слизать это с твоих бедер.

— Черт, — выдохнула она, когда я обхватил ее клитор одной рукой, крепко сжимая ее другой.

Мои бедра продолжали двигаться, входя в нее сильнее и быстрее, добиваясь желаемой реакции.

— Дай это мне, — прорычал я, чувствуя, как напряглось ее тело.

Рот Найлы открылся, и она вскрикнула, покрывая сливками весь мой член, а я застонал, изо всех сил стараясь пока не кончать. Она повертела бедрами, прижимаясь ко мне, и я почувствовал, как напряглись мои яйца. Не говоря ни слова, я отстранился и опустился на колени, просовывая свой язык внутрь нее, пробуя на вкус ее освобождение. Я лизнул ее кожу, впитывая каждую каплю. Когда я снова встал, мой член подпрыгнул в воздухе, и я развернул ее, положив ее руки на плитку.